Саратовец рассказал о депортации поволжских немцев

У 87-летнего Андрея Шварца всего четыре класса образования, однако жители соседних сел, случись у кого поломка с техникой, до сих пор обращаются к нему за помощью. Сам он, правда, уже ремонтом почти не занимается, но может посоветовать, объяснить, в чем причина неисправности. Бывает, люди сразу не верят: мол, не может быть, но потом перезванивают и подтверждают: все оказалось, как ты сказал. По словам Андрея Андреевича, хоть у него за плечами только начальная школа, ему всю жизнь интересно было учиться: на тракториста, потом на комбайнера, на машиниста первого класса, на механика, на шофера...

Дорога в Сибирь

Восемьдесят лет назад, в сентябре 1941 года, семилетний Андрюша Шварц должен был пойти в школу. Однако в первый класс он попал только три года спустя. Вместо школы его, как и сотни тысяч других поволжских немцев, взрослых и детей, выслали в Сибирь.

Вместе с матерью и тремя старшими сестрами Марией, Мартой и Ирмой они жили в волжском селе Орловке (теперь Орловское). Отца мальчик почти не помнил. Ветеринарного врача Андрея Шварца арестовали еще в 1937 году по сфабрикованному обвинению, сыну в то время было всего три года. Лишь полвека спустя родные получили справку о реабилитации.

Когда началась депортация, жители волжских сел уезжали, оставляя во дворах скотину, а в домах - почти все имущество.

- Помню, мать налила нашей собачке большую миску молока и положила булку, надеялась, что кто-то потом придет и ее покормит, - вспоминает Андрей Андреевич, - но мы, малыши, все равно не понимали, что происходит, радовались, что куда-то едем. Осознание того, что случилось, стало приходить, когда уже были в вагоне...

Дорога в Сибирь оказалась долгой, эшелон шел медленно, помногу стоял. Ссыльных не кормили, только несколько раз раздали кипяток и никуда не выпускали. Духота, смрад. В туалет всем приходилось ходить в угол вагона. Мать сварила в дорогу курицу и давала детям по кусочку.

"Корове стыдно в глаза смотреть"

Из Поволжья они уезжали ранней осенью, можно сказать, летом, было тепло. А Красноярский край встретил переселенцев снегом и первыми метелями. Пять немецких семей, женщин и детей, привезли отбывать ссылку в отдаленное село Гунеково.

- Все село собралось, думали, наверное, что везут кого-то с рогами и копытами, - вспоминает Андрей Шварц.

Сначала ссыльных распределили по крестьянским домам. Хозяйка наварила картошки, впервые дети поели после отъезда из дому. Одна из трудностей была в том, что крестьяне из немецких сел с Волги не знали русского языка. Из всех женщин одна крестная с грехом пополам могла объясниться с местными жителями. Вскоре переселенцы решили жить все вместе, перебрались в амбар, где стояла русская печь, сделали нары. Жили тем, что можно было выменять на вещи, которые привезли с собой. Когда менять стало больше нечего, начали побираться. В лесу собирали грибы и ягоды, черемшу, искали съедобные корешки. Иногда голодали по трое суток.

- Мы столько травы тогда съели, что мне теперь корове стыдно в глаза смотреть, - иронизирует Андрей Андреевич.

С 9 лет Шварц начал работать в колхозе. На сенокосе женщины косили и собирали сено, а он его отвозил на волокуше, в которую запрягал мерина. Когда темнело, мальчику нужно было отыскать в лесу ночного пастуха со стадом и отдать своего четвероного помощника, и только после этого он мог вернуться домой. Шел один ночной тайгой. Однажды Андрея Андреевича, как он говорит, "прижал медведь", но мальчик притворился мертвым, зверь обнюхал его и ушел.

За все время работы в колхозе в этом селе семья получила в оплату всего ведро ржи и ведро гороха. Когда умерла мать, не выдержав такой жизни, полной лишений, дети остались одни.

В 1946 году их перевели в совхоз "Ирбейский", там было много других ссыльных: литовцы, латыши, финны. В бараке, где поселили, не было спасения от клопов, которые сыпались буквально с потолка. Тогда Андрей Шварц, которому шел двенадцатый год, построил первый в своей жизни собственный дом, срубил своими руками избушку из бревен три на пять метров. Стал жить там с младшей из сестер, старшая к тому времени вышла замуж, а средняя осталась жить с ней.

- Все делать самому приходилось, поэтому быстро стал самостоятельным, приспособленным ко всему, - объясняет Андрей Андреевич.

Ссылка закончилась

Ссылка для Андрея Шварца закончилась сразу после того, как в 1956 году в спецпоселениях закрылись комендатуры. В Сибири он женился на своей землячке из соседнего села, тоже под Марксом. Молодая семья, у них уже было двое детей, собралась и уехала в Казахстан в село Вольское (сейчас Сарыозек) под Карагандой. Это село в начале XX столетия, еще до революции, основали поволжские немцы.

На новом месте Андрей Шварц сразу хорошо себя зарекомендовал, у него и так всегда любая работа горела в руках, а тут придумал, как усовершенствовать волокушу, на которой возили сено.

- Думали, всю осень сено будут убирать, а я растолкал его за два дня. За это выдали премию - пятьсот рублей. На такие деньги тогда корову можно было купить, - вспоминает Андрей Андреевич.

Потом молодому парню с четырьмя классами образования доверили готовить трактористов. Андрей Шварц работал помощником бригадира, бригадиром, заведующим отделением колхоза, за должности не держался, зато с большой охотой осваивал новые профессии и умения. И семья росла, родилось пять сыновей и четыре дочери. Все было хорошо в Казахстане, а все-таки Андрея Шварца тянуло на родину в Поволжье.

Снова на Волге

Прошло больше трех десятков лет, когда он вернулся в родные места. В 1974 году приехал с сыновьями в Орловское и устроился на сезонную работу в колхоз. Старший сын также, как отец, стал работать на тракторе, младший трудился на птичнике.

Родные края на Андрея Шварца произвели двойственное впечатление.

- Думали, едем в центр, а здесь бездорожье, старые дома, в Казахстане тогда мы жили лучше, - вспоминает Андрей Андреевич.

Как-то он стал свидетелем разговора председателя колхоза с бригадиром по телефону. Председатель спросил у бригадира, мол, как там новички, не приходится палкой гонять, чтобы работали? Тот ответил, что, если так дальше будут работать, дойдет до того, что они нас гонять будут. Осенью бригадир сам предложил Шварцу привезти семью.

Родительского дома в Орловке не сохранилось, после отъезда немцев многие дома новые жители, приехавшие с Украины, разобрали на дрова. Андрей Андреевич присмотрел заброшенный дом в соседнем селе Буерак. Постепенно за несколько лет привел его в порядок. Обновил венцы, фундамент, можно сказать, построил заново. Стал работать на тракторе, который сам же и починил, больше в колхозе никто за это не брался.

У Андрея Шварца помимо девяти детей 38 внуков, а сколько правнуков, он уже сбился со счета. Еще в конце 1980-х годов на семейные праздники в Буераке собиралось больше 80 человек!

Все дети, как он считает, пошли в него, такие же трудолюбивые и рукастые.

- Это потому, что я всегда их брал с собой, младший сын, можно сказать, вырос, пока я работал на тракторе, все время в кабине сидел, - рассказывает отец.

Сейчас, правда, в просторном доме он остался один. Все дети, за исключением одной дочери, которая живет в Энгельсе, уехали в Германию. Долго уговаривали на переезд родителей. Андрей Андреевич ездил к ним в гости, осмотрелся и говорит, что ему там не понравилось.

- Мое место здесь - в Саратовской области, Марксовском районе, селе Буерак. Слишком долго стремился я вернуться сюда, чтобы еще куда-то уезжать, - объясняет Андрей Андреевич.

Опираясь на палочку, годы дают о себе знать, хозяин с гордостью показывает свои владения. Просторный дом со всеми удобствами внутри, вымощенный плитами большой двор, летняя кухня. В гараже стоит трактор, который он собрал из старых запчастей, чтобы удобно было работать на огороде, заниматься хозяйством.

Любимую жену Андрей Андреевич похоронил в 2015 году, управляется с домашними делами теперь помощница Надя.

- Варить железо умею хорошо, а вот суп нет, - подшучивает над собой хозяин.

Однажды, уже много лет назад, когда в селе возникла проблема с водоснабжением, Андрей Шварц отыскал неподалеку за околицей родник, обустроил его. Люди до сих пор приезжают к этому роднику за водой.

Справка "РГ"

В этом году исполнилось 80 лет депортации поволжских немцев. В сентябре-октябре 1941 года по указу Верховного Совета СССР было вывезено в Сибирь, Казахстан и на Урал более 440 тысяч человек. Лишь небольшая часть из них впоследствии вернулись в Саратовскую и Волгоградскую области. По данным Росстата, с 1989-го по 2010 год число немцев на территории РФ сократилось более чем в два раза - с 832 до 394 тысяч человек. Большинство уехали в Германию.