Челябинская область занимает 88 тысяч квадратных километров, из которых 2,5 тысячи приходится на водоемы - в регионе 17 594 водных объекта. Такой ресурс определяет качество жизни южноуральцев, однако природное богатство стало "утекать" из своих естественных кладовых. Водный баланс изрядно понизился из-за глобального потепления: с 1950-го по 2010 год средняя температура в регионе поднялась на два градуса, а за следующий десяток лет - еще на 2,5.
К естественному снижению количества осадков, выпариванию водоемов прибавился человеческий фактор: Нижне-Обское агентство по рыболовству фиксирует рост объемов забираемой из поверхностных источников воды. Так, в 2020-м цифра увеличилась почти в 1,5 раза по сравнению с 2011 годом. В итоге дефицит воды в регионе превысил 142 миллиона кубометров.
Основные потребители - предприятия, использующие воду в производственном цикле. Но если до 2018 года они компенсировали потери водоемов за счет сброса сточных вод, пополняя баланс из подземных источников, то сейчас последние истощились, потеряли хозяйственное значение, а новые никто не разведывал и не готовил к эксплуатации.
- Совокупность причин привела к тому, что водность рек к 2021 году снизилась на 40-60 процентов к многолетним значениям, а уровень воды в озерах - на 20-80 сантиметров. Понятно, что жителей обеспокоило обмеление таких природных жемчужин, как Увильды, Тургояк, Большой Кисегач, Аракуль, Чебаркуль, Мисяш, а также Аргазинского водохранилища, - перечисляет замначальника ФГБУ "Главрыбвод" - руководитель Нижне-Обского филиала Виталий Баранов.
Воздействие на водные объекты сильнее на промышленно развитых территориях, в местах интенсивного дорожного строительства. На Южном Урале около 200 юридических лиц, хозяйственная деятельность которых наиболее ощутимо бьет по природному равновесию. По закону они должны компенсировать ущерб, наносимый водоемам и их биоресурсам. Вариантов много, но большинство компаний предпочитает зарыбление.
В Челябинской области для компенсации ущерба определены Шершневское, Троицкое и Магнитогорское водохранилища. Выбор небогатый, поэтому хозяйственники часто переключаются на другие регионы, например, помогают с зарыблением Югре. Нынешний порядок возмещения вреда позволяет: он основан на бассейновом принципе, а территория Южного Урала включает бассейны нескольких крупных рек - Камы, Урала, Тобола. Однако такой подход многие эксперты считают неправильным.
- Бизнес и мы склоняемся к тому, что компенсация должна производиться в том субъекте РФ, где нанесен вред. Сейчас готовятся новые приемные емкости на озерах Синара, Второе, Аткуль, а также на Аргаяшском водохранилище. Возможности для устранения последствий хозяйственной деятельности в регионе будут расширены, - подчеркивает руководитель Нижне-Обского управления Федерального агентства по рыболовству Иван Матаев.
Все это, конечно, важно. Забор воды из поверхностных источников в 2020 году составил в Челябинской области 998 миллионов кубометров. При такой интенсивности потребления расчетный урон биоресурсам "выливается" в 237 тонн рыбы, и то если водопользование осуществляется без существенных нарушений. Компенсация причиненного ущерба при зарыблении пелядью или судаком в этом случае оценивается примерно в 550 миллионов рублей.
Эксперты утверждают, что все водоемы стареют. Но если естественный процесс затягивается на тысячелетия, то техногенное воздействие может превратить озеро в болото всего за несколько лет. Чтобы снизить негативное влияние промышленности, помимо традиционных способов реабилитации предлагается использовать прогрессивные решения из области водной мелиорации.
К примеру, оздоровить пострадавшие озера поможет выпуск белого амура и толстолобика - активных потребителей вредной водной растительности, выступающих в роли санитаров. Другой способ - культивирование в водоемах хлореллы, одноклеточной зеленой водоросли, обитающей в лишайниках на стволах деревьев. Усилия по возмещению ущерба будут эффективнее, если сосредоточиться именно на этом направлении, утверждают ученые. Как подчеркивает Виталий Баранов, хлорелла не только увеличивает количество кормовых организмов, она предотвращает развитие токсичных сине-зеленых водорослей, цветение воды и снижает риск заморов рыбы.
И еще: считается, что основными производителями атмосферного кислорода являются лесные растения. Однако от 40 до 80 процентов его, как показывают наблюдения, вырабатывают микроводоросли в поверхностных водах. Каждая генерирует его в десяток раз больше, чем требуется ей самой. К тому же "разведение" хлореллы в 3,7 раза дешевле, чем посадка леса, а полезный результат достигается гораздо быстрее.
Но достаточно ли сегодня административных рычагов, чтобы заставить бизнес чище прибирать за собой, активнее заниматься водоохранной деятельностью?
Если предприятия уклоняются от компенсации вреда, они привлекаются к ответственности. Южноуральское предприятие для перекачки воды использовало механизм, уничтожающий биоресурсы, и попыталось это скрыть, за что поплатилось рублем. Ну а если возмещение не решает созданную проблему? В прошлом году в Югре произошел порыв продуктопровода, и его владельцы "загладили вину", потратив 11 миллионов рублей на выращивание и выпуск мальков.
За весь 2021 год к ответственности привлекли пять юридических лиц, наложили 250 тысяч рублей штрафа, взыскать удалось 150 тысяч. Сомнительно, что подобные суммы напугают крупные компании. Поэтому контролирующие органы грозят нарушителям попаданием в антирейтинги экологической эффективности: расчет делается на то, что имидж для них важнее расходов.
Михаил Махов, председатель комитета Заксобрания Челябинской области по экологии и природопользованию:
- В регионе было принято стратегическое решение - достроить канал, по которому вода из Долгобродского водохранилища поступит в Шершневское, питающее миллионный Челябинск. Объем, который планируется перебрасывать с этого года, перекроет промышленное потребление. Но теперь нужно двигаться дальше - побуждать компании вводить очистные сооружения, модернизировать имеющиеся, внедрять замкнутый оборотный цикл. Металлурги Магнитки уже замкнули свою систему водопотребления, на пороге этого челябинские трубопрокатный и цинковый заводы. Мотивировать остальной бизнес, усиливая его интерес к природоохранным инвестициям, помогли бы налоговые преференции на федеральном уровне. Но и наказание за нанесенный природе вред, конечно, должно быть соразмерным, заставляющим предприятия снижать экологический след.