Большой балет открыл сезон четырьмя премьерами

Новый балетный сезон, на неотвратимость которого так долго уповали театралы, наконец-то открылся.

Не без казуса: не сговорившись, Большой и МАМТ решили ухнуть в один вечер, так что театралы изгалялись как могли, что все же не затмило радость начала. По праву сильного "провинился" заваривший интригу Большой. Он до последнего держал сенсацию втайне и после обычного ежесезонного пресс-релиза вдруг объявил внезапную балетную премьеру, да не простую, а в квадрате, из четырех мировых новинок, да не просто в квадрате, а от неизвестных прежде в России авторов - в миру известных чуть более и молодых уже относительно. Шеф Большого балета Махар Вазиев шел ва-банк и в эксклюзивном комментарии к премьере на резонное: "Откуда они взялись" - отвечал откровенно: "Надо было встряхнуть труппу после сидения дома в четырех стенах, репетиций на кухнях и сольных вариаций в спальнях. Чтоб всем стало интересно. Чтоб необычно. Коллега из Парижа посоветовала молодых ребят, я посмотрел, и вот - теперь увидите". Под кодовым названием "молодые ребята" зашифрованы вообще-то любопытнейшие персоны, успевшие поработать танцовщиками и постановщиками в ведущих театрах мира - без громкой славы, но с доброй репутацией в узких кругах.

Вопреки канонам вечер начался не с разогрева, а с большей из четырех премьер - часового "Девятого вала" Брайана Ариаса, единственного из четверых - американца по образованию, отметившегося в Complexions, труппах Пола Тейлора и Кристал Пайт, Нидерландском театре танца NDT. Приехав в Россию на волне эпидемии, Брайан Ариас проникся и тем, и другим, и умению пропитаться настроением у него стоит поучиться: залакированному Айвазовскому на заднике с компьютерно вздыбленными волнами на диво соответствовали наше все Глинка и Римский-Корсаков с отчаянными руладами "Шахерезады". Истосковавшийся по работе оркестр Большого пропел тревожную русскую нарезку прямо упоительно, в полном ладу с происходящим на сцене. А там творилось нечто особенное. Полноценный кордебалет в три десятка душ в одном порыве тонул, спасался, взывал к небу и друг к другу, проверял на прочность отношения, падал в отчаянии и ликовал - синхронно или пластическими волнами, партерными дуэтами, тонкими ансамблями. Брайан Ариас продемонстрировал ныне немодное и редкое умение обращаться на сцене с массой народу. Не только разбивая эту массу на двойки, тройки, квинтеты, хотя и это получилось хорошо, но и с массой в целом - так, что смотреть на нее нескучно. В ансамблях мелькал абрис Баланчина, в движениях - рука Форсайта, а в решении общих сцен - глаз Килиана, но пуэрториканская эмоциональность автора, помноженная на его очарованность загадочной русской душой, таки сделали дело.

Среди трех миниатюр самой удачной показалась "Всего лишь" (Just) Симоне Валастро, автора с самой весомой биографией как артиста, так и постановщика. Птенец школы балета Академии театра Ла Скала, он проработал в Гранд-опера, перетанцевав тьму спектаклей классики и неклассики и начав ставить для коллег больше десяти лет назад. Может, именно поэтому его камерный опус на музыку Дэвида Ланга сел на артистов Большого как влитой. Пять человек на фоне обозначенной жужжащими пропеллерами на заднике техногенной катастрофы разбирались в тонкостях любви. Понятно, что тиндер и карантин делают ее особенно хрупкой, но уязвимость лучшего из чувств не ведет к его отмиранию. Именно об этом в трепетных трио, распадающихся на соло и дуэты, и говорили артисты. Симоне Валастро вроде бы не придумал ничего эффектного, но мысль, гармония и способ воплощения при всем сопротивлении искусства пьедесталам выводят его в лидеры вечера.

Чуть меньше повезло Димо Милеву с его "Угасанием", хотя это самый музыкальный из четырех авторов, не испугавшийся аккомпанемента рояля, и "Тишине" Мартина Шекса на музыку Арво Пярта в оркестровом исполнении. Может быть, вечер танцующих о пережитой пандемии четырех авторов требовал большей динамики, меньшей камерности и обузданной интровертности. Но вот чего не отнять - редко когда о премьере можно судить в терминах не только хореографических, но и психологических, а дебютанты при полном погружении в правила игры этого добились.

Ну, а Большому балету удалось выйти из кризиса героем. Не секрет, что карьера артиста минимум вдвое короче обычной, время скоротечнее, а полгода простоя равняются пятилетию на обыденный пересчет, так что риск Вазиева стал весомой победой. Светлана Захарова, Екатерина Крысанова, Ольга Смирнова, Владислав Лантратов, Артемий Беляков, Якопо Тисси блеснули так, как не могли бы блеснуть ни в каком разобранном на десять соло "Дон Кихоте". Труппа воспряла, теперь только не болеть да радоваться.