Как метель вмешивалась в жизнь человека со времен Пушкина

Я вышел на крыльцо нашего маленького домика в Михайловском и обнаружил следующее. Кто-то там, на небесах, открыл-таки заветным ключом замок сундука, где хранился замороженный, легкий, как пух, снежок. Потом этот кто-то откинул тяжеленную крышку сундука и перевернул его так, что лавина снежинок мгновенно ухнула вниз, причем каждая из небесных созданий успела раскрыть свой маленький парашютик, и тогда на мгновенье эта армада застыла в воздухе, как испуганный снегопад. Но когда испуг прошел, они устремились к земле медленно, задумчиво и неуклонно, ласково укрывая недавний наст своим пуховым одеялком. Во всей этой чудесной рождественской истории не хватало только ветерка. Но вскоре и он прилетел, торопясь, словно запоздалый гость. Перепутал все, закружил в своем вальсе снег, лишил его сонной, обморочной задумчивости, и - сделалася метель.

И вот тут уже ничто не могло удержать меня дома. Потому что снегопад, каким бы отвесным и скорым он ни был, - еще не вмешательство в частную жизнь человека, а вот метель уже путает карты и уводит по ложным следам, а главное - приводит туда, неведомо куда. Ну возьмите хотя бы Марью Гавриловну, Владимира Николаевича и Бурмина. Как вмешалась в их жизнь метель, как вмешала их судьбы в свою круговерть, в свою кручину. И что ж, вы предлагаете сидеть дома, когда у вас появляется такой шанс? Да еще в тех же местах! Э, нет, друзья. Надобно немедленно надеть куртку с теплым капюшоном, прочные ботинки поверх теплых носков, не забыть перчатки и маленький рюкзак с фотокамерой. Вот теперь - с головой в метель и, не ведая, что там впереди, слышать только скрип снега у вас под ногами.

Вот и усадебный дом Пушкиных. Фонарь, повисший среди летящего снега, как воздушный шарик, застрявший среди ветвей.

Вот мостик у старого амбара. Здесь живет кот ученый. Огромный, рыжий, добрый и хитрый. Пока мы говорили с котом, метель понемногу улеглась, мелкий снежок остатками сундучной пыли повис в воздухе. Тут-то я и вышел к озеру Маленец и застыл как вкопанный. Прямо передо мной стояли старые ели и сосны, одетые снегом. Впору было показывать на них пальцем и рассказывать сказки детям. Но детей поблизости не оказалось, а рассказывать сказки себе уже надоело. И я пошел дальше.

А вскоре на далеком берегу другого озера увидал купальню, занесенную снегом, и стулья у застывшей воды, никому теперь не нужные.

А у самого края речки, где я стоял на берегу, ко мне подплыл лебедь. Мы тихо постояли и посмотрели друг на друга. Я спросил его: как ему здесь, не холодно? Он пожал плечами. Все верно, мог бы придумать вопрос и поумнее - журналист все-таки...

Вскоре я пришел к Савкиной горке, поднялся по снежной целине к часовенке и обнаружил, что я здесь не один. Какая-то девушка, укутанная в шарф стояла на берегу и тоже смотрела на сказочный снегопад. Я же говорил: метель неизбежно приведет к новым знакомствам. Будь то кот, или лебедь или вот эта девушка, укутанная в шарф.