"Идеальная няня" как идеальный пример феминистской волны в кино

Кинотеатры закрыты до лучших времен, главные кинопремьеры года отложены, но жизнь продолжается - уже в интернете. Пришел звездный час онлайн-кинотеатров - и думаю, с победой над коронавирусом он не завершится: люди уже в массовом порядке оценили преимущества этого канал общения с кино и вряд ли с ним расстанутся.

Поэтому - о новейшей премьере в онлайн-кинотеатре Ivi: французский триллер "Идеальная няня". Вторая картина режиссера Люси Борлето еще раз доказывает, что с появлением такой категории, как женское кино, мы получили новые неожиданные ракурсы хорошо знакомых сюжетов и тем.

Снято по бестселлеру "Колыбельная" гонкуровского лауреата Лейлы Слимани. А он, в свою очередь, основан на газетной хронике о кровавом случае с няней, смертельно ранившей двух подопечных детишек и перерезавшей себе горло. С этого шокового эпизода, не страшась спойлеров, и начинается популярный роман, виток за витком раскручивая психологическую загадку центрального характера - одинокой вдовы Луизы, нанявшейся няней к молодым супругам Полу и Мириам. У них маленькая дочка и сынок-ползунок, оба требуют неусыпного внимания, но Мириам хочет вернуться к работе, и нужна няня.

Начинать фильм с ударного эпизода режиссер не захотела, повествование идет линейное - от почти комедийной сцены "кастинга" на роль няни через знакомство с обстоятельной Луизой и, неспешно, к жуткой развязке. Но писательница не случайно дала развязку в начале: ей важно не то, что случится, а то - почему. Это было деловитое психологическое исследование, фильм же предпочел жанр мелодраматичного триллера, заставляя зрителя нервничать в ожидании беды. Потому и сигналы тревоги подает с самого старта. Вот пришла будущая няня, села перед молодой парой, мы ее видим только со спины - белокурые волосы, забранные в колючий хвостик. Еще ничего не произошло, но уже ясно: человек с какой-то тайной. Даже милая улыбка не скроет странно напряженного взгляда - актриса Карин Вьяр умудряется в одном облике совместить две разные личности. Где личность, а где личина - этот нестойкий баланс будет все время колебаться по ходу фильма, и мы то сочувствуем бесконечно одинокому человеку, то кожей чувствуем в нем опасность.

Луиза не просто няня. Она делает свое дело упоенно и самоотреченно: убирает комнаты, готовит обед, водит детишек полакомиться в ресторан. Ревниво оберегает от покушений на их игрушки: ее реакция на мальчонку из песочницы, взявшего чужую машинку поиграть, явно неадекватна событию. Постепенно нам открывается в ней невроз за неврозом: смертельная обида за то, что хозяйка предпочла ее готовке фастфуд, что не уделяет детям нужного внимания… В реалистичный рассказ вплетается галлюцинация с расползающимися по кухне морскими гадами. Приоткрывается тайная драма человека, за ее выплесками следить интересно и жутковато. И заранее страшно за детей.

Неопытность режиссера все же сказывается - в невнятности некоторых эпизодов, в неорганичности переходов от реализма в сюр и обратно, в не всегда логичном поведении персонажей. Но смотреть интересно - из-за особенностей чисто женского взгляда на расхожий сюжет.

Первой вспомнится "Рука, качающая колыбель" - фильм о зловещей няне-мстительнице, снятый опытным Кертисом Хэнсоном. Там психологическое состояние героини ясно: Пэйтон Фландерс потеряла мужа и ребенка, самые безумные ее действия вытекают из слепой жажды мести, и режиссер, хладнокровный, как патологоанатом, шаг за шагом готовит нас к неизбежному. Психопатологический триллер Михаэля Ханеке "Пианистка" умело, системно, безжалостно препарировал больное сознание героини. Иначе с "Няней": и роман и фильм создавались женскими руками, авторы сердобольны и не определились, идет рассказ о сочувствии несчастной одиночке или о том, как в ней ворочается потенциальный убийца. И главное - мотивы ее поведения - остаются во мгле. Возникают побочные темы, туманящие смысл "послания": вслед за режиссером мы возмущены легкомыслием молодых родителей, оставляющих крох на попечение сомнительной особы и неспособных увидеть тревожные странности в ее поведении. И еще больше сочувствуем Луизе, которая так привыкла к вечной нужде, что скармливает детишкам просроченные продукты: "добро не должно пропадать" - типичный синдром нищеты. Весь этот комплекс противоречивых чувств так и не определившихся авторов раскачивает картину, и у зрителей начинается подобие морской болезни; характер комплексов няни так и останется неясным, финальная точка развернувшейся драмы уже не покажется такой логичной.

Любопытно, что самый сомнительный персонаж картины - муж героини. Это единственный мужчина в сюжете, и он нескрываемо хлипок: на роль выбран актер с "отрицательным обаянием" - на такого нельзя положиться. Феминистская волна в кинорежиссуре набирает силу, и скоро, судя по всему, нам придется говорить уже о женском шовинизме, ставшем суровой реальностью.