Обозреватели "РГ" Лейла Гучмазова (член жюри), Алена Карась (председатель жюри) и Ирина Муравьева (музыкальный критик) прокомментировали итоги.
Парадоксально, но пандемия не отразилась на качестве оперной афиши "Маски". Причем все ее названия, кроме классического "Садко", оказались раритетными: "Дидона и Эней" Перселла, "Лолита" Щедрина, "Жестокие дети" Гласса, новейшие партитуры Курляндского и Белоусова - что свидетельствует о репертуарном прогрессе на российской оперной сцене. Беспрецедентная ситуация сложилась по итогам: все оперные "маски" поделили академический Большой театр и экспериментальный Электротеатр Станиславского. Четыре премии получил "Садко" Дмитрия Чернякова: лучший спектакль, режиссура и работы певцов (приглашенные солисты Екатерина Семенчук и Нажмиддин Мавлянов). Пятую "маску" Большому театру принес британский дирижер Кристофер Мулдс, представивший обворожительную и трогательную музыкальную трактовку "Дидоны и Энея". В том, что "Садко" - большой зрелищный спектакль, вписавшийся, как влитой, в традиции исторической сцены, станет лидером фестиваля, не было сомнений. Досадно, что никак не был отмечен выдвинутый в пяти номинациях филигранный спектакль Театра Сац "Жестокие дети" Филиппа Гласса по роману Кокто (режиссер Георгий Исаакян). Не отметили жюри и "Лолиту" Мариинского театра (четыре номинации) с ее новым сценическим акцентом "преступления и наказания". Между тем еще одним лидером фестиваля стал Электротеатр Станиславского. Три "маски" получил спектакль Бориса Юхананова "Октавия. Трепанация": за работу композитора - Дмитрий Курляндский, художника - Степан Лукьянов, вокальную работу (спецприз жюри) - Арина Зверева. Юхананов придумал арт-форму, в которой тема партитуры - тирания больших империй - воплотилась в грандиозной инсталляции: терракотовые статуи воинов династии Цинь (хор), голова Ленина, раскрывающаяся, как шкатулка, римская колесница с Нероном, которую тащит из древнего прошлого тройка всадников-скелетов. Цель этой визуально-музыкальной конструкции - изживание тиранического мышления, преодоление дискомфорта звуковой среды, где поперек вокального интонационного слоя, размытого электронного звука, речитаций солистов и хора звучат вскрики, хлесты, удары. Электротеатр Станиславского создает новые формы. А четыреста лет назад такой новой формой была сама опера.
Триумф Музыкального театра Новосибирска стал сенсацией. Мюзикл "Фома" в режиссуре Филиппа Разенкова строится на песнях Юрия Шевчука, сюжетная канва - путь к славе нонкомформиста из провинции. Спектакль обаял одновременно жюри и подпевавший зал, неудивительно, что и персональных "Масок" удостоились исполнитель главной роли Александр Крюков и второстепенной роли - Никита Воробьев. Но, пошатнув пьедестал, "Фома" не застил достоинств своего главного конкурента - "Сильву" Театра музыкальной комедии Екатеринбурга. За лучшую режиссуру получил приз Дмитрий Белов, а за работу дирижера - опытный Дмитрий Волосников. На этом фоне кажется необычным уход приза за лучшую женскую роль "на сторону", но Мария Евтеева в роли капитанской дочки из одноименного мюзикла Алтайского музыкального театра (Барнаул) подкупила непосредственностью и качеством вокала.
А всеобщий любимец оказался непредсказуем. "Серебряное копытце" Театра музыки, драмы и комедии Новоуральска при разборе по частям не поразил открытиями. Но весь спектакль - легкий, веселый, с лихим Кокованей и дробью по ведру для общей кадрили - очаровал безусловно. За что и получил спецпремию жюри Музыкального театра.
Балет и танец оказались самыми уязвимыми во времена локдауна: тут репетиции онлайн невозможны. Но и при скудости афиши фаворит был бесспорным: "Жизель" Алексея Ратманского Большого театра. Даже при давней моде на раскопки балетных архивов этот выглядит особенно. Здесь скрупулезен подход - мизансцены, танцевальный текст, великая наука балетных жестов отсылают к оригиналу, ставшему некогда знаменем романтизма не вдруг, а на мощной барочной базе. Причем новая "Жизель" парадоксально точна в психологии персонажей. "Золотая маска" за лучший спектакль безусловна.
Максим Петров из Мариинского театра получил "Маску" лучшего хореографа за "Русские тупики - II", что скорее не признание победы, а одобрение тренда и аванс.
Мужская роль Артемия Белякова из Большого театра дана не лучшему Графу Альберту "Жизели", но лучшему танцовщику сезона. Женская роль Оксаны Кардаш из МАМТа за Китри в "Дон Кихоте" Нуреева - отличное попадание и торжество справедливости: эта балерина не первый сезон равно хороша в классическом и современном репертуаре.
В современном танце ситуация сложилась грустная. Получивший "Маску" как лучший спектакль "Последнее чаепитие" Ксении Михеевой из Санкт-Петербурга, интересен по посылу, но некрепко сшит. А его конкурент "Зеркало" Павла Глухова Воронежского Камерного театра сделан ровно наоборот.
В начале века (вечность назад) театр тосковал по новым темам, новому материалу. У сочинителей сегодня - нескончаемый вал нового материала! Спектакль Галины Зальцман "Я нанял убийцу" (главный спецприз жюри) исследует кинематографический язык Аки Каурисмяки средствами "бедного" театра и создает человечные, исполненные неясной тоски образы. Что касается второй спецпремии за сайт-специфический проект "Север", то спасибо его руководителю Виктору Панову: в пространстве старого морского вокзала средствами современного искусства и док /мокьюментального театра исследуется дух места.
Трудный выбор был в актерских номинациях. Между трагической экстравагантностью Евгении Крегжде (Озе в "Пер Гюнте" Юрия Бутусова и Вахтанговского театра), интонационной симфонией Пиноккио, сыгранного в унисон актрисами Марией Беляевой и Светланой Найденовой, хрупкостью существования Сони - Кристины Лапшиной в спектакле Георгия Цхвиравы "Дядя Ваня" (Омская драма). Экстравагантные и гротескные, роскошные и хрупкие - эти женские образы будто соединились в отчаявшейся и отчаянной героине Анны Антоновой в спектакле "Экстремалы" Петра Шерешевского ("Чехов-центр", Южно-Сахалинск). Она и получила "Золотую маску".
"Искусство не создают. Искусство выделяют телом", - эти слова Яна Фабра полностью применимы к существованию Андрея Феськова в спектакле БДТ "Ночной писатель". Актер играет рефлексию современного художника, пародируя его жертвенные и самовлюбленные жесты. Но эта виртуозная работа оказалась в тени завораживающей актерской индивидуальности Тимофея Трибунцева. Его работу в спектакле Дмитрия Крымова "Борис" блестяще описал актер Александр Новиков: "...ему удается быть центром и быть окраиной, быть энергией и быть вакуумом, быть содержанием и быть пустотой, быть царем и не быть никем".
Что касается спектаклей малой формы, то "Пиноккио. Театр" Бориса Юхананова вызвал единодушное изумление мистически-напряженным и технически головокружительным способом рассказа о театре как духовной вселенной.
Еще большим единодушием отмечена награда в номинации "Эксперимент". Художник и актер Никита Касьяненко, как итальянский дзанни, буквально всасывает вас в рассказ, сопрягающий топографию, мир граффити, истории людей. За два часа променада спектакль перенастраивает наше зрение, взгляд на современный город.