Известный шоумен Дмитрий Дибров со своей семьей сплавился по Дону
- Дмитрий, почему плот? Ведь Дибров легко может отдохнуть в любой точке мира!
Дмитрий Дибров: Где? В Турции? Посмотрите на того, кто туда едет! Он делает вид, что едет с семьей, это неправда! Первым делом он обгорает, и это единственное время, что он провел с семьей. У него теперь есть официальное извинение, почему он нашел там таких же, как он, и они сутками пьют эту дрянь, которую они там называют водкой. Просто они на Дону не были и не пробовали настоящей водки. Жена его тоже обгорела, но у нее ж дети, и она их пасет, красная и злая.
Я считаю, плот, который мы с Полечкой нашли на это лето, - идеальный вариант, потому что здесь всего достаточно. Например, свободы.
Русский мужик, чтоб почувствовать свободу, первым делом надирается, вторым - поет в караоке "Ой да не вечер". Бичевской Жанне говорю: "Почему вы не сказали всем, что это ваша песня?" - "Потому что я не хочу подрезать песне крылья".
Но какие крылья в кабаке да в Турции? Когда ты на плоту, вот это твоя свобода в полной мере. Кайф, дети визжат, официальная возможность купаться сколько хочешь. Безопасность полнейшая: глубина маленькая, утонуть невозможно. Остановиться можно в любой момент: увидел интересное дерево, заводь - вышел, гуляешь. Там бы снимать любовные сцены - красота! И людей - никого!
- Даже рыбаков нет?
Дмитрий Дибров: Ну там ведь не везде рыба. Говорят, убили электроудочками. Это такая китайская сволочная штука: опускаешь в воду два электрода, и всплывает вокруг все живое.
- Но в путешествии хочется увидеть что-то новое, экзотическое...
Дмитрий Дибров: А кто из россиян, даже из ростовчан, бывал на среднем Дону? Кто видел, как на самом деле выглядит Дон-батюшка? Люди не выезжают из городов. А ведь это пустыня, необитаемые земли. И вся история России - там!
Слово о полку Игореве - он ведь пошел донской воды из своего шлема испить. Россия прирастала Сибирью, но Ермак-то - с Дона. Емельян Пугачев - отсюда. А тот, кто его брал, Суворов, начинал комендантом ростовской крепости.
А еще плот - то место, где можно на глазах супруги пить, ты ведь тут донской казак, значит, имеешь право пить для полной аутентичности.
Небо фантастическое: когда развеялись все тучи - звезды падали. Надо пойти на плоту, только никуда не спешить. И донской ветер сам все скажет.
- Когда говорят про плот, представляется несколько бревен, перевязанных лианами...
Дмитрий Дибров: Наш не такой. Наш - это восемь пустых железных бочек 6 на 12 метров. Шесть палаток. Большой стол и две скамейки - сердце плота. Вот тут и происходят все разговоры. Мотор есть, чтобы объехать мели. Но в остальное время он не работает, работает только мозг собеседника, в полнейшей тишине.
Молодежь в складчину заказывает такие плоты и танцует всю ночь, никто не помешает, никто не скажет сделать музыку тише, это ж пустыня.
Верхний Дон пробивает себе дорогу промеж гор. Бесконечный песчаный яр, обрыв, и у него такие красивые параллельные барельефы из песка...
Мы плыли от Вешек до Серафимовича. А можно пойти и от станицы Казанской, и от Воронежа.
- А почему не по Волге?
Дмитрий Дибров: Волга судоходная. Это другое обаяние, когда мимо тебя гоняют баржи и танкеры. А верхний Дон тихий. Было время, при большевиках ходили земснаряды, убирали ил, и там шли баржи. Но теперь нет.
Притоки, те быстрые: Хопер, злая река, течением наносит песок, река Медведица тоже, нас с детьми в них сносило течением.
Говорят, что в России плоты - это целое движение. Между "плотилиями" отношения - плотшеринг, компания может покататься по Дону, а оттуда - по Волге.
- Ваше путешествие началось в казачьей станице Вешенской и посадил вас на плот внук Михаила Шолохова Александр?
Дмитрий Дибров: Да, он благословил нас в путь. По вечерам мы включали аудиокнигу "Тихий Дон", роман его великого деда. И такое было ощущение, что все, что Михаил Александрович описывает, все как будто вырастает в голограмме. Теперь мы знаем, что это такое, хребтины меловые.
А женский монастырь, а пещеры! Там знаменитый камень, и легенда гласит: кто его поцелует, родятся дети. Отчего не попробовать? Туда даже пожить приезжают. А какой прекрасный музей в Еланской - сбалансированная композиция крестов и звезд. И ведь это честно: нет ни одной казачьей семьи, где революция и гражданская война не прошла бы баррикадой. И в моей семье так. В равной мере там висят плакаты и советские, и белоказачьи. И прекрасный памятник матери-казачке. Вот уж кому и белые и красные только слезы приносили.
А музей Шолохова в Вешках. История оживает. Фрак, который Шолохов просил ему сшить в счет Нобелевской премии. Лодочный мотор, который в 1964 году ему подарили поклонники из Америки...
- При вашей бешеной загрузке удалось хоть немного отдохнуть?
Дмитрий Дибров: Отдыхом лично я вообще-то называю перемену работы. Более того, я должен сказать, что лучший отдых на свете - в Останкино. В студии, где снимается программа "Кто хочет стать миллионером".
- Но для вас-то это работа?
Дмитрий Дибров: Это работа? Да я должен за нее платить! Правда, так я думаю часа в 3-4 дня, а когда уже 3-4 ночи, а у меня еще гости в гримерной... Но недаром же Конфуций рекомендовал: найди себе работу по душе, и не будешь работать ни дня в жизни.
Некоторые полагают, что отдых - это когда ничего не делаешь. Глупости. Но, во-первых, я теперь еще и писатель. А писатель работает, даже глядя в окно.
Но на Дон часто приезжаем, не можем без Дона. На последний день рождения Полины приехали мы сюда из Москвы большой компанией, и было лучше, чем в столице. Родина заряжает.
Полина Диброва: "Мы застали на плоту и солнце, и грозу, и дождь. Я сидела в палатке, обняв детей, и боялась, что ее унесет. Но ведь это и есть жизнь!
Не было холодильника, зато все готовили свежее. Делала на костре очень вкусный борщ, уху, лапшу, шашлыки. В станице Еланской, где музей, нам подарили яйца, и мы готовили омлет. Сырники, оладушки, мед.
В станицах детям показали все казачьи фокусы, мастер-классы самые разные, например, учили изготавливать старинными методами посуду из глины, дети выжигали, раскрашивали, пилили, подбивали гвоздями сапоги, я варила мыло... Реально погружаешься во времена двухсотлетней давности. Интересно посмотреть, как люди жили, чтобы осознать наше время. Я почувствовала в тех краях запах и вкус своего ростовского детства и даже детства моих далеких предков".
