Почему Тюменский БДТ не может выступить на сцене Вахтанговского театра

Фейсбучный пост директора театра им. Вахтангова Кирилла Крока сработал как детонатор, взорвав театральное сообщество, собрав сотни комментариев. Что сделал Крок? Он отказался от обменных гастролей вахтанговцев с одним из старейших театров страны - Тюменским Большим драматическим. Дело, разумеется, не просто в гастролях.

Вопрос, который задает один из лучших театральных менеджеров страны, оказывается вопросом не "производственным", скорее - принципиальным. Кто и как реорганизовывает театральное дело? Кирилл Крок рассказал "Российской газете", что заставило его выложить в открытый доступ официальную переписку с замгубернатора Тюменской области Эдуардом Бакиевым.

Кирилл Игоревич, почему ситуация с тюменскими гастролями вызвала прежде всего вашу бурную реакцию?

Кирилл Крок: Речь о том, что уже несколько лет в нашей стране занимаются оптимизацией расходов в бюджетной сфере. Объединяют, укрупняют и оптимизируют образование, медицину… И если в школах это худо-бедно возможно - есть учебный процесс, единые учебные планы, учебники, парты, то в культуре стандартизация невозможна в принципе. Есть драматические, музыкальные театры, театры кукол, театры юного зрителя… Вроде бы чем они там занимаются? Везде же играют спектакли. Но и творческие задачи, стоящие перед ними, и "производственные процессы" принципиально разные. Здесь репетируют два месяца, а там два года. Мы занимаемся искусством, оно уникально и не подлежит стандартизации. А некоторым чиновникам, очень далеким от искусства, хочется все это унифицировать.

Вы говорите о Тюмени, где создали Концертно-театральное объединение?

Кирилл Крок: Посмотрите, что они объединили. Большой драматический театр со 165-летней историей, Театр кукол, Филармонию с симфоническим оркестром, ДК "Нефтяник" со всевозможными досуговыми кружками и Тобольский драмтеатр, который вообще в 300 километрах от Тюмени. Как все это можно было объединить под управлением единого офиса и во главу поставить человека, совершенно далекого от театра? Понятно, что создатели "прожекта" подсчитали: если слить все бухгалтерии, хозяйственников и службы госзакупок, можно сэкономить немало бюджетных средств - и все они пойдут на процветание этой самой культуры.

Я разговаривал с директорами этих театров до объединения. В среднем у них было по одному человеку в отделе госзакупок, по четыре-пять в бухгалтерии и по одному юристу. На момент создания объединения общий штат составлял 690 человек. Из них 86 - в головном аппарате. При этом уволили бухгалтеров, хороших специалистов, которым не надо было объяснять, что такое исходящий реквизит и пуанты и почему на каждый спектакль артистке надо покупать колготки, а актеру носки. Что на сегодня? В центральном аппарате уже 130, общий штат - уже 811 человек. И это с учетом добавившегося чуть позже филармонического оркестра (72 человека). Считайте сами.

В театре увольняется гардеробщица, а новую теперь нанять нельзя: надо распределить обязанности среди оставшихся. Таким образом якобы выполняют майские указы президента и "повышают" среднюю зарплату. И этой липовой статистикой о повышении зарплат работникам культурной сферы в регионе вводят в заблуждение губернатора. И это экономия?

Спектакль "Дядя Ваня". Фото: Александр Куров / ТАСС

А сами театры разве не имеют права голоса?

Кирилл Крок: Их превратили в отделы, не имеющие права решать, на что потратить заработанные ими же деньги. Вот мы в театре Вахтангова играем спектакль, я знаю, сколько продано билетов, сколько заработаем за месяц, и могу этими средствами распоряжаться: здесь надо подкрасить, там новое оборудование купить, премию кому-то выплатить. А там театрам говорят: "Заработали - молодцы. Но нам надо еще содержать аппарат, оркестр и так далее. Мало того. Театры потеряли юридическую и экономическую самостоятельность - теперь директор объединения утверждает репертуар, решает, что ставить, кого из режиссеров приглашать: вот этот слишком дорогой - давайте кого попроще. Со стороны все судят по отчетам, а поговорите с людьми, оказавшимися в заложниках у этой системы…

Зритель доволен культурной жизнью - хорошо, но нужно, чтобы комфортно было и людям, которые ее создают 

Снаружи все блестит: средства экономятся, зарплаты растут, отчеты о проделанной работе пишутся. Но… бывший директор этого объединения Юлия Шакурская почему-то попала под суд. Злоупотребила должностными полномочиями.

И все-таки к гастролям. Казалось бы, Вахтанговский театр вправе тихо-мирно отказаться от них - зачем выносить это в публичное пространство?

Кирилл Крок: Четыре года назад мы были на гастролях в Тюмени. Ко мне подошла дама, руководившая на тот момент объединением. Я ей в глаза сказал все, что думаю, о том, что они делают с театрами, превращая их в чиновничью кормушку. И Вахтанговский театр в Тюмени попал в "черный список". Недавно уже новый директор этого объединения Надежда Казначеева обратилась ко мне частным образом, я ей также честно сказал, что не могу поставить свою подпись под договором между театром Вахтангова и театрально-концертным объединением. Тем самым как бы "легализуется" их деятельность. И без того их примеру уже рвутся последовать бойкие чиновники в других регионах.

И вот после моего отказа театр Вахтангова получает письмо от вице-губернатора Тюменской области на имя художественного руководителя Римаса Туминаса. Тогда решил ответить им публично. Мне, правда, интересно, что думают другие, может, я не прав?

Заложником этой ситуации стал тюменский театр, но ведь актеры ни при чем, они не отвечают за действия чиновников?

Кирилл Крок: Мне это тоже не нравится. Но как еще может театральный мир побороть эту гидру? За последние семь лет кто только ни говорил о том, что этот эксперимент обречен на провал, его нужно остановить. И Александр Калягин, и Евгений Миронов. Зачем нужно это объединение? У тюменских театров и так один учредитель, который может решить все вопросы. Нужно что-то еще - создайте общественный совет, как это сделали российское минкультуры или театр Вахтангова.

А кто может рассудить этот спор и, скажем, ликвидировать это объединение?

Кирилл Крок: Губернатор Тюменской области, если руки дойдут.

Но есть же взгляд и с другой стороны, из зрительного зала. В Тюмени, говорят, зрители довольны здешней театральной жизнью. Волшебную силу искусства объединение не отменило. Что вы на это ответите?

Кирилл Крок: А при чем здесь объединение? Большой драматический театр как ставил свои спектакли 165 лет, так и будет ставить. И потом зритель приходит в театр и видит, что люстры горят, паркет сверкает, шампанское наливают, ему не важно, какая огромная работа стоит за этим. Зритель доволен культурной жизнью - хорошо, но нужно, чтобы комфортно было и людям, которые ее создают.

Спектакль "Иванов" 2019 года в Тюменском драматическом театре. Фото: Валерий Бычков

В соцсети вас поддержали многие, но это виртуальная поддержка, а в реальности?

Кирилл Крок: На заседании секретариата СТД ко мне только ленивый не подошел: все комментировали эту ситуацию. Александр Калягин поблагодарил. Позвонили даже из Минкультуры России, спросили, что у меня случилось с Тюменью. Да ничего у меня с Тюменью не случилось. Просто высказал свое личное отношение. Ответил чиновникам со всем уважением, объяснив свою позицию. Удобно делать вид, что все хорошо, не замечая несправедливости в отношении наших коллег. И по большому счету - к театру в принципе.

Спектакль "Онегин". Фото: Александра Мудрац / ТАСС

Мнения

Григорий Заславский, ректор ГИТИСа:

- Правда в том, что прелесть театра - в его непохожести. Недавно смотрел спектакль в одном известном театре, и с ужасом поймал себя на мысли, что эта постановка могла бы идти на сцене любого другого московского театра. Театров со своим лицом всегда было немного - сегодня их катастрофически мало. В разных театрах ставят одни и те же модные режиссеры, тиражируя в самом рыночном понимании этого слова однажды успешно найденные приемы.

Практика, когда несколько театров объединяются в одной дирекции якобы для экономии, просто опасна. Еще хуже, когда административные решения приводят к унификации художественных замыслов. Одному театру можно запретить ставить "Три сестры", потому что их уже поставили в другом театре того же объединения. Но в разных театрах всегда совершенно разные "Три сестры".

Мария Ревякина, гендиректор "Золотой маски", директор Театра Наций:

- Мы каждую весну собираем директоров театров из малых городов, и все в один голос говорят, что подобные оптимизации приводят к катастрофе. Утвердить какой-то документ, решить какую-то задачу - целая история. Сидит некая дирекция, в которую входят не совсем компетентные люди, и работа обрастает невероятным документооборотом, согласования растягиваются на месяцы. Но подобные идеи продолжают возникать у местных властей. И театры соглашаются. Какой выход? Сопротивляться. Ничего не сдвинется с мертвой точки, если театры на местах не начнут говорит жесткое "нет".

Спектакль "Испанская баллада" актеры Тюменского БДТ могли бы показать на столичной театральной сцене. Фото: Вадим Балакин

Другой взгляд

Связанные одной цепью

Ирина Никитина, "РГ"-Тюмень

Семь лет назад тюменское правительство решилось на смелый и даже дерзкий по российским меркам эксперимент. 8 апреля 2014 года в регионе появилась совершенно новая культурная формация - Концертно-театральное объединение (КТО). Возглавивший тогда ТКТО директор филармонии Михаил Бирман рассказывал не без пафоса: "Прецедентов в стране еще не было, равняться не на кого, поэтому будем действовать, где осторожно, а где решительно, но устоявшиеся традиции коллективов не тронем".

Результатом переверстки общего штатного расписания стало расторжение трудовых договоров с 50 бухгалтерами, ни одну творческую ставку не тронули. Сэкономленные рубли пошли на ремонт (в театре кукол заменили пол, кресла и перенесли цеха, косметически подновили места общего пользования в филармонии, что-то подлатали в Тюменской драме) и на надбавки к зарплатам. Премьер, фестивалей, гастролей с каждым годом только прибывало, появились совместные проекты "дочек" объединения.

Оправдало ли себя объединение? Рядовые тюменские зрители, включая местную "культурную прослойку", уже и забыли, что в начале двухтысячных было по-другому. Все учреждения на своих площадках, у всех свои руководители, цели, задачи. Но сверху есть еще один директор - генеральный. Он распределяет финансовые потоки, ставит планы и планки, отчитывается, администрирует, проектирует. Все при делах.

Но тут "порвало" интернет. Сенсация: вахтанговцы отказываются принимать у себя тюменцев со спектаклями. Не едут и сами - пока не выполнят их условие: ликвидируйте ТКТО, аппендицит "чиновничьего беспредела", тогда и примем, и поедем.

Если смотреть из Тюмени - странное условие. Тюменцы-то прекрасно помнят: в конце 2019 года нынешний директор объединения Надежда Казначеева заверила всех: в рамках "Больших гастролей" в Тюмень пожалуют театр Вахтангова, московский же театр Маяковского… Потом вмешался коронавирус, все отложилось. А потом…

Все было бы логично - если бы. В июне 2021-го Тюмень без проблем приняла петербургский Театр на Васильевском, потом были Омский драмтеатр, Театр балета Эйфмана, пермский "Театр-Театр". В своем режиме в Тюмени прошли фестивали: "Лето в Тобольском кремле" с Ильдаром Абдразаковым, фестиваль Дениса Мацуева, праздник музыки "Алябьевская осень".

Не последние, прямо скажем, коллективы. Приезжали без "особых" условий. И тюменцы на гастроли ездили. А что же с театром Вахтангова? Он вдруг единственный принципиальный?

Это задачка все-таки со многими неизвестными. Что тут во благо, что во вред театру? Найдут ли тюменцы общий язык с театром Вахтангова?

От редакции: "Российская газета" готова продолжить дискуссию по этой чувствительной для театрального сообщества теме и представить разные точки зрения на пользу дела.

Спектакль "Испанская баллада" Фото: Вадим Балакин