Поделиться
Михаил Пиотровский, директор Государственного Эрмитажа, президент Союза музеев России:
Ирина Александровна была потрясающим патриотом своего музея. В значительной мере репутация ГМИИ им. А.С. Пушкина в стране и в мире была создана усилиями Ирины Александровны, как собирательскими, так и организационными. В этом ее огромная заслуга.
Все ее проекты были связаны с тем, чтобы сделать музей, каким она его видела. У нее были широкие планы превращения ГМИИ в мощный музейный квартал. Ирина Александровна - яркий пример того, как человек, работающий в музее, создает его. За музей всегда же надо бороться. Это только кажется, что в музее есть уникальные вещи, и они сами за себя все скажут и объяснят. Нет, именно люди, работающие в музее, его создают. Ирина Александровна сумела поставить ГМИИ в ряд музеев мирового уровня и определила дальнейшие направления развития его как мирового музея с разнообразными формами деятельности. Таким, наверное, должен быть музей XXI века.
Она была преданным музею руководителем. Ее преданность музею подчиняла себе все.
Евгений Миронов, художественный руководитель Государственного Театра Наций:
В сентябре Ирина Александровна позвонила мне и попросила участвовать в "Декабрьских вечерах". Я ответил: "Конечно". И тогда она сказала: "Я хочу, чтобы ты прочитал "Семь слов Спасителя нашего Иисуса Христа, сказанных Им на Кресте". А Юрий Башмет исполнил бы эту ораторию Гайдна". И назвала число - первое декабря. На что я сказал, что у меня не получается, что у меня только 3-го скорее всего будет время. Она говорит: "Нет, я прошу тебя, сделай это 1 декабря". Сегодня, первого декабря, ее не стало. Сегодня мы исполняем с Юрием Башметом эту ораторию в Пушкинском музее в память об Ирине Александровне.
Она для меня была близким человеком. Мы с ней дружили. Она была на всех моих спектаклях, всключая последнюю премьеру "Горбачев". Это была наша последняя встреча. Она всегда очень искренне и честно говорила мне о моих работах. И я очень многому у нее научился. Я вообще считаю, что Дмитрий Сергеевич Лихачев научил нас правильно говорить, а она научила нас правильно видеть.
Очень смелый человек, целеустремленный... У меня язык не поворачивается сказать, что она "была", настолько она была живая до последней минуты. Врачи сказали, что она идет на поправку. Я был уверен, что она и этот бой выиграет, как она выигрывала всегда в своей жизни. Но, к сожалению, ее сегодня не стало. Светлая память!
Юрий Норштейн, художник-мультипликатор, народный артист РФ:
Ох, какое горе... Тут что ни скажешь - все будет мало. Вы знаете, что Ирина Александровна начинала в военно-полевом госпитале, в хирургии? Видела все. Потому у нее и было отношение к искусству как к чему-то величайше драгоценному, данному природой, небом, Богом...
Я не пропускал ни одной выставки в Пушкинском, мы с Антоновой подолгу говорили о них. Вспоминаю, например, выставку "Передвижники и импрессионисты", странное, на первый взгляд, сопоставление, но Антонова нашла тут такие "контакты", что тебя охватывал просто сердечный трепет. Например, там рядом висели Крамской и Моне - и сразу становилось ясно, что первый совсем не проигрывает второму, гораздо более известному.
Сегодня событие - не трагическое. Оно печальное. Антонова прожила огромную жизнь, о ней обязательно напишут монографии, потому что пройденная этим человеком дорога внутри искусства много дала нашей культуре. Отечественной и, полагаю, музейной мировой.
Наталия Дементьева, министр культуры РФ в 1997-1998 годах:
- Очень трудно прощаться с Ириной Александровной Антоновой. Она умела собрать вокруг себя единомышленников. Я имею в виду ее дружбу со Святославом Рихтером и легендарные "Декабрьские вечера" в Пушкинском музее. Ирина Александровна многое сделала на дипломатическом поприще, когда СССР был включен в Международный совет музеев (ИКОМ). Все это делалось с большим трудом, но она никогда не показывала, какие трудные проблемы она решала.
Благодаря ей в самые трудные времена к нам приезжали интереснейшие выставки. Потому что знали, что все будет сделано хорошо, - от гвоздя до гвоздя, от стены до стены, как говорят музейщики.