"Одной волшебной ночью": разговоры о любви и сновиденческая белиберда

Возраста далеко не юного, но еще в самом соку и весьма привлекательная мадам практикует безудержный промискуитет. Об одном из ее любовников однажды узнает муж, что приводит к ссоре, и мадам уходит ночевать через дорогу в отель. Там к ней является ее муж - тот же, что остался в их квартире, но на двадцать лет моложе. Они беседуют и занимаются сексом. Затем приходит бывшая мужа - его первая любовь, то есть бывшая давным-давно. И они беседуют уже с этой бывшей. Затем еще приходят мать, бабушка, три десятка любовников и здравый смысл, похожий на Шарля Азнавура, в леопардовом пиджаке.

Поначалу о фильме Кристофа Оноре "Одной волшебной ночью" складывается впечатление, что он представляет собой странную версию "Рождественской песни в прозе" Чарльза Диккенса, где вместо святочных духов прошлого, настоящего и будущего - толпа духов прошлого и дух здравого смысла. Однако вскоре - в том месте, где появляются мать и бабушка, - вопрос о том, на кой черт нам восемьсот пятьдесят третья версия "Рождественской песни", снимается и переадресовывается обратно Стивену Найту. Хотя все же стоит на всякий случай держать его в уме. Поскольку частично вдохновение Диккенсом прослеживается. Да и атмосфера зимнего праздника, хотя фильм не позиционируется как новогодний, едва уловимо присутствует.

Все фильмы Кристофа Оноре - о непростых отношениях мужчин и женщин в различных конфигурациях. Как то: отношения мужчины и женщины, мужчины и мужчины, мужчины и двух женщин, женщины и кучи мужчин, так далее, тому подобное. Причем конфигурации по ходу дела зачастую претерпевают неожиданные трансформации. Женщины и мужчины меняют партнеров и ориентацию под воздействием тех или иных обстоятельств, что влечет за собой те или иные последствия, однако никаких глобальных выводов не делается. Просто бывает так. А бывает эдак. По-всякому бывает, короче. Вот.

"Одной волшебной ночью" - не исключение, естественно. Одновременно это чуть не самая легкая работа Оноре. Никаких, по крайней мере, смертей или советских танков в Праге. Состоит она преимущественно из разговоров о любви и за жизнь, никуда не ведущих и абсолютно пустых, а также забавной сновиденческой белиберды. Белиберда, конечно, могла бы быть и позабавнее, поближе к чистому сюрреализму, а утомительных многословных диалогов могло быть и поменьше. И якобы невзначай разворачивать перед носом надпись Rosebud на заключительных кадрах тоже вовсе не обязательно. Если только тем самым Оноре не пытается намекнуть, что это был кавер на фильм Орсона Уэллса.

Но нет, конечно, нет. По большому счету, после завязки со скандальчиком на почве ревности и ретирадой в фильме вообще ничего не происходит. Мадам ложится спать и в конце просыпается. Таким образом, что бы ни происходило ранее, к каким бы умозаключениям ни приходила мадам в процессе воображаемых бесед с Шарлем Азнавуром, мужем, его бывшей и любовниками, все автоматически лишается смысла. Так как сны - в принципе не более чем ничего не значащая игра разума. Кроме тех особых случаев, когда вы император, которому снится, что он бабочка, или Кристофер Нолан.

То есть животрепещущий вопрос, как же сохранить здоровое супружество при хронической неверности одного из супругов, остается открытым. Не близка Кристофу Оноре скучная конкретика, что поделаешь. Причудливые метаморфозы чувств, романтические шашни, цитаты-отсылочки, подобострастное увлечение "новой волной" - это да. С другой стороны, фильмы Оноре и предназначены в основном для того, чтобы водить на них в кино утонченных особ, которым подобные вещи нравятся и которые от голливудских мейнстримовых ромкомов и мелодрам кривятся. И в данной нише прямо сейчас конкурентов у "Одной волшебной ночью" нет.

3