Поделиться
Я помню ваш петербургский спектакль "Идiотъ. Финал", "психо-драматическое расследование", а тут триллер - и снова расследование…
Искандер Сакаев: Скорее, исследование - человеческой природы. История уже случилась. Суд состоялся, всех наказали. Это постфактум, повторное проигрывание того, что произошло. Место действия у нас - некое чистилище, не Скотопригоньевск (вымышленный город, место действия в романе "Братья Карамазовы". - "РГ"). История происходит в голове у Алеши, это его внутренняя психологическая составляющая. Думаю, роман задумывался как сага жизни Алеши, но не был дописан в силу грандиозности замысла. Великое, но не совершенное произведение (совершенны "Идиот", "Преступление и наказание"). Но это несовершенство гения. В этом и интерес. "Идиот" и "Братья Карамазовы" - самые часто ставящиеся романы в театре, кино.
Это был заказ театра к 200-летию Достоевского?
Искандер Сакаев: Да. Я ставил здесь в 2013 году спектакль "Н.Ф.Б." по мотивам романа "Идиот", посвященный Настасье Филипповне. Камерный, для Малой сцены.
Зрителям старшего поколения не по душе "эксперименты" над классикой, модерн от поколения режиссеров 2000-х. Вы готовы к тому, что часть публики уйдет из зала, не примет ваш спектакль? Смену жанра на гротеск не оценят.
Искандер Сакаев: Мой спектакль если и не в классических тонах, то без сложностей и "завихрений". Что касается гротеска, то его диктует сам автор. У всех персонажей температура 39 градусов: сознания, мыслей, души. Еще чуть - и достигнет 40. Они все неадекватные. Один нормальный человек - Коля Красоткин, да и то… Разве что Жучка еще.
Вы работали над спектаклем со своей питерской командой?
Искандер Сакаев: Да, это художник по костюмам и свету Наталья Кузнецова, хореограф Мария Яшина. А сценограф - я сам.
На фестиваль Достоевского каждый год привозят несколько постановок "Братьев Карамазовых", много разных трактовок здесь видели. Вчера мы с вами посмотрели балет Бориса Эйфмана "По ту сторону греха" по этому роману. О богоискательстве, безверии и вере, духовном спасении. Совсем другое решение.
Искандер Сакаев: Это фантазия режиссера, многие линии отсечены, сочинено что-то свое, что правильно, потому что заниматься иллюстрацией бессмысленно, глупо, неэффективно. Если зритель хочет иллюстраций, проще прочитать книгу и вообразить свой собственный спектакль, а в театре он считывает некое видение того человека, который это будет транслировать.
Невозможно сделать адекватный перенос прозаического произведения. Любого, тем более - Достоевского, перевести из текста литературного, вербального в текст сценический, игровой, визуальный. Сколько режиссеров - столько и представлений, каким должен быть, скажем, Макар Девушкин. Или князь Мышкин. Или как должна выглядеть Грушенька. У Эйфмана она цыганка. Почему нет?
Трактовка - выбор инструментария, ключей.
Чью инсценировку вы выбрали?
Искандер Сакаев: Специально для постановки в новгородской драме ее написал актер нашего театра "Левендаль" Алексей Копылов, человек пишущий.
Получился полуторачасовой спектакль, очень динамичный, в котором отсечены многие сюжетные линии объемного романа. Темп вы задали актерам сумасшедший.
Искандер Сакаев: Сроки были сжатые, чтобы одолеть всю эту махину - роман. В процессе работы, читая, разбирая, приходилось многое резать, компоновать. Монтаж очень жесткий по отношению к первоисточнику. Дух романа, думаю, мы передаем, но букве точно не следуем. Убираем, например, духовно-православное направление. Достоевского не надо разжевывать - он в своих текстах сам все предельно внятно объяснил.
А еще вывели на передний план новых персонажей - Черта и Бесенка.
Искандер Сакаев: Черт у Достоевского, по большому счету, есть. Да и Малютка (Бесенок) - тоже, Лиза Хохлакова - и есть Малютка, в романе ее так и называют - бесенок. У актрисы Ирины Бакуненко это была роль "на сопротивление", нелегко далась. Актеру нужно давать такие задачи, которые ему интересно преодолевать.
С сопротивлением и своим видением материал вошел в работу и актер Геннадий Алексеев (роль Федора Павловича Карамазова). Алексеев - уникальное явление. Я видел его в нескольких спектаклях. Мне кажется, его талант не был реализован в той степени, какой заслуживал. У меня были большие планы на него, еще до Достоевского. Мы хотели поставить ему моноспектакль, искали материал… Буквально на днях Геннадий ушел из жизни. Сегодня роль Карамазова-старшего сыграл Дмитрий Желнин. Это его дебют на сцене Новгородского театра, и сразу - экстремальная ситуация.
Потом заболел актер, исполняющий роль Дмитрия Карамазова. В итоге - срочный ввод другого актера - Артема Куценко, и снова роль "на сопротивление".
Знаю случаи, когда петербургские актеры отказывались участвовать в спектакле - не были согласны с трактовкой режиссера. И уходили, хлопая дверью, и заявление об увольнении писали. У вас здесь не случилось такого форс-мажора?
Искандер Сакаев: Эта специфическая ситуация свойственна московским и петербургским театрам. В провинции актеры менее избалованы. У меня в театре "Левендаль" жесткие условия: актер не имеет права отказываться от роли. Хотя я понимаю артистов: их часто обманывают, ими пользуются, манипулируют. А они живые люди, ранимые, это надо понимать, учитывать и не давить. Надо найти выход.