Прирожденные мошенники, или Клуб находчивых имени Н.В. Гоголя

Поэтому перенос действия знаменитой "поэмы" в наши дни, учиненный Григорием Константинопольским в вышедшем на стрим-платформе IVI сериале "Мертвые души", теоретически выглядит естественным. Тем более, что тот же Константинопольский недавно с блеском вживил "Грозу" Островского с ее Кабанихами, Феклушами и людьми с песьими головами в современную российскую провинцию с ее монументами, ресторанами, мобильниками и парками культуры.

На практике все оказалось не так просто: сериал хорош, его активно смотрят, но неровен. Восхитительные "концертные номера", сущие актерские бенефисы перемежаются эпизодами, сыгранными приблизительно, на скорую руку, а все в целом напоминает КВН, рассчитанный на сегодня и легко забываемый уже завтра.

Естественно, в наши дни трудно представить себе авантюру с усопшими крепостными: трюк Чичикова теперь состоит в торговле местами на престижных кладбищах по соседству с именитыми деятелями культуры и политики.

Чиновники из провинциального города Бугорска в восторге от перспектив обрести вечный покой рядом с людьми, имена которых они произносят с придыханием. Среди потенциальных покойников немало ныне живущих; это напоминает о том, что "все там будем", и придает сериалу мрачноватый то ли философский, то ли замогильный оттенок.

Бугорск внешне мало напоминает уездный город N: там шикарные отели, сады, фонтаны и ушлый губернатор, истинный профи надувательств (одна из последних ролей Сергея Колтакова). Из былых помещиков - ныне чиновников городского масштаба - особенно хороши Ноздрев (Тимофей Трибунцев) и Собакевич (Александр Робак). Первый - главный по физкультуре и спорту, краснознаменный вояка, лихой, но всегда пьяный казак в тельняшке с опереточными погонами, рубаха-парень, то размахивающий нагайкой, то лезущий целоваться, жулик-правдоруб, образец породы неукротимых морпехов. Его увековечивает сам Никас Сафронов (камео Никаса Сафронова); все это придумано весело и сыграно наотмашь.

Второй - вальяжный, в бархатном халате, руководитель местной культуры, напористый и неостановимый, как медведь при виде меда. Менее изобретательно придумана Коробочка - темная и глупая, но мэр (Елена Коренева колоритна, у нее есть маска, но нет роли). В Плюшкине воплотилась тема режиссера-неудачника, однокурсника Федора Бондарчука по ВГИКу, так и не сумевшего снять свое гениальное кино и теперь пробавляющегося харчами начальника местных библиотек.

Роль предназначалась Михаилу Ефремову, но вторглись известные обстоятельства, и Плюшкина сыграл Алексей Серебряков - так яростно и с такой трагикомической интонацией, что возникло сильное, но какое-то другое кино. И совсем не удался Манилов - хоть ему и придуманы должность начальника по социальным вопросам и диковатый индусский антураж любителя Камасутры, но единственная краска, ему отведенная, - переполняющая его патока, на которую и делает упор Дмитрий Дюжев; образ вышел не столько комический, сколько отталкивающий.

Зато упоительна работа Анны Михалковой - она здесь в роли номенклатурной жены, возжелавшей использовать Чичикова в качестве средства передвижения "в Москву, в Москву". Имя жены - Агафья Тихоновна - заимствовано из "Женитьбы", оттуда же и общеизвестная развязка эпизода.

Хорош в роли Чичикова Евгений Цыганов. И у Гоголя, и в фильме эта фигура - шампур, скрепляющий карнавал гротескных масок в образ абсурдистский, но единый и неделимый. Актер здесь освобождается от привычного ему отстраненно меланхолического тона, возникли азарт, драйв и нескрываемое "наслаждение красотой игры".

Его Чичиков побратался с Остапом Бендером - у этих двух хрестоматийных образов русской литературы обнаружились родственные связи, обнажились фундаментальные корневища, глазам явилась истинная природа пресловутых "скреп". И все это погружено в узнаваемое варево из чиновников-шулеров, гаишников-взяточников и водевильной, истекающей ханжеством "светской жизни", так что зритель несомненно получает мощную дозу мстительного удовольствия.

При всех своих многочисленных достоинствах, в целом сериал следует характеристике, выраженной Гоголем в другом родственном произведении: легкость в мыслях необыкновенная. Дело не в эклектичности стилей и методов работы с материалом - русская жизнь сама по себе эклектична. Проблема в отсутствии цельного, крепко собранного замысла, когда одно за другое цепляется, создавая единый образ социума. Но возникающие связи то и дело рвутся. Скажем, нужно было куда-то приспособить дуру Коробочку - и ее делают мэром города, что не вызывает ровно никаких ассоциаций: женщин на таких должностях на Руси, по-моему, еще не видели.

Неожиданным кульбитом стала - простите за спойлер - принадлежность Чичикова к славному племени людей "с чистыми руками и холодным сердцем", когда вся эта коррупционная авантюра оказывается с блеском, но с неясными целями проведенной операцией.

Кульбит тем более невероятный, что к моменту такого открытия бедолага Чичиков уже успел познать ухватки слепоглухой российской Фемиды, а двумя сериями раньше другие люди "с холодным сердцем" вскрывали, расчленяли и препарировали его богатую биографию прирожденного мошенника. Сериал распадается на разнокалиберные фельетоны, каждый живет по своим законам, в своей логике и своем стиле, часто не стыкуясь с соседними - собрать их в некую целостную картину не удается. Что и сближает сериал с КВН - импровизационным, созданным на скорую руку и не претендующим на единство.

Впрочем, возможно, и в этом есть некий глубинный смысл: лимузин-тройка, не разбирая дороги, несется невесть куда, уже не замечая, что все идет вразнос.