Как Стивен Содерберг соединил Антониони с Хичкоком

Стивен Содерберг, когда-то стартовавший провокационной драмой "Секс, ложь и видео", казавшейся тогда шокирующе смелой, теперь возвращается к теме новейших технологий, круто меняющих весь наш образ жизни, - в технотриллере "Кими". Здесь мотивы "Фотоувеличения" Антониони соединились с хичкоковским саспенсом, актуальные тревоги цифрового террора - с психической атакой мирового локдауна и параноидальными страхами эпохи #MeToo. Картина стала очередной сенсацией стрим-сервиса HBO.

В основе фильма - сценарий одного из самых успешных кинодраматургов США Дэвида Кеппа, в фильмографии которого такие культовые зрелища, как франшиза об Индиане Джонсе, "Миссия невыполнима", "Парк юрского периода", "Мумия", "Человек-паук", остроумнейшая "Смерть ей к лицу", - уж он знает толк в напряженных сюжетах.

Саспенс в "Кими" совершенно особенный: фильм похож на медленную пытку. Одиночеством. Клаустрофобией личности, вынужденно запертой в четырех стенах и постепенно отвыкающей жить нормальной жизнью - состояние, сегодня знакомое каждому. Нереальностью такого существования, где человек чувствует себя открытым всем взглядам и лишенным любой приватности. "Откуда вам известно строение сетчатки моего глаза?" - наивно спрашивает героиня фильма у своего руководства. - "А разве вы не читали договор, где наше право на это оговорено мелким шрифтом?" - типовой ответ новых времен. Мы разве всегда читаем мелкий шрифт в опутавших нас договорах?

Анджела Чайлдс работает в корпорации Amygdala, которая производит устройства, подобные Siri - виртуального помощника, выполняющего любые команды владельца; здесь их зовут Кими. Она дежурит на линии, прослушивая голосовой стрим, исправляя недочеты последней модели, которая не всегда правильно понимает команды, и обогащая ее словарь бытовыми неологизмами типа "бумажная салфетка". То есть эта Кими - машина продвинутая, способная учиться и совершенствоваться. Работает героиня, как сейчас принято, "на удаленке", и ее давняя травма успела развиться в серьезную психологическую боязнь открытых пространств - агорафобию.

Она хочет живого общения и перемигивается с парнем в окне напротив, но не в силах заставить себя выйти из дома даже для экстренного визита к зубному врачу. Изредка говорит по телефону с начальством, с матерью, командует услужливой Kimi - вот и весь круг общения. Содерберг из тех немногих мастеров, которым малый бюджет и прочие ограничения только на пользу. Первая половина картины - практически монофильм, где режиссура не только виртуозна, но прямо-таки вдохновенна: огромная квартира в Сиэттле, кажется, наполнена ожиданием чего-то невнятного, неопределенного, бесформенного и тягучего, не имеющего конца-краю. Ожиданием конца этого морока - скорее всего, еще более ужасного.

Здесь все против человека, все стремится истребить в нем остатки человечности

Однажды, слушая стрим, Анджела замечает в записи странные звуки, заглушенные громкой музыкой: женщина молит о помощи. Понимая, что невольно стала свидетельницей акта насилия и, возможно, убийства, героиня пытается поднять тревогу, находит в себе отвагу выйти наконец на улицу и отправляется в офис к начальнице. Аранжировка этого похода в фильме напоминает визит Дороти в страну мигунов: все улыбчиво, крайне вежливо, но безжизненно и бессмысленно. Словно все вокруг уподобились роботу Кими - сгенерированному компьютером и как бы даже мыслящему, но неживому.

А чувство неясной, быстро сгущающейся опасности нарастает от эпизода к эпизоду. Героиня еще не знает, почему, но вид двух мужчин в коридоре ввергает ее в панику, и начинается странная погоня непонятно кого непонятно зачем. Механическим кукольным театром покажутся даже толпы протестующих на улице, которые как бы между делом, тоже не зная, зачем и почему, в критический момент придут ей на помощь - в них запрограммирована нерассуждающая солидарность. И бег этот неостановимый продолжится до полного изнурения и зрителей, и героини в замечательном по самоотверженности исполнении Зои Кравиц.

Второй и последний "акт" этой механистической драмы, этого столкновения последнего на земле живого человека с обществом порабощенных технологиями зомби чрезвычайно динамичен и полон натуралистических подробностей. Это агония всего, что было жизнью, новое зрелище на потеху равнодушных ко всему обывателей: бегущий из последних сил человек и гулкое, таящее гибель пространство вокруг. Перевернувшийся мир, где преступление возведено в норму, а преступником становится тот, кто пытается вывести криминал на чистую воду.

Известно, что замысел сценария родился до нашествия COVID-19, а пандемия с ее локдаунами подоспела вовремя, чтобы обострить и проявить это чувство изоляции и одиночества, охватившее планету. А то, что одиночество причудливо сочетается с абсолютной прозрачностью нашего существования и пресловутым цифровым террором, образовало в фильме взрывную смесь огромной мощности: здесь все против человека, все стремится истребить в нем последние признаки живого, мыслящего, дружественного к людям субъекта.

Несмотря на обилие параллелей с классическими сюжетными схемами типа полумистического Blow Up Антониони, вуайеристского "Окна во двор" Хичкока или "Разговора" Копполы об искусстве прослушки, "Кими" Содерберга производит впечатление эссе свежего, глубоко современного и, при всей экстремальности происходящего на экране, отвечающего душевному климату наступившей эпохи невиданных в истории безумств.