Писатель Александр Кердан: Беринг служил России и был истинно русским человеком
Но с его именем можно связать и Транссиб, и БАМ, и научно-промышленную мощь современных предприятий. Наш разговор о Беринге с писателем Александром Керданом, посвятившим ему роман "Крест командора".
Александр Борисович, почему вы решили написать роман о Беринге?
Александр Кердан: "Крест командора" - третий роман в цикле моих произведений о Русской Америке. Первой оказалась историческая дилогия "Берег отдаленный...". Ее действие относилось к 1802-1837 годам, но ее герои - первопроходцы Аляски, то и дело в своих поступках, словах и письмах соотносились со своими предшественниками, в том числе и Витусом Берингом. Закончив дилогию, я вдруг понял: нельзя оставить историю русского освоения Аляски без начала, которое связано, конечно, с Берингом, и без конца - следующий мой роман "Звездная метка" посвящен продаже Аляски.
С какими архивными материалами по Берингу вам пришлось иметь дело? Что запрашивали, каких бумаг коснулись лично?
Александр Кердан: Когда я работал над романом, оцифрованные исторические документы из разных архивов стали появляться в интернете... Тем не менее мне довелось держать в руках документы, относящиеся к Первой и Второй Камчатским экспедициям, находящиеся в архивах Пермского края и Свердловской области. Значительную помощь в работе оказали диссертации и научные статьи, посвященные этому периоду отечественной истории, некоторые зарубежные книги, переведенные на русский язык. Но были и откровенные подарки судьбы. Например, знакомство с Валерием Ленденевым из Новоуральска, оказавшегося праправнуком переводчика экспедиции Беринга Якова Линденау. В его личном архиве оказались подлинные бумаги его пращура и другие редкие документы, касающиеся экспедиции. Мне довелось познакомиться с Маратом Берингом, майором, преподавателем одного из сибирских кадетских корпусов.
В Россию надо влюбиться, и тогда любая кровь как по волшебству сделается русской. Беринг, совершивший для России великий подвиг камчатских экспедиций, для вас - русский человек?
Александр Кердан: Российское движение "встречь Солнцу", начавшееся с Ермака, Хабарова и Дежнева, отличалось от американского броска на Дикий Запад прежде всего иным цивилизационным подходом. Не виски, оспенные одеяла и массовое убийство бизонов, а вовлечение всех народов, встречавшихся на пути русских первопроходцев в имперское строительство. При сохранении культуры, языка и обогащении их взаимодействием с русским языком. И миссионерский подход Русской православной церкви, и героические свершения ее проповедников на новых землях отличались в первую очередь уважением к коренным жителям и добровольностью принятия православной веры. Именно поэтому на Аляске до сих пор действуют русские православные храмы, а жители чтут святителя Гермогена и апостола Аляски святителя Иннокентия. Беринг не принял православие и русский язык выучил еле-еле, хотя провел в России более 30 лет. Но непосредственно участвуя в русском движении на Восток, он понимал его мессианский характер. Думаю, именно этим и определяется его верное служение на иногда просто непосильном (из-за возраста и болезней) посту. И смерть его на этом посту искупает многие ошибки и делает его в глазах потомков русским первооткрывателем. На мой взгляд, русским делает православная вера, русская культура (язык, традиции) и служение России. Беринг служил России.
Берингу препятствовали, против него интриговали. Интриганы не хотели величия собственной стране?
Александр Кердан: Людям посредственным, особенно находящимся у власти, трудно поверить в чью-либо бескорыстность. Еще труднее им принять идеи, исходящие не от них самих. Если первую экспедицию Беринга благословил Петр Великий, находясь уже на смертном одре, то начало второй совпало с воцарением Анны Иоанновны. Среди окружавших ее сановников было немало посредственностей и корыстолюбцев. Мне кажется, что у сановников такого рода вообще национальности нет: они думают о собственной мошне, о сохранении своего теплого местечка.
Но надо быть справедливыми: во все времена во власти также оказываются люди с государственным мышлением. Таким человеком оказался секретарь Сената Иван Кириллов, поддержавший проект Второй Камчатской экспедиции, впоследствии названной Великой. Он "пробил" его при помощи всесильного Бирона. Были поборники большого дела и в губерниях, через которые лежал путь экспедиции Беринга... У экспедиции были и противники, и сторонники. И вторые одолели первых.
Отчего пролив между Евразией и Америкой призвал назвать именем Беринга англичанин и первооткрыватель Австралии и Новой Зеландии Джеймс Кук?
Александр Кердан: Пришедшая к власти Елизавета флот в принципе не любила и географическими открытиями не очень-то интересовалась, ждать от нее адекватной оценки свершенного во Вторую Великую Камчатскую экспедицию не приходилось. Что касается Берингова пролива, то в первой экспедиции Беринг его не открыл, ибо открытым считается тот пролив, оба берега которого описаны первооткрывателем. Не послушав Чирикова, Беринг отдал приказ возвращаться тем же путем, каким они уже проходили, и описанным оказался только Чукотский мыс. Аляскинские берега позднее, в 1732 году, описали геодезист М. Гвоздев и подштурман И. Федоров. А вот почему Кук призвал назвать пролив именем Беринга, а не, скажем, Чирикова, который раньше, чем командор, достиг берегов Аляски? Скорее всего тут замешана западноевропейская солидарность: Беринг-то хоть и командор русского флота, но по происхождению все же датчанин... Для чопорного англичанина посчитать, что открытие может совершить какой-то русский... Но имя Беринга сразу было дано острову, где командор обрел свой последний приют. И сделал это уже упомянутый Чириков. Составляя отчет об экспедиции, он отдал должное своему начальнику, с которым часто спорил и не соглашался. А вот это уже русский характер!