Можно ли вернуть в российскую семью многодетность
Давать советы легко, следовать им тяжелее
В последние годы Церковь возвысила голос в защиту нерожденных детей - выступила активной противницей абортов. Хотя это риск потерять образ всех устраивающего общественного института.
Протоиерей Михаил Дудко: Позиция Церкви и любого верующего человека по этому вопросу ясна: аборты - это тяжелый грех и зло. Речи о том, чтобы церковь снисходила к желанию кого-то "распоряжаться своим телом" (как любят говорить сторонницы абортов) быть не может.
Но широкое светское общественное мнение в таких ситуациях часто не солидарно с Церковью. Даже в Польше, где строго с абортами и ( считается, что) хорошо с христианскими традициями, прошлой осенью поднялись протесты против поправки Конституционного суда, запрещающей женщинам делать аборты, даже в случаях, если у будущего ребенка обнаружена тяжелая патология. Несмотря на ковид, по 100 городам прокатились серьезные акции протеста. Правда, сейчас лидеру движения "Забастовка женщин" предъявлено обвинение, и грозит 8 лет тюрьмы. Но ситуация несогласия налицо. Людей раздражает и то, что все, говорящие им правильные слова, наказывающие, предписывающие, обычно не несут тягот рожениц и их семей.
Протоиерей Михаил Дудко: Я, ни в коем случае не поддерживая права на аборт, тем не менее отчасти понимаю тех людей, что выходили в Польше на улицы с протестами. Нам необходимо очень хорошо продумывать такие сложные ситуации, об этом не раз говорил Святейший патриарх.
Одно дело общее понимание, что аборты - зло, и другое - столкнуться с конкретным тяжелым случаем. При таком столкновении ты, абсолютный противник абортов, иногда просто умолкаешь. Потому что советы давать легко, а нести последствия и, может быть, страдать за них приходится другому. Я сталкивался со случаями, действительно, катастрофическими. Беременная женщина рассказывала мне, что у ее будущего ребенка не только диагностируют тяжелое генетическое заболевание, но и очень высок процент того, что после рождения он будет мучиться физически. Врачи единодушно говорили ей, что нежелание идти на аборт в такой ситуации - преступление, что она обрекает себя и ребенка на страдания.
Этот случай разрешился. Не буду говорить как, но - слава Богу - никто не согрешил. Но в любой момент я могу столкнуться с подобным опять. И не только я.
При прямой и острой постановке повестки "против абортов", патриарх почти сразу же стал подавать серьезные идеи по поддержке семей с детьми - от "отцовского капитала" до борьбы с почти автоматической бедностью многодетных семей. Он, говорил об этом в Госдуме, в Совете федерации.
Протоиерей Михаил Дудко: Да, сейчас уже нельзя просто сказать: ты должен родить - и все. Люди станут воспринимать наши советы (и решения законодательных органов) как готовность приказать, но не разделить с ними ответственность и тяжесть. Поэтому на первый план выходит помощь.
Вместо строгого суда (за несоответствие нормам христианской жизни) над женщиной, иногда совершенно несчастной и плохо понимающей, что она делают, когда делает аборт ( да еще под давлением врачей и социальных установок) у нас должна быть готовность подставить плечо. И помочь - деньгами, усыновлением детей. Только в обмен на это священник получает право настаивать на чем-то. А не в обмен на то, что он выпускник семинарии и выучил все правила.
Церковь побуждает государство создавать механизмы поддержки и поощрения деторождения. "Материнский капитал" уже работает. И возможность приобрести дом при рождении ребенка часто перевешивает злые аргументы "против" ребенка. Хотя, конечно, система помощи пока не совершенна, и в частности в России не переломлена закономерность "многодетность - это путь к бедности".
Протоиерей Михаил Дудко: Помощь государства должна быть обязательна. Если оно сможет повернуться лицом к людям, трудно живущим, но любящим детей и считающим большую семью благом, выведет их из зоны отчаяния, начнет поддерживать, мы имеем право на демографический оптимизм.
Но я считаю¸ что по-настоящему от малодетности нас спасет скорее вера.
На днях памяти о. Димитрия Смирнова, большого противника абортов ( известного очень резкими и многих смущавшими высказываниями по этому поводу) рассказывали, что у него нашли сундучок с метриками о рождении детей.
Матерей которых он отговорил от абортов?
Протоиерей Михаил Дудко: Да. Он и отговаривая, давал им резкие, шокирующие советы "Ты не делай аборт, а роди и убей". Но потом добавлял: "А лучше роди и отдай мне, я его воспитаю в одном из своих детдомов" ( он организовал таких несколько).
Метрик со свидетельствами о рождении в его сундуке было не десять, не двадцать - огромное число. Так что о. Димитрию будет что предъявить на Высшем суде всем, обвиняющим его в резкости слов во время проповеди правды Божией. Если мы, конечно, еще верим, что слезинка ребенка перевешивает все…
И я думаю, что не у одного о. Димитрия есть сундук с такими метриками. Но у многих священников. И в нашей, и в других церквях. И в той же Польше. Приказы не действуют, действуют пример святого человека. Или человека ответственного, как о. Димитрий.
Умолимый тренд
Демография - наука. По выявленным ею закономерностям в развитых странах по мере социального развития происходит сокращение деторождения. Исключение пока составляет только Израиль с коэффициентом 2,6 (около 3 детей в семье). Все остальные страны - с убывающим населением и уповают на миграцию. А после опыта 20 века, эмансипации женщин, их отвоеванных прав на работу и самореализацию, мы уж точно не вернемся традиционную страну, идиллически живущую в крестьянских избах. Значит впереди только потери в деторождении?
Протоиерей Михаил Дудко: Мне кажется, что вся эта наша эмансипация, и женская, и детская, и мужская связаны с современным материальным достатком, доступностью образования, разного рода удовольствий, искусства, творчества, интересных поездок. Все эти вроде бы замечательные вещи требуют времени и сил, а ресурсы человеческие не безграничны. И сколь бы мы не были склонны считать, что мы многозадачные люди, но занимаясь тремя делами сразу, ты делаешь их одинаково плохо, приходится выбирать что-то одно. И часто этот выбор не в пользу воспитания еще одного ребенка. А если еще учесть, что человеку сегодня хочется жить по стандартам, которое задает ему так называемое общество потребления…
Это не переломить?
Протоиерей Михаил Дудко: Это можно переломить, освободившись от мод и привычек века сего, если у человека есть альтернативное мировоззрение. Обычно таким мировоззрением становится религия, вера. Оно дает человеку силы сопротивляться мейнстриму, потоку "соответствия" стандартам. Страшно сказать, но дети, действительно, мешают реализовываться так, как это понимается в современном обществе. И у светских людей выбор "Либо ты многодетный, либо реализуешься по законам богатого общества" почти предрешен. Они часто выбирают - за счет детей - "все возможности". Но вот у священнослужителей и просто церковных людей обычно многодетные семьи. Причем не только со своими детьми, но и с приемными. В них отменяется закон века сего, что многодетность - это помеха хорошей жизни.
Почему?
Протоиерей Михаил Дудко: Мейнстрим бессилен над верующими людьми, потому что с религиозной точки зрения жизнь этого века не самоцель, а средство для достижения жизни будущего века. Бесконечной, той, которую даровал нам Христос. "Ловят возможности" (в том числе и убивая детей на абортах) обычно те, у кого жизнь кончается гробовой доской. А если думать о посмертной участи, своей душе, посмертном воздаянии, о рае и аде, о Боге, о его любви к каждому человеку (независимо от того, больной он или здоровый), о том, что Господь утрет всякую слезу с очей плачущих, и о том, что он всех труждающихся упокоит и призовет к себе, и уже зовет к себе… Если об этом думать и глубоко верить и жить этим, жизнь получается совершенно другой.
Дети веры
И верующие женщины, вопреки карьерным или творческим планам, на первое место ставят материнство?
Протоиерей Михаил Дудко: Я как священник и христианский персоналист привык говорить не о процессах, которые происходят в огромных массах людей, а о конкретных людях и их персональном выборе. А он всегда связан с ответственностью, ценностями и верой. По мне важнее это выбора нет ничего. Даже ресурсы государства, брошенные на поддержку детей, не сделают погоды, если не изменится логика персонального выбора.
Тот же о. Димитрий Смирнов говорил, что если на нашей земле будут жить люди иной культуры и иной религии, потому что они люди консервативного склада, религиозны ( обычно это мусульмане, но не обязательно) это будет справедливо, потому что они ответственны, а мы нет.
А это точно высокая ответственность, а не низкая социальная развитость? Традиционная семья зажимает женщину - не пикнуть! - в жестких обстоятельствах, культурных, религиозных, социальных. Может быть, такое общество и демографически сильнее, но желаннее ли оно?
Протоирей Михаил Дудко: Нам часто кажется, что большая часть людей из традиционных семей, приезжающих в Западную Европу или к нам, рожают детей по инерции и от малой личной свободы. Но ответственность у них есть - перед родней, семьей, Богом (как бы они его ни называли). И люди религиозные осознают ее, обычно, в высокой степени. А в западноевропейских странах и у нас люди часто стараются жить … легко. Многие уже выбирают и чайлд-фри как стиль жизни. Это другая жизненная идеология, абсолютно нерелигиозная. А я скептик относительно выживания безрелигиозных сообществ. Религиозные же люди знают, что есть Бог и Промысл Божий, даже в безнадежной ситуации. Поэтому они рожают, в том числе и находя твердое основание для этого в рамках своего мировоззрения.
Третий ребенок обычно бывает очень интересным
Наблюдая за детьми в многодетной семье, где мать не делала абортов, я почувствовала, что они, как письмо от Бога. Все разные, тяготеют к разному, но вместе как один текст. Есть в них какая-то таинственная цельность. Но при этом существует устойчивое мнение, что многодетная семья - это недоданное детям внимание.
Протоиерей Михаил Дудко: У меня самого по некоторым причинам не получилось многодетной семьи, но я дружу с очень многими священниками и мирянами, у которых много детей. И действительно в таких семьях особенная атмосфера и можно наблюдать много необычного. Например, третий ребенок почти всегда бывает интересным. Последний тоже очень особенный и у него по-особенному устраивается жизнь. Внутри большого детского семейного коллектива есть какая-то поразительная динамика, которой нет в семьях с одним-двумя детьми. Она разнообразит жизнь внутри семьи и дает возможность многое переосмыслить людям, которые соприкасаются с ней. Вырастая, такие дети ( очень разные, с разным объемом полученного внимания, разными способностями), всегда находят место в жизни. И жизнь их обычно значительно богаче. Дети из многодетных семей более устойчивы (психически, психологически). Им есть на кого понадеяться, на кого опереться, с кого взять пример. И они обычно не страдают комплексами.
Ребенка же одиночку почти всегда узнаешь при встрече, знаю это по пастырской практике. На исповеди или просто в разговоре - откровенном, по душам - ты уже по рассказу о проблемах и трудностях, видишь, какой отпечаток это наложило на личность. Такие дети чаще всего замкнутые. И как правило не адаптированные в социальном смысле. Плохо представляют себе функционирование общества и идут каким-то непонятным собственным путем. А натыкаясь на препятствия, склонны считать, что они не преодолимы. А у людей, выросших в многодетных семьях, почти всегда живут с философией, что трудностей немало, но они преодолимы. И поскольку жизнь в полосочку, то впереди обязательно будет светлая полоса. Им проще.
По-вашему, многодетная семья - это большая шансовость? И более высокое качество каждого человека?
Протоиерей Михаил Дудко: Ну кто-то скажет, что если все дети не поступили в МГУ, то это знак недолжного качества семьи. Но для кого-то важнее, например, возможность прожить жизнь счастливо. Или способность вписаться в любой коллектив и занять в нем хорошую позицию ( у детей из многодетных семей это получается лучше всего). Многодетная семья естественным образом дает тебе в наследство устойчивость - и психологическую, и физическую, и социальную. Даже в период ковида, когда все закрылись по домам, многодетным семьям было легче, благодаря большому опыту прохождения через сложности. А для ребенка из малодетной семьи, чьи контакты исчерпываются общением с телевизором, компьютером и родителями, ковидное время еще более минимизировало возможности социализации. Меня очень впечатлил тот факт, что в очень развитой в материальном смысле Японии около 10 процентов подростков еще до всякого ковида начали выбирать режим самоизоляции от общества: садятся в комнату, закрываются на ключ, включают компьютер, заказывают еду по телефону. И эти одинокие подростки отнюдь не из многодетных семей.
Английский опыт
Протоиерей Михаил Дудко: Сегодня кардинально изменился способ воспитания детей, и это во многом идет из англоязычного мира. В Великобритании совсем недавно - буквально на памяти поколения - в ходу были розги, детей пороли в школах. А сейчас запрещен телесный контакт с ребенком. Даже для учителя музыки, ставящего ученику руку. За одно-два поколения - от порки розгами до запрета телесного контакта. У кого-то это вызывает насмешки, у кого-то и уважение за столь сильную перемену. Но я, служа в Англии, изнутри понял, почему богатое общество, которое многое может себе позволить, вдруг начинает оскудевать людьми. Там деторождению начало мешать сверхответственное отношение к воспитанию детей.
Чтобы воспитать ребенка в традиционной ( сейчас) английской семье, нужно полностью забыть о себе. И быть в полном контакте - 24 часа в сутки - с одним единственным дитя. Если, например, ребенок что-то спрашивает, ему нельзя не ответить. Забота такова, что ни о чем другом думать уже не возможно. Дети у коренных англичан очень спокойны. Правда, вырастая, всегда расстаются с родителями. Со светской точки зрения это очень привлекательная модель, но с точки зрения выживания общества - тупиковая. Казалось бы, благие установки - ну что плохого в том, что ты уделяешь много внимания собственному ребенку? - заводят в тупик. Десятерых при таких установках не родишь.