Елена Константиновна, в знаменитой коллекции ВИР, которую начал создавать Николай Вавилов, сегодня более 320 тысяч генетических образцов растений со всего мира. Она считается одной из крупнейших в мире. Может, я задам детский вопрос: но неужели этого мало?
Елена Хлёсткина: Ваш вопрос вполне естественный. Лишь добавлю, что по уникальности и ценности коллекция ВИР считается лучшей в мире. Главная задача нового центра - сосредоточиться не на количестве, хотя коллекция, конечно, будет пополняться, а на сохранении того, что есть помимо этих 320 тысяч.
Дело в том, что по разным причинам небольшие коллекции растений рассредоточены по многим институтам и научным центрам страны. И каждый поддерживает их как умеет. А ведь генетические ресурсы растений требуют единого стандарта и к их хранению, и к методам работы с ними. И, конечно, важно не только сохранить, но активно и эффективно их использовать в научных целях.
То есть эти "островки" предполагается собрать под эгидой центра, который должен стать координатором российской генетической коллекции. Что принципиально изменится для этих институтов? Они уйдут под мощное крыло центра или сохранят самостоятельность?
Елена Хлёсткина: Скажу сразу, что никакого слияния не будет, все сохранят юридические лица, их коллекции не заберут в ВИР. Будет создана сеть из более чем 20 научных институтов для консолидации работы по сохранению и изучению генетических ресурсов растений. Такая структура при соблюдении единых стандартов и единых регламентов доступа к этим ресурсам даст возможность надежнее сохранять и быстрее раскрывать богатый потенциал российских коллекций и использовать для укрепления приоритета нашей страны в мировой науке и решения задач селекции и семеноводства. Кроме того, такая сеть позволит избежать дублирования в работе институтов, что сэкономит значительные средства.
Почему при такой огромной коллекции семян мы значительное количество закупаем по импорту?
Елена Хлескина: В 90-е годы цепочка "коллекция-селекция-семеноводство-производство" была разрушена. Ее удалось отчасти сохранить и развить благодаря институтам, ведущим селекцию. Сейчас реализуется Федеральная програмама, направленная на полное восстановение семеноводства. Теперь это только вопрос времени.
.jpg)
В указе сказано, что центр будет пополнять национальный каталог особо ценных образцов генетических ресурсов растений. Что имеется в виду?
Елена Хлёсткина: Речь прежде всего идет об инвентаризации. Помимо ВИР в других институтах на данный момент находится более 80 тысяч образцов сельскохозяйственных растений. Сейчас надо разобраться в этом непростом хозяйстве. Ситуации могут быть самые разные. Например, есть какой-то образец, но нет адреса, где он найден. Понятно, что образец с неизвестным "местом рождения" и неясным происхождением нельзя включать в национальный каталог растений. Это просто пакетик с семенами.
Но главное - надо разобраться, какой потенциал заложен в образце растения. В этом специфика работы с коллекцией, залог ее неисчерпаемости. Ведь мы изучаем разные образцы в меняющихся условиях и климата, и новых агротехнологий. И в коллекции вдруг выявляются совершенно неожиданные образцы, которые несут свойства, которые 20 лет назад просто не замечали. Скажем, начинает распространяться вредный для растений новый патоген, вызывающий болезнь, которая появилась только в последние годы. Срочно ищем в коллекции гены устойчивости. И в ней удается обнаружить ранее ничем особо непримечательный образец, который несет нужный ген именно против этой болезни.
Как создание центра связано с проблемами продовольственной безопасности страны?
Елена Хлёсткина: Коллекция растений - это начало всей продовольственной цепочки. Без нее не было бы ни селекции, ни семеноводства, ни вообще производства сельхозпродукции. Давайте представим, что все коллекции на планете вдруг исчезнут, останется только то, что растет на сельхозугодьях. Так вот, если источников для дальнейшей селекции не будет, планете грозит продовольственный коллапс.
Очевидно, что без собственной коллекции растений страна попадает в зависимость от импорта семян, а значит, опять речь идет о национальной безопасности. Кстати, наша коллекция в ВИР полностью продублирована. Помимо хранения образцов, используемых в работе, есть неприкосновенный запас в специальном генетическом банке. А на случай чрезвычайных ситуаций намечено создать несколько хранилищ семян, которые будут распределены по разным регионам, а также новый криобанк. Здесь при сверхнизких температурах будут храниться черенки ценных плодовых и других культур.
Еще один вопрос продовольственной безопасности - качество семян, которые попадают на наши поля. По сути, это то, что мы едим. Центр разработывает систему для выявления незадекларированных скрытых изменений в геномах новых сортов.
В МГУ создается "Ноев ковчег" - депозитарий разнообразных биологических материалов, в том числе и растений. Вы не конкурируете?
Елена Хлёсткина: Нет. У нас разные задачи. Цель ковчега - сохранение биоразнообразия. По возможности максимально представить все обитающие на Земле виды, "каждой твари по паре". Мы же занимаемся генетическим разнообразием растений. Это другой уровень, разнообразие внутривидовое. То есть в коллекции будет не просто пшеница или рожь, а разнообразие их генов. Скажем, у пшеницы мягкой, из которой делают хлеб, известно более 30 тысяч сортов. И почти все они есть в нашей коллекции. В этом разнообразии находят то, из чего с помощью "комбинаторики" генов можно создавать новые сорта с необходимым набором характеристик.
Если коллекции растений находятся в начале продовольственной цепочки, то ваш центр просто обязан стать одним из инициаторов здорового питания, что сегодня становится мировым трендом.
Елена Хлёсткина: Сегодня стремительно растет спрос на экологически чистые продукты с минимальным химическим следом, а лучше вообще с его отсутствием. Как получить такие сорта? Нам надо в коллекциях искать растения, чьи гены обеспечивают устойчивость к болезням, с которыми сегодня борется химия. Еще один современный тренд - натуральные продукты с повышенным содержанием антиоксидантов, витаминов и других полезных веществ. Все это тоже можно найти в коллекции. Сейчас мы получаем много заявок от селекционеров именно по этим направлениям и находим варианты удовлетворить их требования. А глубокое изучение коллекции, ее возможностей позволит гораздо шире раскрыть ее потенциал.
Может, я ошибаюсь, но складывается впечатление, что где-то с 90-х годов знаменитый вавиловский институт ушел в тень. Сейчас перед ним поставлены очень серьезные, масштабные задачи. Чтобы их решать, нужны мощный научный потенциал, сильные кадры, самая современная приборная база.
Елена Хлёсткина: Понимаю, о чем вы говорите. Действительно, еще несколько лет назад институт не смог бы взяться за подобный проект. Но за последние годы ситуация резко изменилась, в первую очередь благодаря поддержке ФАНО, а затем Минобрнауки России. Существенно обновляется приборная база. Хотя институт в 90-е годы прошел через узкое "бутылочное горлышко", когда из-за кризиса, низких зарплат многие ученые увольнялись, институту все же удалось сохранить уникальные научные кадры. Сохранить Вавиловскую научную школу. Не менее важно, что к нам пошла молодежь. В рамках нацпроекта "Наука и университеты" созданы две молодежные лаборатории, нам увеличили контрольные цифры приема в аспирантуру. Еще недавно это было всего 6 человек, в прошлом году - уже 24, а в этом - 30. Складывается сплоченная команда, есть на кого опереться. Важная часть команды - 11 филиалов. Планируется основать еще несколько филиалов за Уралом, где нам их критически не хватает. И, конечно, опорой центра станет сетевое взаимодействие с другими институтами и вузами.
Как это было
Вавиловская коллекция провела в Ленинграде всю блокаду и остался нетронутым до конца войны, благодаря подвигу сотрудников ВИРа. При температурах, которые доходили до минус 35 градусов, без электричества, под артобстрелом, получая паек в 125 грамм хлеба, они не съели ни единого зернышка, ни одного картофельного клубня. В 1994 году в здании ВИР установили памятную доску - подарок американских ученых, восхищенных поступком советских коллег, которые пожертвовали жизнью, чтобы сберечь уникальную Вавиловскую коллекцию ради будущих поколений.