Производители космической автоматики оживят импортные комбайны

Системы управления современными сельскохозяйственными машинами по сложности сопоставимы с разработками космической тематики. Цены на них тоже почти "космические" - до миллиона рублей, но специалисты утверждают, что вложения окупаются за пару лет: точное земледелие позволяет повысить урожай и существенно снизить затраты. Передовые российские хозяйства оценили эффективность таких систем на практике, но в этом году столкнулись с непреодолимой проблемой: западные поставщики дистанционно отключают электронику, фактически превращая умные машины в обыкновенные. Смогут ли российские предприятия заместить импорт в этой важнейшей сфере и в какой срок? Об этом наш разговор с генеральным директором НПО автоматики (НПОА) Андреем Мисюрой и его заместителем по продукции гражданского и специального назначения Евгением Шаровариным.

НПО автоматики еще в 2018 году представило на "Иннопроме" беспилотный трактор и начало продвигать тему точного земледелия. Для чего это предприятию, создающему электронику для космических ракет?

Андрей Мисюра: Управление сельскохозяйственными машинами - одна из самых сложных навигационных задач: в зависимости от возделываемых культур порой требуется сантиметровая точность. У НПОА есть необходимые компетенции для создания таких систем и уже готовые решения - примерно такой же набор, как у западных компаний. Мы готовы заместить импорт, но нужно встречное движение со стороны производителей сельхозтехники и ее потребителей, а также поддержка со стороны государства.

На мой взгляд, развитие точного земледелия - это задача общенациональной важности, ведь речь идет о продовольственной безопасности страны. В последние годы поставки сельхозпродукции занимают одно из ведущих мест среди статей экспорта - рынок продовольствия конкурирует с рынком углеводородов, и его доля будет расти. Вкладывать в сельское хозяйство очень выгодно для страны. К тому же высокие технологии обеспечат ощутимый рост производительности труда в АПК, улучшение условий труда, а в итоге - повышение уровня жизни в селе, закрепление кадров в хозяйствах и т. д. Поэтому еще в 2018 году мы и заговорили о том, что стране необходима программа развития точного земледелия.

Выходит, нынешняя ситуация, вызванная западными санкциями, наконец-то открывает рынок для отечественных производителей?

Евгений Шароварин: Да, сегодня системы управления на импортных комбайнах стоимостью более 40 миллионов рублей превращаются в "кирпичи", что расширяет возможности для нас. Но мы этому не слишком рады. Нужно понимать: если десятилетиями не заниматься развитием определенного направления, то его не будет. А за месяц невозможно нарастить производство с 300 комплектов до трех тысяч. Поэтому сегодня нужно не решать сиюминутную задачу, как с помощью хитрой логистики обойти санкции и все же купить импорт, а формировать долговременную программу. Да, поначалу наша техника будет чуть хуже иностранной, но зато потом мы получим свое оборудование. Используя сложившуюся ситуацию, у России есть шанс и в растениеводстве, и в животноводстве перешагнуть через один технологический уклад. Как это в свое время произошло, например, в банковской сфере.

О том, что отключение импортных цифровых сервисов повлечет огромные потери для АПК, сегодня говорят во многих регионах. У космической отрасли есть решения?

Андрей Мисюра: Недавно руководитель Роскосмоса Дмитрий Рогозин обсуждал эти вопросы с губернатором Самарской области, где около 30 процентов сельхозтехники зависит от импорта. Нам дали поручение изложить свои предложения, а они, по сути, были у нас давно готовы. Мы можем справиться с проблемой, имеем необходимые технические решения, но без государственной поддержки не обойтись.

Предприятия, которые изготавливают системы точного земледелия для замены импорта, как системообразующие, должны получать льготные кредиты

Сколько времени потребуется, чтобы заменить импортные системы управления на отечественные?

Андрей Мисюра: Два-три года. Но, повторю, при условии, что будет государственная поддержка, долгосрочная программа с четкими целями, KPI и т. д. Что нас беспокоит: сегодня предприятие разворачивается под этот рынок - выстраивает оргструктуру, планирует производство, вкладывает в развитие аграрного направления деньги. А вдруг через некоторое время политики договорятся - и вернется импорт? Второй раз подвиг уже не совершить.

Какие, по вашему мнению, меры должно принять государство, чтобы максимально ускорить импортозамещение в сфере высоких технологий, не только в сельском хозяйстве?

Евгений Шароварин: Нужен гарантированный спрос. Если мы хотим, чтобы наши разработчики создавали перспективные высокотехнологичные изделия, а это долгий и дорогостоящий процесс, им нужен госзаказ, как это делается, например, в рамках государственной космической программы. Но в гражданском секторе таких программ нет.

Андрей Мисюра: Системная проблема - кредитование. В сельскохозяйственном сегменте мы фактически выходим на рынок b2c - работаем напрямую с потребителями. А значит, мы должны закупить комплектующие, выстроить логистическую цепочку, произвести продукцию, забить ею склад и потом выйти с ней на рынок. Фермеры будут покупать товар по мере необходимости, а миллиардные затраты предстоят уже сейчас. Поэтому и нужна государственная политика: предприятия, которые изготавливают системы точного земледелия для замены импорта, как системообразующие, должны получать льготные кредиты, и притом без привязки к контрактам. Сейчас их получить практически невозможно, а кредит под 22 процента "съест" любую маржу.

Какие еще перспективные направления требуют поддержки на государственном уровне?

Евгений Шароварин: Есть компании, которые умеют хорошо делать различные типы процессоров, контроллеров, разнообразных датчиков, и НПОА тоже обладает такими компетенциями. Но этого катастрофически мало. Такая же ситуация с кадрами: набор в вузы вырос, но все равно необходимых нам специалистов готовят в несколько раз меньше, чем, например, айтишников. Нужно развивать собственное производство, поддерживать приборостроение и другие отрасли, активно занимающиеся НИОКР, так же системно, как поддержали IT.

Андрей Мисюра: Еще одна проблема - элементная база. В части нашей традиционной тематики, космического ракетостроения, она полностью российская, а вот в производстве гражданской продукции, наоборот, в основном импортная. Многие машиностроительные предприятия, приобретавшие готовые электронные блоки, из-за санкций испытывают серьезные проблемы. У нас локализация более глубокая: приборы, блоки делаем сами, а комплектацию используем иностранную. Мы буквально за неделю перепроектировали свои изделия и перешли на микросхемы стран, не присоединившихся к санкциям против России.

Да, в последние годы ситуация с отечественной элементной базой изменилась в лучшую сторону, и все же полный переход на нее с экономической точки зрения пока невыгоден: она дороже. Для гражданского производства НПОА вынуждено приобретать импорт, ведь на этом рынке мы конкурируем с частными предприятиями. Также оперативному включению государственных предприятий в освоение освободившихся рыночных ниш мешает длительность закупочных процедур в рамках 223-ФЗ. Мы выходили с инициативой об исключении из сферы регулирования этого закона закупок для производства гражданской продукции. Но пока, к сожалению, вопрос не решается.

Нет опасений, что уменьшится объем работы в космической сфере?

Андрей Мисюра: Нет. В части производства систем управления для "Союз-2" мы законтрактованы на несколько лет вперед - поставляем около 20 комплектов ежегодно. Проект "Союз-5" развивается, скоро предстоят испытания. А еще, как опять же показали санкции, надо увеличивать производство отечественных спутников, необходимых и для развития систем связи, и для МЧС, и для того же точного земледелия. А раз требуются спутники, ракеты тоже будут нужны. Так что мы без работы не останемся.