"РГ" переадресовала этот вопрос в Союз дачников Подмосковья.
По словам первого зампреда Мособлдумы, главы Союза дачников Подмосковья Никиты Чаплина, целью инициативы о слиянии дачи с деревней является развитие загородного домостроения. За городом хотят жить многие, а после того, как на дачах разрешили регистрироваться, желающих сделать дом в СНТ постоянным местом жительства только прибыло. Но если сельские жители могут рассчитывать на льготный кредит при покупке или строительстве дома, то дачникам эта опция недоступна. "Закон не относит СНТ к сельским территориям. Совет Федерации предлагает этот пробел в законодательстве устранить, чтобы владельцы загородной недвижимости и в деревнях, и в СНТ имели равные права на государственную поддержку - как при ипотечном кредитовании, так и при обеспечении инфраструктурой", - объясняет Чаплин.
Для этого нужно лишь включить СНТ в границы близлежащего населенного пункта. Процедура не слишком сложная - сначала проводится общее собрание членов садоводческого товарищества, на котором дачники оформляют свое желание примкнуть к ближайшему населенному пункту документально. Документ отправляется в местную администрацию, где должны провести общественные слушания и скорректировать генплан поселения с учетом присоединяющихся территорий. После этого муниципальный совет депутатов утверждает все изменения и - вуаля! - бывшее СНТ становится частью сельского поселения.
Как только это случается, у дачных участков меняется категория земли. Из земель сельхозназначения с видом разрешенного использования для ведения садоводства и огородничества они превращаются в земли населенных пунктов с разрешением индивидуального жилого строительства, а это автоматически на 25-30% повышает их кадастровую стоимость, из которой, как известно, рассчитывается земельный налог. Повышается и предельная налоговая ставка - в первом случае составляет 0,3% от кадастровой стоимости, во втором - 1,5%, или в пять раз больше. Словом, включая в сельское поселение СНТ, муниципалитет пополняет свой бюджет возросшими налогами. Но не стоит думать, что в муниципальной администрации любому товариществу будут рады. Если СНТ десятки лет жило ни шатко ни валко, с единственным фонарем на въезде, если дороги внутри не соответствуют нормативам хотя бы по ширине, а противопожарный водоем зарос и пересох еще в прошлом веке, никакие силы не заставят чиновников взять на баланс такое обременение. Чтобы дотянуть такие товарищества до уровня деревни, понадобится столько денег, сколько никакие дополнительные налоги не принесут - проще все оставить как есть.
Не рады будут в деревне и дачным объединениям, в которых есть неосвоенные или брошенные участки. "Таких во всех СНТ Подмосковья порядка 50 тысяч, особенно много их в дальних районах области, - уточняет Никита Чаплин. - Во многих случаях даже собственник неизвестен. Решать проблемы таких участков можно только в судебном порядке". Ну и зачем муниципалитетам дополнительная головная боль?
Дачникам на первый взгляд присоединение к деревне несет одни сплошные выгоды. На них, например, начинает распространяться сельский тариф на электроэнергию, который на треть ниже городского и дачного. В частности, деревенские жители сегодня платят 4,01 рубля за киловатт электроэнергии, а дачники - 5,73 рубля. При постоянном круглогодичном проживании на даче экономия выходит существенная. А еще на новых жителей деревни начинают распространяться все инфраструктурные нормативы - по содержанию дорог и уличного освещения, наличию аптек и магазинов. Дачники многое делают за свой счет, а за деревенских жителей инфраструктурные проблемы решает муниципалитет. И даже если не получится открыть рядом с дачным товариществом аптеку или продуктовую лавку, автобус до ближайших торговых точек уж точно пустят. Можно заявиться в программу газификации. И будут так же, как во всей деревне, чистить дороги зимой.
Но и минусы, о которых спрашивает наша читательница, тоже есть. Про земельный налог, который обязательно возрастет, написано выше. Но вырастет еще и плата за вывоз мусора - для подмосковных СНТ она установлена ниже, чем для сельских поселений. И на землях населенных пунктов не может быть никаких ограждений со шлагбаумами, которыми обычно оснащены дачные товарищества. То есть при присоединении к деревне приватная прежде территория автоматически становится общей, ходить и ездить по ней разрешается всем желающим, а не только тем, у кого есть магнитный ключ от ворот.
А самый большой риск заключается в том, что как только земля СНТ переходит в населенный пункт, появляется возможность ее, простите за выражение, "отжать", чтобы построить на свободном клочке очередную многоэтажку. Или организовать собачий приют или реабилитационный центр для наркоманов. Дачники от этого застрахованы разрешенным видом использования земли.
Мы кинули клич в соцсетях, чтобы найти среди дачников тех, кто уже проходил процедуру объединения или, по крайней мере, обсуждал этот вопрос на общем собрании членов СНТ. "У нас было дачное некоммерческое партнерство в деревне Богачево, - написал дачник из Одинцовского округа Геннадий Комиссаров. - Когда достало самоуправство председателя, отправили его в отставку и вошли в состав деревни. Живем так уже семь лет, хотя бы понимаем, за что платим".
"Обсуждали этот вопрос на общем собрании, большинство высказались против. Сейчас на территории чужих нет, у нас, например, все лето телевизор в беседке висит, решили не превращать СНТ в проходной двор. А сельский тариф на электроэнергию, как нам объяснил юрист, можно и так получить. Достаточно сделать акт разграничения своего домовладения с СНТ и заключить прямой договор с энергоснабжающей организацией. Если дом жилой, а СНТ находится в сельской местности, будет применен понижающий коэффициент", - делится опытом Елена Туева из Дмитрова. "И мы отказались. Посмотрели, как работает местная администрация, не понравилось. В деревне до сих пор дорога грунтовая, а к нам в СНТ по программе развития дачной инфраструктуры московские власти асфальт положили. Надо в каждом случае индивидуально смотреть, кому-то выгодно присоединяться к деревне, кому-то нет", - считает дачница из Орехова-Зуева Ирина Чиханова.