Императрица, победившая пандемию

Есть упоение в бою,

И бездны мрачной на краю,

И в разъяренном океане,

Средь грозных волн и бурной тьмы,

И в аравийском урагане,

И в дуновении Чумы.

Александр Пушкин

1830

Шел 1768 год. На всероссийском престоле шестой год восседала Екатерина II, ставшая императрицей в результате дворцового переворота. Ее положение на троне было непрочным. В 1763 году раскрыли заговор, направленный против чрезмерного усиления клана братьев Орловых. Заговорщики поплатились отставкой и ссылкой в свои деревни. В сентябре 1764 года казнили подпоручика Василия Мировича, предпринявшего попытку неудачного дворцового переворота...

Настроения, которые через пять лет приведут к пугачевскому бунту, уже бурлили в народе, в том числе и представление о том, что царица-то ненастоящая.

Прорыв европейской науки

Власть в любой момент могла выскользнуть из рук государыни. Достаточно было малейшей случайности, например, оспенной болезни, - и Екатерина Алексеевна могла лишиться трона. В XVIII веке "черная смерть" (она же - черная или натуральная оспа) убивала 60% взрослых и 90% детей. Сыну и наследнику Екатерины II великому князю Павлу Петровичу шел четырнадцатый год. Именно в этом возрасте в 1730 году, не оставив потомства, от оспы скоропостижно скончался Петр II, и на нем пресеклось мужское колено Дома Романовых. С тех пор европейская наука сделала исполинский шаг вперед: оспу научились прививать. Оспопрививание стало яркой приметой "безумного и мудрого" XVIII века. Вспомним комедию Бомарше "Севильский цирюльник" (1773) и красноречивый диалог между доктором медицины Бартоло и его воспитанницей Розиной.

Бартоло. Век варварства!

Розина. Вечно вы браните наш бедный век.

Бартоло. Прошу простить мою дерзость, но что он дал нам такого, за что мы могли бы его восхвалять? Всякого рода глупости: вольномыслие, всемирное тяготение, электричество, веротерпимость, оспопрививание, хину, энциклопедию и мещанские драмы...

Неизлечимая черная оспа была частой гостьей в Санкт-Петербурге, где, по словам лейб-медика императрицы, "несмотря на все возможные предосторожности, никогда почти не прекращается эта болезнь, так как зараза постоянно туда заносится посредством кораблей, прибывающих из всех частей света"¹.

Весенняя эпидемия

Весной 1768 года с открытием навигации в Петербурге началась эпидемия черной оспы. Смертельная опасность нависла над императорской резиденцией. 28 мая, за несколько дней до свадьбы, от оспы скоропостижно скончалась фрейлина Екатерины II графиня Анна Петровна Шереметева (1744-1768), невеста графа Никиты Ивановича Панина, наставника великого князя Павла и фактического главы Коллегии иностранных дел. По приказу императрицы Панин незамедлительно прекратил все контакты с невестой, когда выяснилось, что графиня больна оспой. А родственники Шереметевой утверждали, что смерть фрейлины не была случайной и настаивали на криминальной версии - мести отвергнутой любовницы графа Панина.

"Это было в то самое время, когда в Петербурге свирепствовала повальная болезнь - оспа... Болезнь эта поражала ужасом, многих уложила в гроб, но еще больше людей изуродовала, и, разумеется, молодые женщины особливо опасались ее. ...Тогда была мода для молодых девушек и женщин высшего круга нюхать табак, будто потому, что было здорово для глаз, а в сущности, вероятно, ради прекрасных и миниатюрных табакерок... Графу Панину вздумалось подарить невесте такую драгоценную игрушку с каким-то особенно хорошим табаком. Не знаю, каким образом удалось ее сопернице исполнить злую мысль: она нашла средство достать оспенной материи самой злокачественной от одного больного, и впустила ее в табакерку. Может быть, в своей ревности, она думала только изуродовать соперницу, в надежде, что с потерей красоты она потеряет и любовь жениха; но бедная Анна Петровна, вдохнув этот яд, заразилась самой ужасной оспой и расплатилась жизнью"².

На волосок от гибели

Ситуация сложилась драматическая. Неисцелимая болезнь могла быть передана Екатерине II и наследнику престола через одно рукопожатие. Каждое мгновенье весны 1768-го для них могло стать последним. Граф Панин встречался с великим князем ежедневно. Мщение отринутой любовницы было способно породить далеко идущие последствия. Малая причина могла спровоцировать династический кризис и породить в империи смуту. Екатерина II не стала проводить следствие. Имя отравительницы не стало достоянием истории.

Но историки по сию пору не обратили внимания на одно подозрительное совпадение. Именно в это время двор поспешно покинула и отправилась в продолжительное многолетнее путешествие статс-дама и женского ордена Св. Екатерины кавалер княгиня Екатерина Романовна Дашкова. Одни считали ее любовницей графа Панина, другие - его внебрачной дочерью³. Достоверно было одно: к 1768 году княгиня Екатерина Романовна, сыгравшая важную роль в возведении Екатерины II на престол, исчерпала терпение императрицы и суетными притязаниями на власть и почести, и неуемным желанием вмешиваться во все придворные интриги.

В Петербург Дашковой разрешат вернуться лишь в 1782 году!

"Было бы невозможно определить положительно, каким образом зараза проникла ко двору, и притом никакое разыскание не принесло бы пользы; но это плачевное событие доказало, что императрица и великий князь легко могли подвергнуться той же опасности каждый раз, как они показывались народу. Поэтому весь двор крайне беспокоился за жизнь тех, от коих существенно зависели безопасность и счастье империи"⁴.

Дерзкое назидание

Тогда Екатерина II и решила преподать всем своим подданным назидательный урок: привить оспу себе и великому князю Павлу Петровичу - и, как она откровенно призналась в одном из писем, навсегда освободиться "от всякой боязни этого страшного недуга"⁵. Такова была психология века Просвещения, с открытым сердцем верившего в добро и силу положительного примера. "...С каким лицом сделаю я это, если не начну с себя самой, и как ввести прививание оспы, если я не подам к тому примера"⁶. Верховная власть не только стращала кнутом или прельщала пряником, но и показывала подданным наглядный и поучительный образец правильного поведения.

Императрица решила выписать медика из Англии, "где оспопрививание было в большом употреблении и в недавнем времени значительно усовершенствовалось"⁷. Ее выбор пал на Томаса Димсдейла (1712-1800). Сказано - сделано. Чрезвычайный курьер проделал неблизкий путь из Петербурга до Лондона с небывалой для XVIII века скоростью - всего-навсего за шестнадцать дней. В начале июля медику сделали предложение, от которого Димсдейл не смог отказаться.

Только на дорожные издержки ему выдали целое состояние - одну тысячу фунтов стерлингов (6250 екатерининских рублей в звонкой монете, или 9 миллионов 375 тысяч современных российских рублей).

Сборы были недолгими. 28 июля 1768 года Томас Димсдейл и его сын Нафанаил (Натаниэль), в течение нескольких лет изучавший медицину в Эдинбурге, сели на корабль. В Петербурге им отвели "отличную квартиру на Большой Миллионной, одной из лучших улиц в городе, подле дворца, с красивым экипажем; все удобства, какие только мы могли желать, были предоставлены в наше распоряжение"⁸.

Биоматериал для прививки императрицы доктор Димсдейл (после нескольких проб) решил взять у шестилетнего мальчика-простолюдина Александра Маркова (Сафронова). За восемь дней до прививки доктор предписал августейшей пациентке особую диету.

Самоизоляция по-царски

В воскресенье 12(23) октября 1768 года императрица "в предпочивальных комнатах кавалеров изволила жаловать к руке. ...А в вечеру Ея Величество в биллиардной комнате изволила с кавалерами забавляться в карты, потом кушать во внутренней комнате"⁹. В 21 час на квартиру к Димсдейлу явился курьер государыни. Прививка должна была состояться этим же вечером. "Ребенок, которого я выбрал для этого как наиболее способного и на котором оспа начинала уже показываться, в то время уже спал. Мой сын взял его на руки, закутал в свою шубу и снес в карету. В ней, кроме нас, никого не было... Мы вошли во дворец потаенным входом... Привитие оспы совершилось скоро..."¹⁰. Ночь после прививки Екатерина провела хорошо: "Пульс ускорился. Общее состояние прекрасное. Пища состояла из похлебки, овощей и немного куриного мяса".

В восемь часов утра в понедельник, 13 октября, императрица покинула Зимний дворец и в одиннадцатом часу утра соизволила прибыть в Царское Село "в вожделенном здравии". Так началась императорская самоизоляция, которая, впрочем, не была очень строгой. "Обеденное кушанье изволила кушать, с прибывшими в свите Своей дамами, Фрейлинами и кавалерами, в 19-ти персонах. А пополудни в 7-м часу Ея Императорское Величество изволила из внутренних Своих апартаментов выдти в картинную комнату и с кавалерами забавляться в карты, потом кушать вечернее кушанье в 19-ти персонах"¹¹.

Во вторник, 14 октября, Екатерина "пополудни, как обыкновенно, с кавалерами изволила забавляться в карты. Вечернее кушанье изволила кушать во внутренней комнате, а дамы и кавалеры кушали в столовой комнате"¹². В этот день императрица почувствовала небольшую боль под мышкою, на той руке, где была привита оспа. Вечером Екатерине стало дурно. С этого момента императрица предпочитала в одиночестве обедать и ужинать в своих внутренних покоях.

В пятницу, 17 октября, Екатерина "изволила выходить в картинную комнату и с дамами и кавалерами продолжала время в разговорах, причем играла инструментальная музыка, с пением малолетними придворными певчими арий"¹³. Вечером началась головная боль, сначала беспокойное, а затем - сонливое состояние, онемение рук и плеч.

21 октября к Екатерине вернулся аппетит, но она по-прежнему "изволила кушать во внутренней комнате"¹⁴.

Самоизоляция в Царском Селе продолжалась до конца месяца.

Торжество исцеления

В субботу, 1 ноября, Екатерина II официально объявила, что "изволила освободиться от оспенной болезни" и при звуках пушечной пальбы вернулась в Петербург, "куда по прибытии соизволила заезжать в церковь Казанския Пресвятые Богородицы и изволила прикладываться святым иконам; и окончив усердную к Богу молитву, шествовала во Дворец и прибыть соизволила в 5-м часу пополудни"¹⁵. В этот же день была сделана прививка великому князю Павлу Петровичу.

В воскресенье, 2 ноября, артиллерийскими орудиями Петропавловской и Адмиралтейской крепостей "производилась пушечная пальба из 101-го выстрела"¹⁶. Власть оповестила жителей столицы об исцелении императрицы от болезни, до сей поры считавшейся в России неизлечимой.

"В оный же день в городе, во всех святых церквах, по литургии, Всевышнему Богу совершалось благодарственное молебствие ж, при колокольном звоне; а в ночь в городе домы были все иллюминованы"¹⁷.

В субботу, 22 ноября, в одиннадцать часов утра в Зимний дворец для "принесения Ея Императорскому Величеству и любезнейшему Ея Сыну и Наследнику Ея Престола всеподданнейшего благодарения, за великодушный и знаменитый подвиг ко благополучию своих подданных привитием оспы, и для всерадостного поздравления с благополучным того окончанием, съехались ко Двору Ея Императорского Величества знатные обоего пола персоны и чужестранные Министры"¹⁸.

Обеденный стол был сервирован на 24 персоны.

Во время обеда пили за здоровье императрицы. Пушки Адмиралтейской крепости сделали 51 выстрел.

Затем выпили за здоровье великого князя, "с выстрелом 31-й пушки".

Императрица не осталась в долгу: "соизволила зачинать пить здоровье всех верноподданных рабов, с выстрелом 31-й пушки"¹⁹.

Вечером в Зимнем дворце состоялся бал.

"В продолжение оного Ея Величество соизволила с кавалерами забавляться в карты; бал продолжался до 10-го часа. Вечернее кушанье Ея Величество кушать не соизволила"²⁰.

Жизнь наладилась.

Примеру государыни последовали 140 аристократов в Петербурге и Москве. Всем им доктор Димсдейл сделал прививку²¹. "Весь Петербург хочет себе привить оспу, и те, которые это сделали, уже здоровы"²², - с нескрываемым удовольствием отметила императрица. Так был спасен генофонд благородного сословия Российской империи.

Царская милость

Мальчику Саше Маркову императрица пожаловала дворянство, герб и новую фамилию - Оспенный. Он стал офицером и дослужился до чина премьер-майора.

Награды доктору Димсдейлу и его сыну Нафанаилу поразили всех воистину царской щедростью. За удачное привитие оспы Екатерине II и Павлу Петровичу они получили титулы баронов Российской империи, а Томас Димсдейл - звание лейб-медика, чин действительного статского советника (IV класс Табели о рангах, соответствовал генерал-майору и был на один ранг выше чина великого Михайло Ломоносова), пожизненную пенсию в 500 фунтов стерлингов.

Им было выдано 1000 фунтов стерлингов единовременного вознаграждения, 2000 фунтов стерлингов на дорогу и множество дорогих подарков и произведений искусства. Отцу пожаловали украшенные бриллиантами миниатюрные портреты Екатерины и Павла Петровича, сыну - великолепную золотую табакерку, осыпанную бриллиантами²³.

Пенсия барона Димсдейла почти в 14 раз превосходила годовой доход квалифицированного лондонского торговца, имевшего собственный бизнес. Чтобы заработать 500 фунтов, торговец должен был трудиться в течение 5000 дней.

За 500 фунтов стерлингов в Англии в 1768 году можно было купить:

72 лошади;

107 коров;

1063 меры шерсти по 14 фунтов каждая;

306 четвертей пшеницы по 8 пудов каждая.

P.S.

В 2013 году Государственный Эрмитаж выкупил у наследников Томаса Димсдейла подарок императрицы - выполненный по ее заказу в Петербурге чайно-кофейный сервиз. Сервиз рассчитан на девятнадцать персон (по количеству гнезд для чашек в ложементе кофра). Особое место в нем занимают чашка с крышкой, блюдцем и ложкой с золоченым "вензелевым именем" барона Томаса Димсдейла. Несколькими годами ранее в Россию вернулось принадлежавшее лейб-медику уникальное собрание русских медалей второй половины XVIII века.

_{1. Димсдейл Т. Записка о пребывании в России // Екатерина. Путь к власти. М.: Фонд Сергея Дубова, 2003. С. 67.}

_{2. Воспоминания графини А.Д. Блудовой. М.: Университетская типография, 1888. С. 43.}

_{3. Елисеева О.И. Дашкова. Академик Екатерины Великой. М.: Вече, 2013. С. 3.}

_{4. Димсдейл Т. Записка о пребывании в России. С. 67.}

_{5. Екатерина II. Фасад и задворки империи. М.: Фонд Сергея Дубова, 2007. С. 306.}

_{6. Екатерина. Путь к власти. С. 316.}

_{7. Димсдейл Т. Записка о пребывании в России. С. 67.}

_{8. Там же. С. 70.}

_{9. Камер-фурьерский журнал. Церемониальный, банкетный и походный журнал 1768 года. Б. м. Б. г. С. 207.}

_{10. Димсдейл Т. Записка о пребывании в России. С. 80, 81.}

_{11. Камер-фурьерский журнал. Церемониальный, банкетный и походный журнал 1768 года. С. 207.}

_{12. Там же. С. 208.}

_{13. Там же. С. 209.}

_{14Там же. С. 211.}

_{15. Там же. С. 213.}

_{16. Там же. С. 214-215.}

_{17. Там же. С. 215.}

_{18. Там же. С. 228.}

_{19. Там же. С. 230.}

_{20. Там же. С. 231.}

_{21. Скороходов Л.Я. Краткий очерк истории русской медицины. Л.: Практическая медицина, 1926. С. 61.}

_{22. Екатерина II. Фасад и задворки империи. С. 306.}

_{23. Димсдейл Т. Записка о пребывании в России. С. 83.}