Звезда российской оперы спел на киргизской сцене
- Вы ведь в Киргизии впервые. Как ощущения?
Николай Ерохин: Приятные неожиданности начались уже в аэропорту. Сразу после прилета прямо в здании аэровокзала на меня надели киргизский колпак. Вручили цветы, обняли. В общем, приехал как к себе домой. Поражен радушием киргизстанцев. Честно скажу, очарован открытостью и щедростью души местных жителей. По этим качествам можно судить о стране в целом. Меня поразило то, что живущие здесь люди готовы все отдать и сделать, чтобы гостю было хорошо.
- Об оперной карьере мечтали с детства или были другие планы?
Николай Ерохин: Если говорить о том, как я пришел к классическому искусству, то признаюсь, мой путь на оперную сцену был прост до банальности. Я учился в школе в Томске. Ушел после 9-го класса и поступил в техникум. Там тоже с учебой не заладилось, и тогда бабушка спросила, чем бы я хотел заняться в жизни. Признался, что нравится петь. Она одобрила мой выбор.
Поступил в Томский областной колледж культуры. Моим педагогом стала Нина Павловна Калинкина. Не знаю почему, но она сразу поняла, что я должен заниматься классикой, а не народным вокалом, и три года просто сохраняла мой голос.
Об опере я точно не мечтал. Эстрада - да, одно время привлекала. Хотел быть, как Николай Басков или Филипп Киркоров. Кстати, с Николаем мы сейчас дружим, часто созваниваемся, встречаемся на мероприятиях. Виделись с ним недавно - в начале декабря в Кремле, на вручении российской национальной музыкальной премии "Виктория".
Я занимался своими музыкальными проектами. На одной из студий даже был записан мой диск, но грянул кризис. У продюсера закончились деньги, и теперь мой альбом лежит в столе. Так что, если хотите, на выбор творческой деятельности повлияли трудности в экономике страны. И они же помогли мне в романтических отношениях. В тот год я женился на Оле, с которой вместе вот уже 19 лет. Она для меня все! Я, если честно, без нее даже дышать не могу. Оля и мой концертный директор, и финансами заведует. Как истинная женщина она сказала: "Ты, главное, деньги заработай, а куда потратить, я найду". Был такой у меня период, когда в месяц было одиннадцать перелетов. Я просыпаюсь в гостинице и вдруг понимаю, что не знаю, в каком я городе. Позвонил Оле с вопросом: "Где я нахожусь, а главное, что я должен петь?"
Тогда же у нас с ней была своя компания, которая занималась организацией различного рода торжеств. Однако со временем этот бизнес начал увядать. Какое-то время я даже сидел без работы. Оля посоветовала найти какое-нибудь занятие. Я на спор поступил в консерваторию, на бюджет. Мне тогда было 32 года. И вот через 12 лет вернулся в альма-матер, но уже не как исполнитель, а как преподаватель.
- Вашим наставником во время учебы был народный артист России Петр Скусниченко.
Николай Ерохин: Да, и он очень добрый и справедливый педагог. Я считаю, что это очень важно, ведь люди искусства часто расхолаживаются, и чтобы талант не угас, их надо держать в строгости. Школа Петра Ильича уникальна. В чем? Не секрет, что педагоги зачастую готовят себе подобных, а это, на мой взгляд, не совсем правильно. Каждый артист должен иметь свою манеру исполнения. И Петр Ильич в каждом ученике ищет индивидуальность. Он помогает найти свой путь, отличный от других стиль исполнения.
Петр Ильич взял на вооружение методику своего учителя - Гуго Ионатановича Тица. Эту традицию продолжил и я.
- Сейчас вы тоже преподаете в консерватории. Что легче: петь самому или учить?
Николай Ерохин: Смотря что вы имеете в виду под словом "легче". Если рассматривать с точки зрения нагрузки, то, конечно, преподавать. Ведь когда артист на сцене, он полностью выкладывается эмоционально. Это сложно. Вы знаете, ведь оперные певцы и артисты балета идут на пенсию по так называемой "горячей сетке". Они находятся на третьем месте в перечне вредных для здоровья профессий сразу после космонавтов и шахтеров.
- Было желание уйти на эстраду?
Николай Ерохин: Бывает, я исполняю эстрадные песни, но чаще на закрытых мероприятиях. Умею работать с микрофоном. Не кричу в него как оперный исполнитель, а пою в "подснятом" дыхании, в несколько разговорной манере. Словом, то, что умели делать певцы в 1970-1980 годах.
- Вы как-то признались, что по натуре лентяй, и в то же время смогли за год закончить три курса консерватории. Более того, готовы сутками учить партии. А может, вы трудоголик?
Николай Ерохин: Скажем так: я возрастной лентяй. Да, ходил в три группы сразу, и мне пришлось петь три программы на экзамене. Можно даже сказать, находился в консерватории круглосуточно. Пел на концертах и зачетах каждую неделю - надо было спеть программу за три года. Так что однажды, когда я вышел на сцену малого зала консерватории, преподаватель Ирина Ивановна Масленникова не выдержала и возмущенно сказала: "Когда этот Ерохин перестанет петь в консерватории? Он уже надоел! Отправьте его в театр!"
- Есть ли роль, что давалась вам особенно трудно, но все же удалось ее "победить"?
Николай Ерохин: Партия Пьера Безухова в "Войне и мире". Я тогда подписал контракт с Московским музыкальным театром имени Станиславского и Немировича-Данченко, куда меня привела Евгения Михайловна Арефьева. С ней мы и готовили Пьера.
Опыта у меня тогда не было. Так что это стало настоящим испытанием. Уж простите за откровенность, я тогда даже матерился. Почему? В день я мог максимум отрепетировать только два такта. Но благодаря терпению Евгении Михайловны все получилось. Она говорила: "Выйди, поругайся, погуляй, возвращайся, и будем продолжать".
- Не помешал ли ваш напряженный график работы поддержать сразу два благотворительных проекта в Киргизии?
Николай Ерохин: Я принял приглашение Алмаза Истамбаева с удовольствием. Он позвонил и предложил поучаствовать в концерте. Мы согласовали дату. А вообще, подобные предложения, если они исходят от друзей, рассматриваются очень быстро. Достаточно пары телефонных звонков.
- В вашей творческой копилке ведущие партии практически всех известных оперных классических произведений. Есть ли любимая, которую вы исполняете с какими-то особыми чувствами?
Николай Ерохин: Любая партия исполняется с душой. Для того чтобы зритель принял то, что происходит на сцене, нужно выложиться до конца. Иначе нельзя. Моей же визитной карточкой в русском репертуаре является партия Германа из "Пиковой дамы", в итальянском - "Отелло".
Кстати, первый мой выход на оперную сцену был в московском театре "Новая опера" имени Колобова. Дебютом стали спектакли "Иоланта" и "Царская невеста". Я никогда не пел партии второго плана, всегда только главные. А это, как вы понимаете, требует более тщательной подготовки.