"Голливуд" - любовное послание прошлому

Новым хитом стрим-гиганта Netflix обещает стать стартовавший на прошлой неделе мини-сериал (7 эпизодов) "Голливуд" Райана Мерфи. Он переносит зрителей в "фабрику грез" конца 40-х годов, которые считаются "золотым веком" голливудского кино. Сериал позиционировался как "любовное письмо" Мерфи старому Голливуду - подобное тому, что не так давно отправил миллионам синеманов Квентин Тарантино.

350-минутное путешествие в прошлое - это учиненная авторами ревизия устоявшихся представлений о Голливуде тех лет как о средоточии вожделений молодых талантов, стремившихся в столицу мировой киноиндустрии за славой и успехом.

Нравы больших голливудских студий рассматриваются с позиций новой толерантности - из сегодняшнего дня кинематографическое закулисье 40-х выглядит джунглями, где сильные унижают слабых, где царит свирепое неравенство полов, рас и индивидуальностей. Авторы, разумеется, не проходят и мимо сенсационных "открытий" феминистского движения #MeToo, показывая влиятельных продюсеров похотливыми животными, вечно пребывающими в охоте за хорошенькими старлетками и смазливыми юношами.

Именно разгул вседозволенности и секса под прикрытием внешне респектабельного конвейера, производящего мечту для миллионов, стал актуальным содержанием этого ретро-шоу. Над сериалом зависла плотная тень Харви Вайнштейна. Его праотцы и ровесники в сериале ломают судьбы невинных жертв, попавших к ним в когти. Тяжело приходится всем, кто выламывается из общепринятого стандарта: чернокожим, латиносам, геям - на них и сосредоточено внимание авторов. В этом выморочном мире нет места искренности, все должны играть свои роли, все отчаянно бьются за место под софитами.

Собственно искусство изготовления покорившего мир голливудского кино остается за кадром. В своих интервью сценарист, продюсер и режиссер Райан Мерфи утверждает, что сериал продиктован сочувствием кумирам толп, которым, чтобы пробиться на киноэкраны, приходилось жить во лжи и чувствовать себя людьми второго сорта.

Среди вымышленных персонажей сериала мелькают и реальные знаменитости тех лет - китаянка Анна Мэй Вонг, чернокожая Хэтти МакДэниел из "Унесенных ветром", красавец Рок Хадсон в ореоле слухов о его нетрадиционной ориентации. Их историям отданы целые эпизоды, но это ностальгия, сильно скорректированная стремлением попасть "в волну" - коммерчески эффективный вал новейших сенсационных разоблачений. И тогда грязное белье, как знамя, торжествующе взвивается над новейшим хитом Netflix, возбуждая любопытство наблюдателей: "Давай подробности!".

Мерфи говорит, что все эти три героя отлетевших в прошлое таблоидов, доживи они до наших дней, были бы изумлены, наблюдая, как сегодня премии "Оскар" уходят фильму из Кореи, как голливудские геи ходят с гордо поднятой головой, как ширится движение за равноправие чернокожих актеров, а места белых суперменов в новейших блокбастерах занимают чернокожие супердамы. Для Мерфи волнующие его, взятые из жизни сюжеты носят во многом личный характер - это и его собственная история поисков места в голливудской киноиндустрии. Отсюда нескрываемо сентиментальные ноты, определившие весь тон сериала: любовное письмо навсегда ушедшему прошлому.