Как сложилась жизнь медсестры и командира группы в Афганистане

В феврале 1986 года, кочуя по охваченному войной Афганистану, я ненадолго оказался в Кандагаре. Это было место с плохой репутацией: там все девять с лишним лет не прекращались тяжелейшие бои. Пустыня Регистан, которая начиналась сразу за городскими окраинами, через сотню километров заканчивалась в Пакистане - оттуда каждую неделю шли караваны с оружием, боеприпасами, пополнением для отрядов вооруженной оппозиции.

На базе отряда специального назначения я познакомился с семейной парой: она была медсестрой, он - командиром группы. Редкий, редчайший случай на той войне, чтобы муж с женой оказались в одном окопе. Конечно, надо было написать о них в газету. Увы, тогда по цензурным соображениям этого сделать не получилось.

И вот недавно, перебирая старые фотографии, я нашел этот снимок, сделанный на войне тридцать четыре года назад: Марина и Сергей. Нашел и свои записи той поры. Теперь оставалось разыскать Марину и Сергея, чтобы узнать, как сложилась их жизнь после Афганистана, а еще лучше - сделать такое же фото, только тридцать четыре года спустя.

Марина

Она работала в детской областной больнице в Новгороде. Однажды повесткой вызвали в военкомат и предложили отправиться в Афганистан. Понятно, что не в турпоездку, а на войну. Маме она сказала, что едет в Туркмению. Мама-пенсионерка поверила.

Так в мае 1984 года Марина Ельчинская оказалась под Кандагаром, о котором прежде она никогда в своей жизни не слышала. Ее определили в медроту старшей операционной сестрой.

Чуть раньше, в феврале того же года, в Кандагар для прохождения службы прибыл старший лейтенант спецназа ГРУ Сергей Козлов. Вика, машинистка при штабе, шепнула Марине: "Он охотник за караванами. Крутой!"

Старлей действительно отличался от других, он держал дистанцию, был не по годам серьезен, походка тигриная, взгляд изучающий. Марина под этим взглядом первый раз даже поежилась.

В августе Вика ей говорит: "А ты знаешь, Сережка ведь хочет познакомиться с тобой". Поводом для знакомства стал день рождения старшего лейтенанта. Он накрыл стол: помидоры, дыня, фанта, тушенка. Взял гитару: "Над горами, цепляя вершины, кружат вертолеты..." Когда аккорды отзвучали, взглянул на нее с улыбкой. Будто выстрелил - и прямо в сердце.

Как выяснилось позже, день рождения был липовый. Но процесс пошел, и уже в декабре, поехав в отпуск, Козлов оказался близ Новгорода, явился к ее маме, отдал честь: "Хочу просить руки вашей дочери". Та только руками всплеснула: "Сережа, да вы - рыцарь".

Еще через полгода в офицерской столовой они сыграли свадьбу, конечно, безалкогольную. В щитовом модуле им выделили отдельную комнату, в этой комнате я с ними и беседовал.

У нее раскосые темные глаза, круглое русское лицо, короткая стрижка, быстрый говор. Рассказывала:

- Меня включили в отряд, который по кишлакам ездил, афганцев лечил. На окраине Кандагара есть "Черная площадь", это плохое место, опасное. Мы проезжали там на бэтээре, я сидела внутри рядом со стрелком, его звали Павлуша. Юный совсем пацан, ресницы длинные, как у девочки. По нашей машине дали залп из гранатометов, началась стрельба. Павлуша упал, голову руками обхватил. Я на его место села - за пулемет, мне раньше показывали, как стрелять. И - очередь по дувалам.

- Тоже, наверное, испугалась?

- Конечно, испугалась. Потом, когда из зоны обстрела выехали, то с испугу банку паштета съела.

Сережа: Самое интересное, что я про этот случай узнал только через два месяца. Она молчала, боялась, что если узнаю, то больше за пределы части не отпущу. Ее после того к медали "За отвагу" представили. А местные партийцы дали отрез на платье, платочек и грамоту.

Куда страшнее - ждать Сережку из рейда. Бывает, услышишь от ребят из штаба, что их в где-то в пустыне "духи" зажали. И как с этим жить?

Марина: Куда страшнее - ждать Сережку из рейда. Бывает, услышишь от ребят из штаба, что их в где-то в пустыне "духи" зажали. И как с этим жить?

- И как же с этим жить? - переспросил я.

- У нас не принято драматизировать, - ушла от ответа Марина. А потом добавила: - Мальчишки из боя вернутся - гитара, чай, песня. Героев из себя не строят.

Мальчишки из боя возвращались не всегда. Как раз накануне моего приезда в Кандагар погиб Сергей Куба, любимец отряда. Он, когда к месту засады вертушки прилетели, чтобы забрать спецназ, остался товарищей прикрывать, несколько часов вел бой. Прикрыл, улетели его товарищи, все живы остались, кроме него.

Еще Марина, когда я у нее спросил, кого она станет после Афгана вспоминать, сказала: "Кривеныча". Сергей Кривенко - тоже старлей, до прихода в спецназ девять лет играл на флейте. Длинные тонкие пальцы. Странно, как он стал чемпионом Белоруссии по боксу с такими пальцами. Козлов про него: "Самый думающий командир в отряде".

Сергей

Детство прошло в военных гарнизонах. Отец - подполковник, дед командовал батальоном, погиб еще в 41-м. Наверное, потому он и сам пошел по этой линии, отслужил срочную в десантных войсках, потом окончил Рязанское десантное училище. На третьем году обучения им сказали, что питомец их училища и тоже, кстати, Сергей Козлов, то есть его полный тезка, стал первым на афганской войне Героем Советского Союза. После чего сомнения, где служить, уже не было, только Афганистан.

С появлением "за речкой" отрядов специального назначения Главного разведуправления Генерального штаба война приняла другой характер. Можно сказать, что с точки зрения здравого смысла (хотя какой на войне здравый смысл?) - более разумный. От грандиозных войсковых операций - с развертыванием полков, бригад, дивизий, с массированными артиллерийскими и бомбо-штурмовыми ударами - перешли к точечным реализациям разведданных, перехватом караванов, уничтожению баз и укрепрайонов мятежников.

Эффективность боевых действий сразу значительно возросла, а потери личного состава, а также нанесение ущерба мирному населению сократились. Эту тактику потом стали использовать и американцы, когда сами оказались в афганском капкане.

Получив назначение в 173-й отдельный отряд спецназа ГРУ ГШ, он затем вместе с ним отправился в район кандагарского аэродрома, а там сразу попал в крутой замес: шесть рейдов только за один первый месяц. Объяснил: "Потому что был подготовлен лучше других".

Из моей записной книжки: "Он кареглазый. Слегка курносый. Глаза навыкате. Усы отрастил явно для того, чтобы казаться старше. Две яркие планки на полевой тужурке: орден Красного Знамени и орден Красной Звезды. Скоро должна появиться третья - представлен еще к одной Красной Звезде".

Этот факт наряду с их семейным статусом меня тогда сильно удивил. В Афганистане награждали скупо, получить два или тем более три ордена за год - я такого прежде там не встречал.

Служить ему будет трудно - это я понял почти сразу, когда мы начали разговаривать в их уютной комнатушке. У Сергея на все была своя точка зрения, он из категории "неудобных", из тех, кто режет правду-матку в глаза. Но, наверное, только такие и могут быть лучшими на переднем крае.

Он мне сухо рассказывал, как обстояли дела с перехватом духовских караванов.

Их высаживали в пустыне или в предгорьях, потом надо было пройти какое-то расстояние до исходной точки, там ждать в засаде. Иногда по несколько дней. Очень много в его рассказах было про воду. Ну сколько ты унесешь собой воды? Литр? Два? Жажда в пустыне могла убить быстрее любого врага.

- Хорошо, что я еще в Союзе прочитал книгу Воловича про выживание в экстремальных условиях, - пояснил мне Сережа, не зная о том, что полковник медицинской службы Виталий Георгиевич Волович был моим другом, он тренировал космонавтов, первым совершил парашютный прыжок на Северный полюс.

Про этот случай я узнал только через два месяца, когда ее к медали "За отвагу" представили. Марина молчала, боялась, что больше за пределы части не отпущу

Этот факт, что Волович был мне близок, и нас тоже сблизил. Сережа рассказывал про засады, тактику действий, приемы обмана врага, про трусость одних и храбрость других, про то, как неважно тогда в нашей армии было с радиосвязью.

- Вот представьте себе, - говорил он. - Штатная рация выходит из строя. Остается УКВ-связь, милицейская "Ромашка", которую использовали для взаимодействия с вертолетами. А у нее радиус действия невелик, ну, километра два-три. Сидишь в засаде, вертушки на подмогу вызвать не можешь, беда, и вдруг слышишь на УКВ-диапазоне... переговоры таксистов в Ташкенте. И ведь, что удивительно, они тебя тоже слышат. Как? Почему? Неведомо. А подмогу вызвать не можешь.

Война - она в кино выглядит красивой, а в жизни это сплошное недоразумение.

Кто-то обязательно дрогнет, спрячет голову за камнем, и от этого погибнут его товарищи, а кто-то другой, напротив, вызовет огонь на себя, ценой собственной жизни спасет остальных и обеспечит успех боя.

У Сережи за его двадцать восемь афганских месяцев было девять результативных операций: это значит, что он либо брал караван с оружием и боеприпасами, либо громил душманскую базу.

Интересно, думал я тогда, прощаясь с этими ребятами, как сложатся их судьбы после возвращения домой.

Война и мир

Козлова мне помог разыскать еще один ветеран спецназа Владимир Ковтун - тот самый, что в 87-м примерно в тех же краях в ходе боя с "духами" захватил американский зенитный комплекс "Стингер" и недавно был за это удостоен звания Героя России.

- Сережка! - воскликнул он, когда в ходе какого-то застолья я спросил про охотника за караванами. - Так мы же с ним вместе после Афгана служили в Старом Крыму.

И поделился телефоном.

Сразу скажу: сделать такой же снимок, как тридцать четыре года назад, у меня не получилось по той причине, что Марина, увы, давно покинула нашу бренную землю. Боюсь, виной тому был все тот же Афганистан, но, простите, обойдусь без подробностей. Поэтому пришлось ограничиться беседой с военным пенсионером Сергеем Владиславовичем Козловым.

Мы встретились в московской кофейне. Он раздобрел, от того прежнего худенького старлея остались, пожалуй, только усы и взгляд - недоверчивый, слегка колючий.

Военная карьера не задалась. Как я и боялся, почувствовав тогда его характер, слишком ершист оказался Козлов для того, чтобы ладить с начальством. Вторую Красную Звезду не получил, повздорив с полковником из штаба армии, который говорил: "Я лучше знаю, как охотиться за караванами". После очередного конфликта полковник наложил резолюцию на его наградном листе: "Представляемый уже достаточно отмечен наградами Родины".

Завершив службу в Афганистане, Сергей был направлен в 10-ю бригаду спецназа, дислоцированную в Крыму, а полуостров вскоре стал территорией другого государства. Марина пошла работать в детский сад. Сереже предложили присягнуть Украине, он отказался. Так в звании майора и покинул ряды вооруженных сил. Сам он считает, что карьера не задалась именно поэтому - из-за развала Союза.

Жизнь на гражданке тоже складывалась по-разному. Пробовал заниматься бизнесом, возглавлял управу одного из районов Москвы, уезжал работать на Камчатку. С явной гордостью поведал мне, что был автором-составителем исторической энциклопедии "Спецназ ГРУ" в пяти книгах.

Когда я достал из портфеля фотографию, сделанную много лет назад в скромной комнатушке, где протекала их военно-полевая семейная жизнь, глаза его потеплели.

Опять много говорил про то, какой тогда была их война. Про победы и неудачи, про малодушие одних и храбрость других. Про Марину.

Когда прощались, он сказал, что 29 февраля их 173-му ооСпН исполнится ровно сорок лет. Получив боевое крещение в Афганистане, отряд затем неоднократно участвовал в боевых действиях на Северном Кавказе и в других местах, где требовалось отстаивать интересы Отечества. С 2001 года носит гордое наименование - "Гвардейский". Спросил, нельзя ли отметить сей факт в газете.

Из чего стало отчетливо ясно то, что я подозревал и ранее: бывших спецназовцев не бывает.