Юлия Снигирь: Синдром отличницы помогает и одновременно мешает на съемках
Юлия, вы сейчас очень востребованы. Вам помогло в этом то, что вы снимались у Паоло Соррентино?
Юлия Снигирь: Хороший вопрос. Признаться, я думала об этом, но у меня нет ответа, потому что логику нашей киноиндустрии я не понимаю. Какие в ней движущие силы вообще? Попробую объяснить. Если сейчас я поспокойнее стала себя чувствовать, то какое-то время назад все время испытывала ощущение, что мне нужно кому-то что-то доказать. И понятно, что пыталась разобраться в том, как вообще все устроено и что нельзя делать, а что - можно. Например, какое-то время назад для артиста сниматься в рекламе или в ситкоме было не комильфо. Это означало, что потом он не будет работать в авторском кино. Однако время показывает, что все возможно, нет никаких правил. Артисты из ситкома прекрасно себя чувствуют потом в артхаусных фильмах и так далее. То есть все настолько смешалось, что я даже не знаю, насколько именно работа у Соррентино определенным образом влияет на последующие роли.
Мне почему-то кажется, что в Америке в индустрии все устроено логичнее и, может быть, проще предугадать. Какое-то время назад я общалась с мамой одной очень известной сейчас голливудской звезды, которая тогда снималась в своей первой картине. И мы разговорились про карьеру в Лос-Анджелесе в целом, и она сказала, что у них действительно можно как-то примерно представить, предугадать и даже "подстроить". И что она в отношении для своей дочери примерно понимает, что и как с ее данными надо сделать. А у нас, видимо, это невозможно.
У вас есть такой человек, который помогает вам понимать, в какую сторону идти, а куда - не стоит?
Юлия Снигирь: Нет. У нас происходит только так: присылают сценарий конкретному артисту.
Что нужно, чтобы вы согласились на этот сценарий? Вам наверняка они приходят пачками, и вы читаете не все.
Юлия Снигирь: Не сказала бы, что ко мне приходят пачки сценариев. Но возникают какие-то моменты, когда много запусков вдруг, а бывает такое, что нет ничего. Как выбираю? Бывают моменты, когда успеваю соскучиться по работе и иду на какие-то компромиссы. Для меня очень важен режиссер, понимание с ним. Не обязательно он должен быть суперуспешным. Мне иногда даже интереснее с дебютантами, потому что я про них ничего не знаю. Особенно, если вижу, что человек мотивирован, и история для него важна. Что касается известных, либо мне нравится что-то, что этот режиссер делал прежде, и я с большим уважением отношусь к его работам. Но, если вижу в фильмографии режиссера 35 одинаковых работ, которые мне не нравятся, то как мне поверить в то, что 36-я будет другая?
Допустим, сценарий неясный, режиссер - дебютант. Вы начали работать и поняли, что это все не ваше. Вы можете сказать: "Стоп! Я ухожу из этого проекта"?
Юлия Снигирь: Ох, нет. Это же невозможно, даже с точки зрения производства и технических моментов. Я все-таки подписываю контракт, я обязана свою работу довести до конца. Поэтому, к сожалению, нет. Таких историй у меня не было. Думаю, что их не было ни у кого.
Вот вы говорите, что все смешалось и правил нет. Может, я просто не могу вспомнить в вашей фильмографии яркую комедийную роль? У вас есть такая?
Юлия Снигирь: У меня нет комедийных ролей. Видимо, не вдохновляю никого на комедию (смеется). Хотя у меня были пробы, на которых мне вдруг говорили: "Юля, да ты комедийная актриса!". По поводу меня еще в Щукинском училище педагоги спорили: кто-то утверждал, что я исключительно драматическая актриса, а кто-то говорил, что это не так. Мы даже ставили отрывки из рассказов Чехова, ко мне потом подходили и говорили: "Как ты это делаешь? Это же очень смешно!". И я честно отвечала, что делаю то, что мне сказал режиссер. Это была Марина Александровна Швыдкая, она ставила мне этот отрывок.
Когда вы работаете на площадке, что вам больше всего помогает, и что больше всего мешает?
Юлия Снигирь: Одно и то же мне и помогает, и мешает. Синдром отличницы. С одной стороны, помогает стараться все делать хорошо и честно подходить к своей работе. Я всегда очень включена, скажем так. Но в то же время иногда для артиста стараться - это не очень хорошо. Нужна доля некоей расслабленности.
Вот давайте сейчас расслабимся и поиграем с вами в игру. Я буду называть фильмы и сериалы, в которых вы снимались, а вы скажете, как вы относитесь к жанру и к этим ролям. Начнем с того, что нас уже, по-моему, не осталось ведущих актрис, которые бы не сыграли женщину-следователя. У вас это было не один раз. И одна из последних громких работ в сериале "Хороший человек". Как вы относитесь к детективам в кино и к подобным ролям? Ваше или не ваше?
Юлия Снигирь: Честно, не мое. Я не большой фанат детективов. Начинаю скучать, путаться, как зритель, во всех фактах, уликах. Правда, возможно, есть некая ностальгия юности, потому что лет до 15 я зачитывалась детективами. Прочитала их тонну, начиная с классики - Агата Кристи была вся прочитана, и Конан Дойль. Недавно вышел сериал "Перри Мейсон". У меня были все тома этого автора, написавшего о знаменитом адвокате, - Эрла Стенли Гарднера, и я прочитала их все - от корки до корки. И тогда-то я разбиралась во всех деталях, уликах, пыталась разгадывать все это вместе с героем. Сейчас подостыла. Возможно, профессия накладывает отпечаток. Мне как актрисе стали интересны вещи, к которым более подключаешься эмоционально. Следователь - он сдержанный, и все в его работе сводится к сухим фактам. Это не моя стихия сейчас.
Фильм "Обитаемый остров" - ваша "стартовая площадка". Как вы относитесь к фантастике?
Юлия Снигирь: Да тоже, собственно говоря, не фанат фантастики. И также зачитывалась ею в юности. То есть, видимо, я как-то увлекаюсь, а потом это проходит. Много всего было, начиная от Рэя Брэдбери. Но я больше люблю, если можно так сказать, камерную фантастику. Мне очень нравится "Космическая одиссея", "Гаттака", то есть больше такие произведения, где не про экшн.
Исторические фильмы - можно, глядя на фильмографию, решить, что это ваш конек: "Великая", "Кровавая барыня", "Хождение по мукам".
Юлия Снигирь: Все зависит от того, удается ли главное - найти связь с действительностью: и болевые точки найти, и живого человека. И тогда уже неважно, исторический это персонаж или современный, потому что, по большому счету, проблемы не меняются.
А вы сериал "Великая" смотрели, где Эль Фаннинг играла Екатерину?
Юлия Снигирь: Да, с удовольствием. Очень люблю остроумные вещи. Например, мой любимый исторический фильм - "Фаворитка" Йоргоса Лантимоса. Потому что все, о чем рассказывается в нем, и как это делается, вроде бы и история, а вроде бы - и не очень. Да, то, что актрисы в великолепных платьях, это все очень красиво. Но я не знаю актрис, включая себя, которые обожают ходить в этих корсетах. Все-таки это неудобная одежда. Так что только красоты недостаточно - в историческом кино должно быть что-то большее. А просто история о ком-то, биография, байопик, мне не очень интересна.
На фестивале "Дубль дв@" был показан фильм с вашим участием "Конец сезона". Его режиссер - Константин Худяков, начинавший карьеру еще в СССР. Вы видите в советском периоде нашего кино какие-то преимущества?
Юлия Снигирь: Обожаю советское кино! Лучшие фильмы были сняты тогда. Андрей Сергеевич Смирнов, Андрей Сергеевич Кончаловский и другие любимые режиссеры. Вот все равно меня больше тянет в эту сторону. Худяков - прекрасный, интеллигентный, это совсем другая школа и манера работы. И потом, я действительно у него многому научилась. То есть он помимо того, что ставит задачу, еще может параллельно сказать: "И вообще, никогда вот так не делай, лучше вот так". Очень я ему благодарна. Действительно, настоящий учитель.
Сериал Романа Волобуева "ППЧМЗ" ("Просто потому, что мы знаем"), посвященный Telegram-каналам, где вы играете радиоведущую, влияющую на поступки главного героя, типичный пример того, как сетевые платформы сейчас пытаются открыть новое, то, что ранее никто не делал. Сериалы, соцсети, Telegram-каналы, - что скажете об этом?
Юлия Снигирь: Хорошо к этому отношусь. Вот и сериал "Хороший человек" из этой же категории, он же снимался для видеосервиса Start. Мне кажется, что это такой новый формат, другие люди, легкие на подъем. Мне это нравится в них. Допустим, та же Ирина Сосновая, продюсер "Хорошего человека", она включена и переживает за проект всегда. Каждый день была на площадке, все время на озвучании. Открыта к идеям, изменениям. На телеканале все это сложнее. Просто потому, что там уже есть своя установившаяся система, и в съемочном процессе задействовано много людей. Вот пример. Я удивилась, что меня во время съемок "Хорошего человека" ни разу не попросили говорить громче. Сама по себе я люблю некую камерность, интимность, и мне не очень нравится, когда текст подают сильно, по-театральному. Скажем, на съемках сериала "Великая" меня звукорежиссер постоянно просил говорить очень громко и четко. Меня это смущало. Одно дело, дикция. Понимаю, что, как и у любого современного человека, который близко общается с интернетом, у нас начинаются какие-то зажевывания. Мы так привыкаем писать, сокращая, что уже начинаем так говорить. И я готова это признать, если мне скажет звукорежиссер: "Юль, ты так сказала, что ничего непонятно". Но тихо, громко, - этого я понять не могу. Мне казалось все время, что я фальшивлю, подаю текст так, что речь кажется картонной, а все-таки я - Екатерина Великая. Я читала, что и про "ППЧМЗ" писали, жаловались, мол, непонятно, что говорят артисты. Может быть, и такое бывает. Но, в целом, если посмотреть сериалы американские, к которым мы вроде как стремимся, то артисты там очень часто что-то бурчат себе под нос. Но как-то веришь им сразу. Очень правдоподобно они существуют в кадре.
Мне иногда кажется, что вы очень внимательно смотрите на людей, словно изучаете их. Я заметила это, когда с вами делала интервью Ксения Собчак. Есть такое? Вы думаете, мол, как я этого человека потом смогу сыграть?
Юлия Снигирь: Артистам свойственно цеплять какую-то манеру поведения. Я тоже достаточно быстро это делаю. Иногда, допустим, некоторые режиссеры показывают, как должно быть, а я быстро схватываю, и мне потом трудно избавиться от этого. Или, например, бывает такое на съемках, что есть какой-то текст, и мне он кажется достаточно таким штампованным или чем-то, что я видела много раз уже в кино или в сериалах. И мне сложно избавиться от этой манеры, потому что машинально пытаюсь точно так же это воспроизводить. Говорю это к тому, что осознанно я не наблюдаю за людьми. Хотя в институтах театральных этому учат специально. Но я внимательно смотрю на людей, потому что мне они интересны. Особенно те, кто на меня не похожи. Какое-то время назад хотела стать журналистом. И ориентиром для меня всегда был Владимир Владимирович Познер. Смотрела с его участием практически все, что могла. И помню, как он сказал, что для него интервью - это королева журналистики. И что журналисту его герой должен быть искренне интересен. И я знаю, что во мне это есть. И журналистика привлекала меня с этой точки зрения. Потом я поняла, что эта профессия сложнее и шире, поэтому глупо мне в нее окунаться с одним отдельным качеством. Но оно есть, и, наверное, так и выглядит, что я изучаю людей, как будто бы, чтобы сыграть их потом.
Вы сейчас работаете над новыми проектами. Сериал "Собор", фильмы "Петрополис" Валерия Фокина, "Казнь" Ладо Кватания. Что можете рассказать о них?
Юлия Снигирь: "Собор", как я понимаю, уже скоро выйдет. У меня там небольшая характерная роль, для внимательного зрителя. Там хороший художник по гриму, и мне придумали интересный образ. Но я появляюсь где-то в десятой серии, нужно дождаться. Съемки "Петрополиса" закончены, и когда фильм выйдет, я не представляю. Пришла я в эту работу из-за Валерия Владимировича Фокина. Он редко снимает, и я поняла, что, если он решил что-то сделать, значит это высказывание для него очень важное. Не просто так, видимо, выбрана и история, и я знаю, что это по книге его сына. Люблю, когда снимают такое: личное, эксклюзивное, выходящее за стандартные рамки. Съемки "Казни" только должны начаться. Ладо Кватания снимал достаточно интересные клипы. Про него все отзываются хорошо, говорят, что он очень талантливый человек. Мне понравилась роль. И сама история так атмосферно написана, что она меня подкупила.