Серьезная цифра, свидетельствующая о том, что у значительной части общества есть потребность в новом знании. Именно в новом, а не в каком-то другом. При понимании, что это новое знание не является спекулятивным и дает возможность для развития каждого в отдельности и страны в целом. Необходимого для осмысления происходящего не только в естественных науках, но и в науках социально-гуманитарных. Что незнание становится синонимом опасности, а непонимание рождает тревогу.
Максима известного американского астронома Карла Сейгана: "Мы живем в обществе, зависимом от науки и технологии, в котором никто ничего не знает ни о науке, ни о технологии", - только в России оспаривается потребностью как минимум двух десятков миллионов людей, желающих получить достоверную информацию о новейших тенденциях в науке, технологиях, культуре, общественной жизни.
Новое знание - это символ развития в стране уникальных возможностей. Именно об этом говорил президент России Владимир Путин, обращаясь к участникам марафона. Тот факт, что марафон "Новое знание" будет проходить ежегодно, определяет его непреходящее значение. Ясно, что это не просто одно из мероприятий, приуроченное к Году науки и технологий и как бы перезапускающее работу общества "Знание", но важное стратегическое решение, отвечающее на глубинный запрос российского социума. Его потребность в постоянном обновлении достоверных представлений о бытие.
Расширение представлений о мироздании - волнующий, полный трагических поворотов процесс. Прежде всего потому, что он вступает в неизбежные конфликты с предшествующим, привычным представлением о реальности. Тема традиций и новаторства, из-за дурной интерпретации набившая оскомину на партийных собраниях в советские времена, по сути своей отражает непрерывный диалектический процесс, в котором и новое знание со временем становится расхожим и общепринятым. Процесс познания должен быть бесконечным. В ином случае уровень незнания окажется столь большим, что будет способен обрушить европейскую цивилизацию или привести ее к деградации, как это случилось с Древним Египтом или Древней Индией.
Словом, прошедший марафон убедительно доказал, что в нашей стране есть запрос на новое знание и развитие у немалой части населения. Как это сопрягается с консервативными ценностями, которые Россия пытается отстаивать в качестве важнейшего компонента национальной идентичности? Не самый простой вопрос, для ответа на который вынужден сделать некоторое историческое отступление.
Когда 21 мая 2021 года в Московском Доме музыки давали мемориальный концерт, посвященный столетию А. Д. Сахарова, среди почетных гостей были Н. Д. Солженицына и ее дети. Они сидели рядом с родственниками гениального физика и бесстрашного правозащитника. И в этом был символ не просто примирения, но единения двух великих фамилий России.
Глядя на них, сегодняшних, не мог не вспомнить 1974 год, когда в самиздате ходила переписка двух русских гениев, спорящих друг с другом о судьбах нашего Отечества. А. И. Солженицын так и не получил ответ на свое "Письмо вождям Советского Союза", хотя его прочитали все члены Политбюро ЦК КПСС. Датируемое 5 сентября 1973 года, оно было опубликовано издательством YMCA PRESS только в начале 1974 года, а 3 апреля 1974 года выходит статья А. Д. Сахарова "О письме Александра Солженицына "Вождям Советского Союза". Суть полемики можно выразить несколькими цитатами. А. Д. Сахаров: "Националистическая и изоляционистская направленность мысли Солженицына, свойственный ему религиозно-патриархальный романтизм приводят его к очень существенным ошибкам, делают его предложения утопичными и потенциально опасными..."
Сторонник демократического строя, А. Д. Сахаров не соглашался с тем, что А. И. Солженицын готов принять авторитарное устройство государства, если оно будет базироваться на принципах законности и православия. 18 ноября 1974 года А. И. Солженицын написал ответ А. Д. Сахарову. Он признался, что не собирался вступать в полемику по поводу "Письма вождям Советского Союза", "если бы среди первых критиков не оказался А. Д. Сахаров, чье особенное положение в стране и мое к нему глубокое уважение не дают возможности игнорировать его высказывания". И далее: "За русскими не предполагается возможности любить свой народ, не ненавидя других, нам, русским, запрещено заикаться не только о национальном возрождении, но даже о "национальном самосознании", даже оно объявляется "опасной гидрой". Когда читал полемику двух выдающихся сынов России, вспоминал знаменитое высказывание А. И. Герцена о славянофилах и западниках: "Мы, как Янус или как двуглавый орел, смотрели в разные стороны, в то время как сердце билось одно". Поражал высочайший интеллектуальный уровень дискуссии, где принципиальность позиций не разрушала взаимной уважительности. Забота о судьбах Отечества была выше личных амбиций.
Вспомнил об этом потому, что вековой российский спор сегодня приобретает новый характер, охватывая не только - и даже не столько - пути развития общества и общественной мысли, сколько пространство современного знания. Нового знания, которое неизбежно порождает этические и социальные проблемы, прежде неведомые человечеству. Теоретически ценностный консерватизм не враждебен новому знанию. Но путь к новому знанию не может быть консервативным. В этом противоречии нет угрозы общественному развитию. Как в случае с А. И. Солженицыным и А. Д. Сахаровым, важен уровень дискуссии.