Поделиться
Земля эта с историей и смыслами: гуляешь от памятника писателю Горькому до водопадов, от символа Самары - гордого козла к рукотворным гротам и осмысляешь бытие. Так ненароком и забредешь в лекторий, где дотошные филологи и краеведы ищут особую волжскую идентичность и ответ на вопрос: "Как большая река влияет на мировосприятие и появление новых культурных кодов?"
Послушав с умным видом, перемещаешься к детским площадкам, где идет поиск уже объемных смыслов, а лицо часто становится продолжением холста.
Или вот остановишься в недоумении у павильончиков "Дневник как туалет или как алкогольный напиток". А проходя мимо стендов с именами великих литераторов, в разное время живших и творивших в Самаре, обязательно столкнешься лоб в лоб с писателями здравствующими - Вадимом Месяцем, оцененным еще Бродским, новеллистом Денисом Драгунским, сценаристом нашумевшей киноленты "Викинг" Андреем Рубановым или с автором текста "Тотального диктанта" Андреем Геласимовым, большим другом Самарской областной библиотеки, по произведениям которого даже снимают кино.
- Здравствуйте, Денис Кораблев (это к писателю Денису Драгунскому, ставшему прототипом героя рассказов его отца Виктора Драгунского. - Прим. ред), а у вас правда была сестра Ксения, про которую в книжке?
- Правда, там все правда, но Ксении, к сожалению, больше нет с нами... (пауза).
- Дмитрий, - это уже обращение к поэту и эссеисту Воденникову, а что вы делаете, когда стихи не пишутся?
- Ничего. Они ушли от меня по-английски одиннадцать лет назад, и неизвестно, вернутся ли вновь. Я путешествовал, писал статьи. Кстати, одна из удивительных вещей состоит в том, что когда ты умираешь, то сразу становишься всем нужным. Моя слава очень сильно скакнула, когда я "умер".
Фестивальное время движется к "five o.clock", и я начинаю торопиться, ведь совсем скоро начнутся мастер-классы писателей и есть шанс получить автограф, значит - бегом на книжную ярмарку. Тут больше дюжины издательств из столицы и соседних регионов - "Детская литература", "Русское эхо", "Розовый жираф", "Самокат Плюс", а еще самарские компании, издательские дома и книготорговые сети, представляющие свою продукцию, потому цены вполне демократичные. Разве что "Гарики" Игоря Губермана предлагали под 800 рублей. Хорошо, что почти все их помню наизусть, то есть читаю даром. Кстати, Белинского и Гоголя тоже можно было взять бесплатно на парковых стеллажах. Среди публики находятся и те, кто приносит сюда в дар или на обмен свои прочитанные книги - буккроссинг в действии.
А еще в парке были электронные книжные полки - место, где можно свободно скачивать классическую русскую и зарубежную литературу, а также произведения самарских авторов, чтобы потом читать где удобно - в дороге, дома или на природе, ловя последние теплые дни.
У аллеи библиотек, которые креативили по полной - от выставок и мастер-классов до квестов и лотерей, тоже было многолюдно. Самарцы пришли семьями, и потому дети не только выбирали себе интересные новинки, но тут же их читали, примостившись в тени вековых деревьев на креслах-трансформерах. Казалось, что децибелы расположенных в парке музыкальных площадок (в летнем концертном зале уже начал свою программу городской джаз-фестиваль) им вовсе не мешали. Вспомнилось: "когда я ем, я глух и нем", и когда читаю тоже...
На творческую встречу, заявленную как мастер-класс по написанию новелл (но писателей среди собравшихся было лишь двое. - Прим. ред.), Денис Драгунский - один из самых плодовитых современных российских писателей, пришел в костюме и при галстуке, но говорить с ним демократично можно было обо всем. Писатель, предупредивший, что не любит всякую выспреннюю литературщину, а предпочитает закрученные сюжеты, был предельно открыт и честен. Он рассказал, что начал сочинять в довольно солидном возрасте - без месяца в 57 лет, но за последние 13 лет выпустил 22 книги. "Так что творить, - обратился он к публике, - никогда не поздно".
- Я был филологом, преподавал иностранный язык, писал сценарии для телевидения, потом работал политологом, аналитиком, главным редактором толстого научного журнала. Еще - главным редактором одной партийной газеты. А когда наша партия пролетела на выборах как фанера над Парижем, я приватизировал ее блог в Живом журнале и стал публиковать там свои рассказы, и число подписчиков резко выросло. Вскоре моим творчеством заинтересовались издатели, и уже первая книжка вошла в какой-то там шорт-лист. Я тогда решал чисто техническую задачу, а вышло вот так, - с улыбкой признается Денис Викторович и предлагает почитать свои новеллы, которые публика от пяти лет и много-много старше неизменно встречает овациями.
Известный поэт и эссеист Дмитрий Воденников же, напротив, своих стихов читать не стал, сославшись на мешающий ему грохот музыки, но много говорил с читателями о поэзии и ее природе:
- Если ты по-настоящему пишешь стихотворение, ты вытягиваешь откуда-то сверху небесную матрицу, с того самого квадрата, который над тобой открывается. И в этот момент ты перестаешь быть атеистом. В тот самый белый или черный квадрат ты взываешь: "Дай мне, дай!", это чисто религиозное отношение к мирозданию. И когда к тебе наконец приходит этот гул, ты вытягиваешь небесное стихотворение безо всяких черновиков и переносишь его на бумагу. В противном случае не будет тебе отпущения грехов. Это очень похоже на тошноту и облегчение.
Облегчает ли поэзия и литература в целом жизнь, особенно русская литература, где все страдания описаны на века вперед, - вопрос риторический. Но то, что она позволяет хотя бы искать ответы на загадки вечности, уже хорошо. А в бумажном или электронном виде - какая разница, ведь в истоке, как утверждает Дмитрий Воденников, "это были шаманские завывания, в которых прорывалась рифма, подобие слов. Так появилась поэзия. Поэтому мне кажется, это ужасно круто, что литература, описав круг, совершенно неожиданно вернулась туда, куда мы не могли предположить. Книга - источник какого-то сообщения. Какая мне разница, пришло оно ко мне через ухо или через глаза?" Главное - найти время читать.