Владимир Иванович, Федеральная таможенная служба продолжает изымать санкционную продукцию. Нужны ли, на ваш взгляд, дополнительные меры для борьбы с незаконным ввозом?
Владимир Булавин: Вы знаете, что вопрос противодействия ввозу так называемой санкционной продукции возник не сегодня, а еще в 2014 году. Нами было создано 35 мобильных групп, которые работают на российско-белорусском и российско-казахстанском участках границы. Изначально с учетом того, что у нас с этими странами создан единый таможенный союз, нам было дано разрешение использовать такие группы в непосредственной близости от государственной границы.
Со временем у нас накопилась информация, по каким основным трассам движется "санкционка", на каких плодоовощных базах она хранится. В конце 2019 года решением президента мы получили возможность использовать мобильные группы на всей территории страны. Это позволит в том числе сосредоточить наши силы как раз на тех основных направлениях и трассах, по которым перемещается санкционная продукция. Кроме того, мобильные группы получили право без участия коллег из МВД останавливать грузовые транспортные средства для проверки. На автомобили, которые используют мобильные группы, будут нанесены специальные цветографические схемы, также их оснастят спецсигналами. В последние годы мы отмечаем снижение объемов ввоза в страну откровенно санкционной продукции - то есть продукции, при исследовании которой таможенник на месте или эксперт в лаборатории однозначно могут сказать, что это "санкционка".
Так, если в 2015 году было выявлено порядка 20 тыс. тонн таких товаров, то в 2019 году лишь около 4 тыс. тонн. Объективно объемы уменьшились с учетом налаженного противодействия попыткам ввоза. Однако при этом наблюдается рост товаров вообще без документов или опознавательных знаков и наклеек. Такую продукцию, если выявляем, мы отправляем обратно в сопредельные государства.
Мы активно взаимодействуем с МВД России. Для выявления специальных дорог в полях и лесах, транспортных средств, которые ввозят санкционную продукцию и отстаиваются в приграничных населенных пунктах, мы используем беспилотники Росгвардии. Также мы создали базу, куда вносим номера автомобилей, которые занимаются перевозкой таких товаров, и как только автомобиль с номером из базы попадает на стационарную или мобильную камеру - мы сразу узнаем об этом.
Подчеркну, что санкционную продукцию в Россию пытаются ввезти не только зарубежные предприниматели. Это делает и наш бизнес. И основной вопрос здесь - ответственность бизнеса за невыполнение указа президента. Мы свои предложения по этому поводу сформировали, но пока они в стадии прохождения всех необходимых согласований.
Какую именно санкционную продукцию везут в Россию?
Владимир Булавин: Прежде всего это плодоовощная группа. Также часто пытаются ввезти мясо и изделия из него. На третьем месте по "популярности" - сыры, сметана, изделия из молока.
Те, кто везет такие товары, прекрасно понимают, что рискуют. И, наверное, они готовы к какому-то противодействию при встрече с теми же мобильными бригадами. Как вы обеспечиваете безопасность своих сотрудников?
Владимир Булавин: Отдельные инциденты силового противодействия нашим сотрудникам действительно были. Раньше складывались такие ситуации: стоял некий автомобиль, выходил человек с жезлом - трудно было понять, кто это и какие у него действительно полномочия. Теперь ситуация изменилась.
Думаю, что наши спецавтомобили и внешняя атрибутика будут больше дисциплинировать тех, кто пытается уйти от ответственности и, скажем, не остановиться по требованию инспектора.
Кроме того, есть решение президента о том, чтобы перевести почти 12 тысяч таможенников, занимающих должности федеральных государственных гражданских служащих в таможенных органах, в статус сотрудников, то есть "дать погоны" со всеми вытекающими правами, включая право ношения и применения оружия. Это касается в том числе должностных лиц, которые работают в составе наших мобильных групп.
Количество мобильных групп планируете увеличивать?
Владимир Булавин: На наш взгляд, перспективы в плане увеличения их количества и расширения функционала есть.
Вы упомянули Белоруссию и Казахстан. Проблематика ЕАЭС сейчас активно звучит на уровне президентов, премьеров. Отражается ли это на деятельности таможенной службы?
Владимир Булавин: Таможенные администрации пяти стран работают по одному и тому же Таможенному кодексу ЕАЭС. Справедливости ради надо сказать, что в этом кодексе достаточное количество отсылочных норм на национальное законодательство. Не все позиции кодекса удалось согласовать при его создании, поэтому было принято решение отнести их регулирование на уровень национального законодательства.
Ряд вопросов, конечно, сохраняется, потому что нельзя отделить таможенное дело от общей экономической системы и регулировать все только на базе Таможенного кодекса. На мой взгляд, пока не будет единого Налогового кодекса, у нас будут проблемы и в таможенном деле. Например, с точки зрения перетока товаров. Поскольку с коллегами по ЕАЭС у нас налажен информационный обмен, мы видим, какие группы товаров и под воздействием каких факторов уходят на оформление в Белоруссию, Казахстан, Киргизию, Армению. По наиболее информационно емким семи полям таможенной декларации у нас обмена нет - мы только к этому подходим. В целом из полученных сведений мы видим общие объемы и товаропотоки, но без конкретики - кто такой товар получает и куда он дальше движется.
Продолжение "Делового завтрака" читайте в ближайших номерах "Российской газеты".