В театре "Человек" сыграли "Аномальную Лизу" по пьесе Чарли Кауфмана

В тихих арбатских переулках, недалеко от церкви, где венчались Александр Пушкин и Наталья Гончарова, затерялся московский драматический театр "Человек". Почти шкатулка - зал человек на пятьдесят. Театр открылся в 1974 году. Здесь начинали такие корифеи, как Сергей Женовач, Игорь Золотовицкий, Роман Козак.

А теперь в "Человеке" сыграли историю "Аномальная Лиза" по пьесе Чарли Кауфмана. Того самого голливудского сценариста и продюсера, который написал "Вечное сияние чистого разума" и "Быть Джоном Малковичем". Главный режиссер театра "Человек" Владимир Скворцов (кстати, как режиссер он представляется просто Скворцов, а полное имя оставил для актерских работ) добавил в Кауфмана цитаты из Франца Кафки, которые оказались очень к месту, и вообще наполнил спектакль атмосферой книг главного абсурдиста мировой литературы.

В 2015 году у Кауфмана вышла анимационная лента "Аномализа", за которую он получил номинацию на "Оскара". Предмет исследования Кауфмана в "Лизе", как и в других его произведениях, - человек с растерзанным сознанием. Достаточно вспомнить "Вечное сияние…" - там герой с помощью сверхмощного компьютера варварски пытается стереть воспоминания о любви. В "Аномальной Лизе" - аномальный Майкл Стоун (как раз с Лизой-то почти все в порядке), который не различает лиц (так называется недуг - прозопагнозия) и голосов окружающих его людей (фоноагнозия). По отдельности такие психические расстройства в жизни встречаются, а вместе это почти невозможно.

В кино российско-белорусский актер Анатолий Кот (Майкл Стоун) часто играет офицеров, полицейских, бескомпромиссных злодеев, а у Скворцова он - истерзанный, загнанный в угол болезнью бизнесмен, который пишет книги и выступает перед огромными аудиториями, учит продвигать продукт (модное ныне занятие на просторах интернета) и зарабатывать деньги. Каждый наступающий день страшит Стоуна своей одинаковостью и безликостью. Это как жизнь в одном цвете или жизнь, лишенная способности видеть или слышать. Жена и сын для Майкла - тоже на одно лицо, и голоса у них одинаковые, как у всех людей в этом мире. Все видятся ему одним и тем же малоприятным безымянным мужчиной.

На свидание с бывшей подружкой Майкл идет со страхом: "Вдруг не узнаю, ошибусь". Но чем еще заняться в очередной командировке? Спускается в бар - и видит трех одинаковых дам с затуманенным взором (их всех, только меняя парики, сыграл актер Феликс Мурзабеков, а еще он же - портье, управляющий гостиницей и подружка Лизы). И этот поистине кафкианский ужас, который охватывает главного героя, благодаря игре Кота проникает в зал и долго еще не отпустит. Стоун захочет сбежать, но, к счастью, старая любовь первой узнает его…

Хрупкая маленькая Лиза - надежда на исцеление для Майкла, который не различает лиц и голосов. Фото: Ксения Логинова

А потом будет Лиза (ее сыграла Ирина Максимкина, бывшая актриса Театра Моссовета и бывшая супруга режиссера Бориса Мильграма, худрука Пермского академического Театра-Театра). Ее-то голос Майкл Стоун различает, а лицо видит. Маленькая, хрупкая хохотушка - обладательница точеной фигурки и ожога в полщеки, из-за которого ей приходится работать в колл-центре, потому что из-за внешности ее никуда больше не берут. Но она, кажется, привыкла. Так же, как привыкла к отсутствию любви ("восемь лет никого не было") и к косым взглядам окружающих.

Как считает режиссер спектакля, главная трагедия современного человека в том, что он привыкает ко всему, боится бороться с чужим, надоевшим. Все зло от пресловутой зоны комфорта. И то, что Стоун заболел, вполне закономерно. Но к своей болезни он тоже привык - вместе они уже десять лет. Он никому не рассказывает о ней. Даже Лиза, которую Майкл теперь нежно называет "Аномализой" (она трактует это по-своему, говорит, что в японском языке есть похожее слово, обозначающее "богиню небес") ничего не узнает о его недуге, против которого любовь почти бессильна.

"Психопатологическая драмеди" - так обозначил жанр своего спектакля Владимир Скворцов. А разве это не диагноз всей нашей жизни? Ведь не случайно, когда все идет не так, мы тут же вспоминаем Кафку.