Мама Гуантанамо
В "Дневнике Гуантанамо", а именно так озаглавлены мемуары Слахи, можно при желании отыскать массу интересного. Как, например, свидетельства о том, что на допросах в тюрьме присутствовали сотрудники иностранных спецслужб, в частности Германии и Китая. Но у создателей фильма "Мавританец", на мемуарах основанного, такого желания не было, и взято оттуда не так уж много. Фильм, собственно, по большей части не о самом опыте пребывания в Гуантанамо, а о борьбе американских юристов за справедливость и идеалы.
Одного юриста, Нэнси Холландер, которая вызвалась Слахи защищать, играет Джоди Фостер. Это роль с автоматическим прицелом на номинации (номинация на "Золотой глобус" уже есть), отважная правозащитница, беспристрастная и стальная, преданная делу. К ней прилагается сомневающаяся помощница Тери Данкан (Шейлин Вудли), она нужна исключительно для того, чтобы дополнительно крутизну стальной Нэнси Холландер подчёркивать. Ну и вообще, действительно ж была такая Тери Данкан, иначе неудобно как-то, если бы её вычеркнули.
А второй юрист, Стюарт Кауч, - от Пентагона, и его задача выдвинуть по всей форме обвинение, чтобы пособника террористов Слахи - поначалу он уверен, что тот пособник - обязательно казнили. Потому что дело чести и личной заинтересованности. Но чем глубже он погружается в изучение материалов, тем больше у него возникает вопросов. И, в конце концов, он, конечно, всё понимает насчёт этой прогнившей системы, которой служит. Самое смешное, что играет Стюарта Кауча Бенедикт Камбербэтч. Представьте себе: Бенедикт Камбербэтч в роли американского патриота-военного изображает южный акцент.
Разговаривают все, что Фостер, что Камбербэтч, преимущественно штампами и плакатными лозунгами ("Я защищаю не его, а верховенство права"), часто произносятся фамилии Рамсфелд и Буш, а Обама упоминается вскользь в самом конце, в титрах. Дескать, Обама почти тут же, как вступил в должность, в 2009-м, распорядился позорную тюрьму закрыть. Только чего-то она до сих пор не закрылась, и, выходит, при Обаме бедолага сидел дольше, чем при злом республиканце Буше. А недавно Слахи уже Байдену открытое письмо направил через газету с просьбой как-то посодействовать. Потрясающе неистребимая наивность.
Мохаммед Слахи в исполнении Тахара Рахима (Иисус из "Марии Магдалены") - это тоже на номинации прямая заявка. Жертва преступного режима, обаятельный, вежливый, полиглот, умница. С ним, как и с Камбербэтчем, много смешного связано. То вдруг иные из надзирателей ему принимаются уважительно кивать и радоваться новости о его победе в суде, по ладошке хлопать через решётку, то дяди из ФБР, устраивавшие долгие и бесплодные сеансы допроса, тортик принесут и сочувственно, почти извиняясь, сообщат, что сейчас вместо них придут военные и начнутся пытки. Но пытки - это уже страшно, целый галлюциногенный хоррор под хардкор с маскарадом. Самые мощные сцены, действительно.
Ещё из любопытного - чудачества оператора, который иногда, видимо, от скуки, какие-то совершенно невообразимые ракурсы берёт. Особенно впечатляет вид на ярко накрашенный рот Джоди Фостер из телефонной трубки старого образца через дырки, где у этой трубки микрофон. Надо ж было додуматься. Но на этом и всё, пожалуй. Для тех, кто почему-то не в курсе, что главный оплот демократии позволяет себе содержать целую тюрьму, куда помещает кого попало и томит там годами, здесь, вероятно, найдутся шокирующие откровения. А так это очередная дежурная политически заряженная экранизация бестселлера, с помощью которой либеральный Голливуд бичует республиканцев. Ничего нового.