Служба внешней разведки передала "РГ" уникальные документы времен Второй мировой
Что ж, обещания сбываются. Директор Службы внешней разведки Российской Федерации Сергей Нарышкин обещал главному редактору "Российской газеты" Владиславу Фронину предоставить для публикации ряд уникальных документов. Разведка планировала рассекретить их в канун 100-столетнего юбилея ИНО-ОГПУ-СВР.
Ким не признавал секретов
И вот долгожданный звонок от руководителя пресс-бюро СВР Сергея Иванова: "Приезжайте, представитель Центра привезет для "РГ" эксклюзивные материалы".
Приехал и был представлен действующему сотруднику:
- Борис Михайлович, - назвался он коротко и без подробностей. - Вот, что обещал вам директор. Гарантирую, что эти документы за последние 75 лет никто из посторонних не видел. Так что перед вами - настоящая история.
Ловко достал из портфеля видавшую виды папку, развязал на ней старомодные белые тесемочки и, не торопясь, аккуратно разложил передо мной на низеньком широком столике документы. Один на французском языке, другие на английском. Старинные пожелтевшие листы нестандартного формата несколько длиннее привычных А-4, на всех горит красная, не выцветшая за столько десятилетий надпись большими красными английскими буквами - ТОP SECRET. Чуть ниже надпись: "Держать под замком, никогда не выносить из офиса". Внизу синий штамп - "рассекречено Службой внешней разведки РФ".
А я никак не могу оторвать взгляд даже не от документов. От простенькой старенькой (уж извините за такую ласку) картонной папки с замусоленными тесемочками. Сразу бросилась в глаза крупная надпись на ней, сделанная то ли фиолетовыми чернилами, то ли химическим карандашом: "Рабочее дело Зенхен". Надпись перечеркнута, теперь это "Рабочее дело Стенли". Неужели здесь документы, связанные с деятельностью выдающегося разведчика Кима Филби? Это ж его оперативные псевдонимы. Чтобы обезопасить сотрудников, полностью их зашифровать, псевдонимы регулярно меняли. Пойди, пойми, работает ли под этим именем один-единственный человек или несколько.
Борис Михайлович смотрит на меня оценивающе или даже одобрительно:
- Вижу, догадались. Правильно, сомнений быть не может, это материалы рабочего дела Кима Филби. Перед вами оригиналы важнейших документов периода Второй мировой войны, которые были добыты членами легендарной "Кембриджской пятерки" из Великобритании. Точнее, из Центра расшифровки правительственной связи Блетчли парк.
В парке совсем не гуляли
Было не до прогулок. Чувствуя приближение войны, Сикрет Интеллидженс Сервис приобрела этот кусище земли в 80 километрах от Лондона, чтобы лучшие умы Соединенного Королевства могли спокойно, не опасаясь постоянных авианалетов Люфтваффе, заниматься дешифровкой документов в здании Государственной школы кодов и шифров. Замаскировали здание в Блетчли парке под охотничий клуб. Все же вряд ли для окрестных жителей оставалось тайной, что густые толпы людей, спешащие сюда по утрам, совсем не охотники. По некоторым сведениям, в годы Второй Мировой с 1939-го по 1945-й тут работали около десяти тысяч способных и даже талантливых специалистов в области взламывания чужих кодов.
Среди них - немало выпускников престижнейших Кембриджа и Оксфорда, обладавших аналитическими, лингвистическими и математическими способностями. Но персонала все равно не хватало, и разведке пришлось прибегнуть к необычному методу рекрутирования. С ее подачи некоторые газеты объявляли конкурсы на разгадывание сложных кроссвордов. Их победители приглашались в редакции для вручения призов. А заодно попадали под пытливые очи людей из МI-6. С приглянувшимися беседовали, и если те подходили под не такие же и строгие - в войну было не до строгостей - параметры разведки, то попадали в Блетчли, предварительно дав расписку сохранять там происходящее в тайне. Гриф секретности был частично снят с Блетчли лишь через 30 лет после капитуляции Германии.
Информация сюда поступала с радаров и ретрансляторов многих стран. Англичане вели тотальную прослушку на всех радиоволнах, где только работали или могли работать немцы. Все, что можно было, передавалось в Блетчли парк. И денно и нощно трудившиеся в нем аналитики взламывали коды. Они для меня - прообраз сегодняшних хакеров, но лишенные современных технических средств.
Ясно, что почти все перехваченные документы касались хода войны, намерений и целей Гитлера, его окружения, вопросов усовершенствования оружия нынешнего и создания принципиально нового, смертельного - атомного. А еще в Блетчли расшифровывались важнейшие сообщения из других стран противника. Особый интерес для Москвы, конечно, представляли документы радиоперехвата, которые раскрывали планы фашистской Германии на Восточном фронте.
И, как еще в военные годы советская разведка выяснила, англичан очень интересовали стратегические данные о переговорах и намерениях союзников Британии по антигитлеровской коалиции. Своих собратьев по оружию британцы тоже держали под колпаком. Впрямую расшифровок никому не передавали. Иногда сообщали какой-то уж особенно важный элемент, пытаясь выдать его за информацию, добытую именно своей разведкой, а не расшифровкой радиоперехвата. Иногда даже указывали ложный источник. Если информацией и делились, то весьма дозированно: об этом можно, а то - пусть останется только в прочных сейфах.
Черчилль, он же майор Мортон
Самые важное из расшифрованного поступало премьер-министру Соединенного Королевства Уинстону Черчиллю. Да, в рассылке переданных "Российской газете" рассекреченных документов его имени нет. Но внизу пометка: один экземпляр - некоему майору Мортону.
Кто такой, этот всего лишь майор, что имел доступ к бумагам наивысшей степени секретности? С 1939 года личный секретарь и помощник Черчилля по военным вопросам. Именно Дезмонду Мортону было доверено первому читать расшифровки из Блетчли и докладывать о них премьеру. С конца марта 1940-го майор составлял для премьера список наиболее важных документов и передавал их лично в руки Черчилля. Есть и фотография Мортона, чинно шествующего с Черчиллем. Судя по тому, что в 1945 году Дезмонд Мортон был пожалован титулом сэра, его усилия не остались незамеченными.
Среди других адресатов разведка - МI-5, Генеральный директор, Форин офис и сэр Эдвард Бриджес. Впрочем, не только сэр, но и барон. Еще в 1938 году он был назначен секретарем кабинета министров, заменив лорда Хэнки - ставленника выставленного в отставку премьера Чемберлена, запятнавшего себя угодничеством перед Гитлером. Бриджес занимал один из ключевых постов в правительстве до 1946 года. Исключительно заметная фигура в британской правящей иерархии, награжденная множеством орденов. И если Уинстону Черчиллю требовалась срочная консультация по вопросам внешней ли, внутренней политики, премьер-министр прибегал к помощи барона Эдварда Бриджеса - уж он-то знал все и обо всех.
Загадки "Энигмы"
Впрочем, с греческого "Энигма" переводится как загадка. В Германии шифровальную машину под этим именем создали еще в 1918-м и вовсе не для военных целей. Она должна была зашифровывать деловую, торговую, или как бы сейчас сказали, коммерческую информацию. Но в 1925-м побежденная в Первой мировой войне Германия вновь забряцала оружием. И "Энигма" в усовершенствованном варианте начала поступать на немецкие корабли. В 1930-е она уже использовалась вермахтом. С помощью этой шифровальной машины в годы Второй мировой немцы передавали секретнейшую информацию, над расшифровкой которой бились, и не только в английском Блетчли парке, лучшие криптоаналитики мира. Но "Энигма" держалась: ведь каждый день немецкие шифровальщики меняли коды, и количество комбинаций становилось немыслимым.
Считается, что код взломал британский математик Ален Тьюринг. После нескольких лет упорной и бесполезной работы в Блетчли он уже собирался было распрощаться с мечтой о раскрытии тайны "Энигмы". И тут простенькая девушка - всего лишь радистка, вдруг невзначай заметила, что немцы чуть не сошли с ума со своей погодой, передавая даже в шифровках какие-то бессвязные метеосводки. И Тьюринга осенило. Случайная, невинная реплика подсказала гению путь к разгадке шифров.
Возможно, гораздо больше об "Энигме" криптографы из Блетчли узнали, вживую увидев целую и невредимую машину, да еще с полным комплектом документации и набором шифров. Ее сняли с немецкой подлодки матросы британского противолодочного корабля. Как ее не уничтожили немцы? Впрочем, считается, что в Германии было изготовлено около 100 тысяч таких или похожих машин, и хоть одна, но должна же была попасть в руки противников Гитлера, ее без устали искавших. Англичане, считаю обязательным напомнить, разгадывали шифры, держа это в тайне и от немцев, и от союзников по коалиции. А уж от советских - тем более.
Об "Энигме" снято множество документальных и художественных фильмов. Один из них "Игра в имитацию" со знаменитым Бенедиктом Камбербэтчем в роли Тьюринга дает свою трактовку британских игр с "Энигмой". Якобы Тьюринг с его математическим складом ума взломал не только коды, но и раскрыл советского агента - англичанина Джона Кернкросса, регулярно передававшего русским расшифрованные немецкие документы. Но из врожденного чувства справедливости не стал выдавать Джона своей МI-6, полагая, что проливающие на Восточном фронте кровь русские должны знать о планах фашистов. Но это даже не версия, а художественный вымысел.
Не вымысел похищенные Кернкроссом сотни документов и трагическая судьба Тьюринга. Как и у всякого гения, были у того некоторые заморочки. Так, он часами тренировался, бегая марафоны. Должен был бы принять участие в Олимпиаде 1940 года, но Игры отменили из-за Второй мировой. Но и после войны марафонец из Блетчли показывал отличные для того времени результаты в беге на 41 километр 145 метров. Бегал он даже побыстрее олимпийских чемпионов в марафоне. Дал Бог человеку.
А еще Тьюринг был склонен к гомосексуальным связям. После обвинений в непристойном, как тогда считалось в Англии (и не считается теперь), поведении ему оставили выбор: тюрьма или курс химической терапии, убивающей потенцию. Он выбрал курс, после чего отравился цианистым калием, предварительно введя его в яблоко. Как же Тьюринг их любил. Точка.
И молчаливых раскололи
Итак, в Блетчли парке получили доступ к шифру переписки Германии. Все военные годы руководство Великобритании было в курсе большинства задумок фашистов. И если бы британская разведка делилась с СССР этими сведениями, то нам можно было бы спасти жизни тысячам и тысячам советских солдат.
Однако об успехах британских криптографов в Москве знали. И документы, выложенные передо мною на столике, тому доказательство. Среди здесь работавших оказался (и никаким не чудом, а по просьбе или по заданию советской разведки и собственными громадными усилиями) наш друг из Кембридж файв, полиглот Джон Кернкросс. А уж сотрудник СИС Ким Филби был для Блетчли совсем не чужим человеком.
Джон Кернкросс действовал просто, но эффективно. Переписывал расшифрованные телеграммы, и через советскую резидентуру в Лондоне их отправляли в Москву. Всего за годы войны Кернкросс передал около 5 тысяч (!) ценнейших документов.
Ким на первых порах тоже переписывал перехваченные британцами шифротелеграммы. Потом нашел менее трудоемкий способ. Днем оформлял документы, якобы, "на уничтожение после использования", а поздним вечером их забирал у него советский связной. В нашей резидентуре всю ночь анализировали степень актуальности полученных документов. Были оперативные шифровки, связанные с передвижением войск, действиями немецкой агентуры. Немало шифрограмм носили чисто стратегический характер, в них раскрывались секреты больших политических игр. О таких докладывалось премьер-министру Черчиллю, в Форин офис, в военные министерства...
А в резидентуре советского посольства самые важные сообщения, нас впрямую касающиеся, срочно переводились и передавались в Москву по рации. Были у Центра и другие каналы отправки информации.
Получалось, что еще вчера донесение читал Черчилль, а сегодня уже Сталин. А иногда и наоборот! Позже оригиналы разными каналами доставлялись на Лубянку.
Свидетели из 1944-го
- Сейчас перед вами шифрограммы, относящиеся к 1944 году, - объясняет мне Борис Михайлович. - Ким Филби к этому времени занимал руководящие посты в британских спецслужбах. Видите, всего 76 лет, и секреты уже раскрыты. То, что эти документы сохранились до сегодняшнего дня, просто чудо. Англичанам было бы неприятно, если бы сразу после войны выяснилось, как скрывали они важные сведения от союзников. И по приказу Черчилля все документы, касающиеся Блетчли парка, уничтожили. Так что в самой Великобритании, скорее всего, подобных донесений не сохранилось. У нас они есть.
- А в Москве переданное из Блетчли сберегли?
- У нас тоже некоторые добытые Кимом Филби и Джоном Кернкроссом расшифровки и телеграммы уничтожили в самом конце Великой Отечественной, как использованные. А документы из личных дел наших друзей-источников - сохранились.
- Борис Михайлович, а можно ли сказать, что все немецкие коды взломал талантливый хакер Тьюринг?
- Это очень длинная и сложная история. Пикантность ситуации состоит в том, что в 1930-е годы французская криптографическая служба активно сотрудничала с британскими и польскими коллегами. Пытались во чтобы то ни стало найти ключ к немецкой шифровальной машине "Энигма".
И в определенных компонентах этой сложной работы французы весьма преуспели. Их спецслужбам удалось еще в те годы добыть руководство по эксплуатации "Энигмы". Как добросовестные союзники, они поделились информацией с англичанам. Уровень французской криптографической школы был высок. Это подтверждает и то, что разработанная в 1930-х совместно со швейцарской компанией тактическая шифровальная машина для поля боя успешно применялась многими странами, в том числе и в армии США, до начала 1950-х. Ведь "Энигма" была тяжелой. А швейцарская фирма "Crypto AG", с которой раньше сотрудничали французы, до сих пор едва ли не главный разработчик машин шифрования. История тянется с довоенных лет и до наших дней.
Французские криптоаналитики до войны щедро предоставляли британским партнерам ценнейшую информацию по Германии. Британцы же кроме расшифровки "Энигмы" взломали французские шифровальные коды, и всю Вторую мировую войну успешно читали шифропереписку сначала правительства Виши, а затем и де Голля. Документ из Блетчли парка, лежащий перед вами, прекрасно это доказывает.
- Ничего себе.
- Не исключено, что и в первый послевоенный период они с успехом знакомились с шифротелеграммами руководства Пятой республики. Кстати, вопрос о том, читал ли в таком случае Черчилль шифропереписку своих американских друзей, тоже имеет право быть. Ведь, как мы с вами говорили, шифромашины в армии США были франко-швейцарской разработки.
У вас на столе три документа, касающиеся Франции и деятельности генерала де Голля. Предоставляем их в ваше распоряжение.
Де Голль был под колпаком
Отбросим дипломатию. В дни войны генерал де Голль был для американцев фигурой неприемлемой. Да, покинув Францию, он 18 июня 1941 года обратился к соотечественникам по Би-Би-Си из Лондона с призывом создать французское Сопротивление. Обвинил правительство Виши в предательстве. Стал во главе "Свободной Франции", потом переименованной в "Сражающуюся Францию". Но уж больно строптив, непримирим, не собирается безоговорочно признавать главенство Британии и США. Есть и другие, считали американцы, фигуры, более подходящие для того, чтобы возглавить гражданское правительство. К примеру, послушный англосаксам и, никто не спорит, заслуженный генерал Анри Жиро.
Да и доброе отношение СССР к де Голлю, быстро признавшего его Комитет национального освобождения и даже отозвавшего своего посла из Виши в Лондон, где находились сторонники де Голля, тоже настораживало. Союзники как могли тянули с открытием Второго фронта, а де Голль отправил в СССР истребительную эскадрилью "Нормандия", превратившуюся потом в полк "Нормандия - Неман".
В результате "Сражающаяся Франция" раскололась на две группировки. Де Голля поддерживал британский премьер Черчилль, а Жиро, естественно, оставался креатурой американцев. Но своеобразное двоевластие сохранялось недолго. В ноябре 1943 года Жиро проиграл это чисто политическое сражение за будущее Франции и был исключен из состава "Сражающейся Франции".
Вот солидный по размеру документ №18509-18530 от 12 июня 1944 года "О впечатлениях генерала де Голля от визита в Лондон" на французском языке. Представительство Франции в Алжире отправило его во французское представительство в город Чунцин (Китай). Документ исключительно важен: буквально накануне высадки союзных войск в Нормандии 4 июня премьер Черчилль принимает де Голля. Передает ему конфиденциальную информацию о предстоящей 6-го июня крупнейшей совместной операции союзников, по существу открытию столь долго ожидаемого второго фронта. В письме сообщается, что после прибытия в Лондон генералу де Голлю стало известно, что президент США Рузвельт не приветствует проведения никаких трехсторонних переговоров (США и Великобритании с участием Франции - Н.Д.). Черчилль согласен на такую встречу, он всячески увещевает француза спокойно принять позицию США и согласиться вести предлагаемую ими политику, с которой сам Черчилль совершенно согласен. Но разве может де Голль принять категорически навязываемый американцами диктат? Ведь в проекте письма генерала Эйзенхауэра французам предлагается выполнять на ее же, пока еще оккупированной, но близкой к освобождению территории, все приказы союзников "до выборов законных органов власти". Это значило, что в Вашингтоне попросту игнорируют "Сражающуюся Францию" и ее руководителя. И де Голль, как понятно из сообщения, недоволен тем, что на их с Черчиллем переговорах в Лондоне представители Соединенных Штатов отсутствуют. В канун высадки на французскую землю Нормандии американцы недвусмысленно определяют роль французов как послушных сателлитов.
Де Голль настаивает на переговорах с президентом США Рузвельтом. Тот предлагает ему приехать "на встречу" в Вашингтон, обозначая при этом разные даты. Де Голль же обозначает конкретную тему переговоров: "Обсуждение общих интересов с Францией".
А еще в письме говорится о беспокойстве руководителя "Сражающейся Франции" по поводу желания США навязать французам те денежные знаки, которые устраивают американцев.
И, уже отойдя от документа, вспомним, что де Голль добился от Черчилля права выступить из Лондона с радиообращением к французам. Тем самым он отмежевался от Эйзенхауэра. Заявил о легитимности "Французского Комитета Национального освобождения, сформированного "Сражающейся Францией". Дал понять, что французские силы освобождения не собираются вступать в подчинение американскому командованию.
И де Голль не забыл унижения. Гораздо позже, уже в 1960-е, он весьма нелестно вспоминал о союзном десанте: "Высадка 6-го июня - это дело англосаксов, от которого отстранили Францию. Они решили утвердиться во Франции, как на вражеской территории". Сурово! Но справедливо.
Документ свидетельствует еще об одном феномене, связанном с разведкой. Получается, что где-то в окружении де Голля был источник, который, пользуясь профессиональной терминологией, "снял" реакцию де Голля на переговоры с Черчиллем, узнал о его высказываниях.
Следующие два документа, переданные Филби, на английском. Отдадим должное политической дальновидности де Голля. Еще в 1944 году будущий президент V Республики сумел точно определить интересы американцев на Ближнем Востоке. Штаты, по мнению генерала, собирались в послевоенную эпоху править там безраздельно. И Ф.К.Н.О. (Французский Комитет Национального освобождения) выступил с демаршем перед правительствами Британии и Соединенных Штатов с тем, чтобы адекватно соблюдались интересы Франции в этом регионе. Важнейшая проблема - использование арабской нефти - обсуждалась в Лондоне с госсекретарем США Стеттиниусом. Результат - озабоченность французов и их ссылка на Статью 4 Атлантической хартии. Согласно ей, каждая страна должна быть уверена, что будет обеспечена частью мировых продуктов в соответствии со своими нуждами. А еще де Голль не согласен с тем, чтобы в послевоенную эпоху одна страна - США, или в меньшей степени Британия, станет всесильной в ущерб другим государствам. Тревожило его и сохранение постоянных американских военных баз на территории Северной Африки.
Посмотрите, какой извилистый путь проделал документ "Беспокойство французов относительно интересов Соединенных Штатов на Ближнем Востоке" под грифом "Топ сикрет" №4272, полученный неизвестным "нашим представителем" в Алжире. Он был отправлен в Каир, а затем через греков - 11 мая 1944 года в их посольство в СССР. Перехвачен англичанами из Блетчли парка, оттуда попал в руки Филби. И в Москве добрался не только до греков, но и до нашей разведки.
Именно такие материалы помогали высшему руководству СССР определиться в своих симпатиях и антипатиях. Могли бы поддержать и генерала Жиро - в то время уже заслуженного и не молодого. Но не поддержали: тот готов был стелиться перед англосаксами. Уверен, что независимость Де Голля, его нежелание угождать американцам явно пришлись по душе советскому руководству.
Де Голля приглашали в СССР еще в 1943-м. Но не получилось. Зато осенью 1944-го он был принят в Москве Сталиным и, по собственным подсчетам, провел в беседах с генералиссимусом 15 часов. Тогда во многом решился вопрос, быть ли Франции в составе великих держав победителей. И на то, что в Карлсхорсте во время подписания немцами Акта о безоговорочной капитуляции висел вместе с нашим, британским, американским и четвертый, французский, флаг повлияли и встречи со Сталиным, и по крупицам передававшиеся Филби документы о позиции лидера Франции в отношении не только Великобритании и США, но и будущего миропорядка.
P.S.
Директор СВР России Сергей Евгеньевич Нарышкин в своих выступлениях не раз призывал западных партнеров не заниматься переписыванием истории, а опираться на факты. Вот они, точные факты, из 1944 года.
И потому в конце нашей встречи я осведомился у Бориса Михайловича: а обладает ли СВР и другими документами, дающими абсолютно точную картину всему в годы Великой Отечественной происходившему?
- Как вы можете заметить, папка, на которую вы так пристально смотрели в начале разговора, достаточно толстая, и нам есть чем ответить иностранным коллегам документально, - ответил собеседник. Кстати, в этой же папке и документы с грифом "Ультра Топ Сикрет".
- Есть шанс с ними познакомиться?
- Постараемся со временем открыть и их.