Российский вирусолог рассказал об опыте и уроках пандемии
Об уроках пандемии и перспективах совместных исследований специально для журнала "Дыхание Китая" рассказал руководитель Международного научно-образовательного Центра биологической безопасности Школы биомедицины ДВФУ, доктор биологических наук Михаил Щелканов.
Михаил Юрьевич, многих поразил ваш прогноз в телепрограмме Татьяны Митковой "Крутая история" о грядущей пандемии, который вы озвучили в августе 2019 года и "ошиблись" в сроках буквально на пару месяцев. Какие признаки "ковидного апокалипсиса" вы тогда увидели?
Михаил Щелканов: В прошлом веке коронавирусы считались серьезной ветеринарной проблемой, но как серьезная эпидемическая угроза они не рассматривались. Для широко образованных вирусологов это всегда казалось немного странным. Тем более что многие коронавирусы относятся к числу природно-очаговых, а это всегда серьезно. Один из наиболее известных примеров такой инфекции - клещевой энцефалит. В 1937-1939 годах именно на этой модели на Дальнем Востоке наш великий соотечественник Евгений Никанорович Павловский разработал концепцию природной очаговости. Она прочно вошла в арсенал мировой вирусологии. Даже сегодня, несмотря на современные молекулярно-генетические методы, существует большое количество лихорадок неясной этиологии, далеко не все возбудители заболеваний идентифицированы, многие из них природно-очаговые, то есть могут циркулировать без участия человека.
Вирус тяжелого острого респираторного синдрома второго типа (SARS-CoV), этиологически связанный с COVID-19, как все природно-очаговые вирусы, может циркулировать в естественных условиях: его природным резервуаром являются летучие мыши. Межвидовой переход и проникновение вируса в человеческую популяцию стали возможны благодаря интенсификации популяционных взаимодействий, например на зоогастрономическом рынке морепродуктов Уханя, где в большом количестве продавались и мелкие млекопитающие. По-видимому (хотя нельзя утверждать на 100 процентов), промежуточными хозяевами SARS-CoV-2 стали панголины - насекомоядные млекопитающие. И хотя они внесены в международную Красную книгу, теневой рынок панголинов - один из наиболее прибыльных, животных широко используют в восточной медицине, а их мясо считается деликатесом. Примерно так же в свое время произошло с вирусом тяжелого острого респираторного синдрома (SARS-CoV) и с вирусом ближневосточного респираторного синдрома (MERS-CoV).
Как будет развиваться ситуация с коронавирусом в мире?
Михаил Щелканов: Честно говоря, я не ожидал, что системы здравоохранения США и стран Евросоюза окажутся такими беспомощными, хотя никогда не обольщался на их счет. А вот в КНР с эпидемией справились великолепно, сейчас фиксируются только завозные случаи, приходится закрываться от других стран, где ситуация пока не стабилизировалась. К слову, Китай строил свою систему биологической безопасности по подобию той, что была создана в СССР. Как показала практика, это лучшая в мире система обеспечения биологической безопасности государства. Россия, получив из КНР сигнал о распространении инфекции, приняла нужные меры своевременно, даже с некоторым запасом. Этого демонстративно не сделали США - тем циничнее выглядят их попытки обвинить сегодня Китай в своих собственных бедах.
Как вы считаете, кто первый поставит на рынок вакцину?
Михаил Щелканов: Я думаю, что Китай. Он первым вошел в эпидемию, для него создание вакцины имеет дополнительную политическую актуальность из-за оголтелых обвинений США во всех грехах, хотя страна в разгар пандемии помогала средствами защиты и антисыворотками для пассивной иммунотерапии другим, в том числе Италии и России. Это было очень человечно и спасло в тот момент большое количество жизней.
Китайские ученые раньше всех получили штаммы SARS-CoV-2, что важно для разработки вакцины. Они секвенировали полноразмерный геном вируса и сразу предоставили эту информацию в распоряжение мирового научного сообщества, что позволило быстро разработать молекулярно-генетические диагностикумы и приступить к разработке генно-инженерных вакцин.
Вакцины являются наиболее эффективным профилактическим (а иногда и лечебным) средством против любой вирусной инфекции, и, конечно, все сейчас с нетерпением ждут появления вакцины против SARS-CoV-2. Роспотребнадзор уже сообщил, что испытания отечественных вакцин (а их сейчас разрабатывается несколько) выходят на завершающую стадию.
Не получится ли, что для кого-то это будет прежде всего инструмент для получения прибыли?
Михаил Щелканов: Вполне возможно, если учесть, как некоторые страны цинично (если не сказать нагло) пытались перекупить ученых, работающих над вакциной от COVID-19. К счастью, наша страна всегда являла лучшие образцы гуманистического понимания роли вакцинологии в обеспечении биологической безопасности. Если вспомнить историю борьбы с натуральной оспой, в СССР с этим заболеванием на своей территории официально покончили в 1936 году, хотя завозные случаи фиксировались и позже. В 1958 году на XI Всемирной ассамблее здравоохранения академик Виктор Михайлович Жданов предложил покончить с оспой в мировом масштабе. Тогда западные страны не сразу нас поддержали: два года Советский Союз направлял в страны Азии и Африки вакцину и хорошо подготовленных эпидемиологов. Только потом западные партнеры всполошились, что в этих регионах усилится влияние СССР, и присоединились к этой программе. Просматривается политизированный подход и сейчас, когда наша страна искренне предлагает свою помощь другим. Наиболее наглядный пример подобного рода - настоящая истерика в некоторых западных средствах массовой информации о "вирусологах Путина" в Италии.
Известно, что вакцины от коронавируса разрабатывают во всех развитых странах (включая, разумеется, Россию и Китай). Уверен, что ни Россия, ни Китай, учитывая, как мы помогали другим в борьбе с вирусом, не будут ставить прибыль на первое место. И власти Китая намерены сделать вакцину доступной всему миру: председатель КНР Си Цзиньпин официально заявил об этом на 73-й сессии Всемирной ассамблеи здравоохранения. Он также призвал усилить сотрудничество в разработке вакцин и на последующих стадиях.
Какие пробелы в исследованиях обострила эта пандемия?
Михаил Щелканов: Много внимания уделяется созданию вакцины, однако это вопрос тактики и даже технологии. Стратегически же архиважно не забывать про регулярный мониторинг природно-очаговых вирусов. Только отслеживая многолетние тренды циркуляции вирусов, можно делать научно обоснованные прогнозы.
Африканская чума свиней, клещевой энцефалит и другие арбовирусы, хантавирусные геморрагические лихорадки, птичий грипп… Мы эти инфекции на территории российского Дальнего Востока активно изучаем, но нам неизвестны характеристики их циркуляции в десятке километров по другую сторону границы. И такая же картина у наших китайских и корейских коллег. Конечно, мы читаем научные публикации друг друга, но этого недостаточно, особенно если речь идет о немедленном реагировании. Даже информация о численности популяций летучих мышей, птиц и тех же кабанов на нашей и сопредельной китайской территории для нас, например, - практически белое пятно.
А среди летучих мышей циркулирует огромное количество вирусов, поэтому их нужно изучать на всей территории Северной Евразии. В России важность этих исследований долгое время была, к сожалению, недооценена.
Мои учителя привили мне такой принцип: вирусолог должен находиться в природном очаге, потому что неизвестно, какая деталь может оказаться ключевой. Я выезжаю в экспедиции, сам собираю пробы для исследований не только у летучих мышей, но и у птиц, грызунов, копытных. У нас очень хорошие контакты с ветеринарами и охотоведами Приморского и Хабаровского краев. Однако понятно, что дикие животные могут мигрировать на значительные расстояния, игнорируя государственные границы.
Что вы предлагаете для решения этой проблемы?
Михаил Щелканов: Давно назрела необходимость вести в треугольнике "юг российского Дальнего Востока - Корейский полуостров - северо-восточные провинции Китая" трансграничный мониторинг природно-очаговых вирусов (не только SARS-CoV-2) и обмениваться информацией. Невозможно переоценить роль международного научного взаимодействия в области изучения птичьего гриппа и других вирусов, связанных с мигрирующими птицами. Россия, Китай и Корея находятся в эпицентре Дальневосточно-Притихоокеанского миграционного русла. Активные научные контакты между учеными были в рамках Asia-Pacific Society for Medical Virology, но, к сожалению, они прекратилась в конце 1980-х. Десять лет назад возобновились двусторонние консультации России и Японии, но важно возобновить работу организации в расширенном составе.
К слову, кроме вирусов животных есть фитовирусы, наносящие огромный ущерб человечеству. Например, известны такие "фитовирусные коктейли", которые могут полностью уничтожить урожай. Я понимаю, что в области вирусологии невозможна полная открытость, каждая страна должна контролировать природно-очаговые инфекции на своей территории, но обмен информацией важен, чтобы иметь картину региональной циркуляции опасных вирусов.
Какой урок всем нужно извлечь из этой пандемии?
Михаил Щелканов: В прошлом веке человечество создало систему мониторинга вирусов гриппа: сегодня вирус гриппа А контролируется в мировом масштабе - от своего природного резервуара в птицах водно-околоводного экологического комплекса до надзора за эпидемическими процессами. Начало нынешнего века прошло под знаком переосмысления эпидемического значения коронавирусов и природно-очаговых вирусов вообще.
В XXI веке нам предстоит выстроить новую схему мониторинга биологических угроз с применением современных методов. Россия могла бы реально возглавить этот процесс, учитывая наличие такой апробированной в разных исторических условиях и чрезвычайно эффективной сегодня структуры, как Роспотребнадзор, способной успешно действовать не только внутри страны, но и на международной арене.
Современная пандемия - не первая и не последняя. Но она в очередной раз обострила многие проблемы общества, которые раньше были либо малозаметны, либо не казались важными. Пагубность принципа "своя рубашка ближе к телу" в некоторых странах и регионах проявилась во всей красе… Стало еще раз понятно, что социальное согласие в обществе, полнота и конструктивность его социальных взаимосвязей важнее экономических показателей. Отрадно, что на фоне COVID-19 слегка примолкло крикливое движение протестующих против любых прививок. Я называю "антипрививочников" биотеррористами, поскольку они сознательно формируют бреши в системе нашей биологической безопасности, запугивая население с помощью исковерканных фактов.
Современная пандемия начала реально формировать во многих странах новую санитарно-противоэпидемическую культуру: правильное ношение масок (особенно людьми с симптоматикой ОРЗ), перчаток, соблюдение социальной дистанции, регулярные гигиенические процедуры. Я бы посоветовал туристам обойтись без гастрономических экспериментов на восточных рынках и не пробовать экзотическую еду - ни летучих мышей или панголинов, ни другую экзотику…
По-видимому, ученым сегодня нужно объединяться не только для совместных исследований, но и против недобросовестного использования либо корыстной трактовки научных данных, в том числе бизнесменами и политиками тех стран, для которых волюнтаризм является привычным элементом внешней политики.
Доктор биологических наук Михаил Юрьевич Щелканов начал свою научную деятельность в середине 1990-х годов, во время учебы на факультете физико-химической биологии Московского физико-технического института. С 1992 по 2014 год работал в НИИ вирусологии им. Д.И. Ивановского РАМН, участвовал в изоляции и идентификации штаммов арбовирусов, гриппа А животного и эпидемического происхождения, их депонировании в Государственную коллекцию вирусов РФ. В составе первой команды российских вирусологов изучал эболавирус Заир в Республике Гвинея в 2014 году. С 2002 года занимается мониторингом природно-очаговых инфекций на территории Дальнего Востока - сначала в ходе научных экспедиций, а с 2014 года - переехав с семьей во Владивосток. В 2015 году М.Ю. Щелканов организовал лабораторию экологии микроорганизмов Школы биомедицины ДВФУ, на базе которой сегодня успешно функционирует Международный научно-образовательный Центр биологической безопасности. В 2016 году параллельно с этим возглавил лабораторию вирусологии Федерального научного центра биоразнообразия наземной биоты Восточной Азии ДВО РАН.