Тюменцы показали историю олененка Бемби на театральной сцене
Это вполне объяснимо: новинка в жанре дрим-фолк потребовала много физических и душевных сил. Актерам, например, пришлось освоить игру на этнических инструментах (в списке - австралийский диджериду, барабан, джембе, гуира, пан-флейта). Художнице Елене Волковой из Кургана - придумать очередной синтез куклы и кукловода, чтобы при этом зритель из зала верно считывал разную форму жизни. А самой Наталье - зашнуровать в одно полотно несколько тем (будто собрать многослойный торт): про законы мироустройства, первые уроки, становление характера, разруху, которую несет человек с оружием, и, наконец, про то, что у оленей все как у людей, за тем лишь исключением, что олень не убивает…
Нет надобности углубляться в сюжет - в общих чертах он повторяет и рассказ, и знаменитую диснеевскую анимацию. Поэтому остановлюсь на удачах. Это, несомненно, стилистика спектакля - обращение к модной нынче чистоте цвета, звука, вкуса, вида. Кажется, в следовании принципам экологичности постановщики дошли до самой высшей точки, подобрав натуральные материалы для декорирования сцены (жгуты, лен, дерево - и ты как будто на його-вечеринке в окружении ребят с дредами, подведенными глазами, в широких штанах и объемных жилетах, затеявших музыкальный ритуал). Это и разнос барабанов Александром Ганичевым (Бемби): после того, как охотник выстрелом зацепил маму-олениху (Анна Ганичева), остается только это - бить колотушкой, все сильнее, сильнее, сильнее, сообщая детям и взрослым, переставшим жевать конфеты, огромную боль и одновременно огромную растерянность (как теперь чуять мир без нее?). Совершенно не лишний танец двух последних листьев (Вадим Еременко и Анастасия Вокуева) на осеннем ветру: даже пожухлый и сморщенный, он все равно хорош, потому что элемент природного круговорота, нужен-важен для вселенского равновесия.
Как ребенок, впервые попавший на световое шоу, замерла в кресле, когда на тюменской сцене началось фантастичное представление "а-ля Аватар": вечернюю поляну, дом Бемби, окутанную туманом, украсили светляки, зажглись огонечки в рогах-ветвях Вожака, заволновались под легким дуновением цветы - это было очень красиво. Вот да: наравне с режиссером и художником "Песнь леса" делал и человек, отвечающий за свет - это Андрей Еленин из Большого театра кукол в Санкт-Петербурге. Обычно бывает как: больше следишь за артистами, превращениями-перемещениями декораций, на мигание лампочек почти не обращаешь внимания... Но на этот раз прожектора вырвались вперед и дали жару.
Ну и куклы - куда без них, тяжелых (5 килограммов - не шутка), близких к тому, чтоб ожить под шаманскими звуками и, выскочив в театральные двери, пронестись по тюменским улицам. Взрослые олени Елены Волковой - не марионетки и даже не привычные перчаточные. Это эксперимент под названием "верховая кукла", когда на правой руке артиста - кукольная голова, в данном случае оленья, а в левой руке - трость, подобие ноги животного. Перебирая тростью по тропе на поляне, олени идут, слегка прихрамывая. Кто-то может усмотреть в этом прокол, но мне видится как раз другое - в намеренном "сшивании" человека и животного для образа первый проигрывает - куда ему до грациозности лани?
Спектакль не только красивый, он претендует на обыкновенную мудрость. После обкатки это станет еще очевиднее: когда на сцене появляется ружье, жди выстрела; за выстрелом последует трагедия. Человек, пришедший в лес на охоту, причем на охоту омерзительную, безжалостную, пожирающую все живое, не обязательно вернется домой с трофеем - лес способен его поглотить (это, видимо, тоже предусмотрено мироустройством). Чтобы продолжить свою песнь (пусть это будет легкий рэп) летом, осенью, зимой и весной, которая обязательно наступит.