"Бессмертный полк" собрал в Воронеже десятки тысяч человек

9 мая синоптики обещали холодный дождь с самого утра, но небесная администрация отложила непогоду на пару часов: дата обязывала. Центр Воронежа весь в красных флагах - их установили у входов в скверы, алые полотнища свисали с домов и трепетали над проезжавшими автомобилями. Бронзовый солдат у почтамта тоже принарядился: к его рукам привесили корзины со свежими гвоздиками. В кофейне, куда я заскочил укрыться от порывов ледяного ветра, звучала "Катюша".

Ни мрачный прогноз, ни холодный ветер не помешали десяткам тысяч людей собраться в центре города с портретами родных фронтовиков.

- Это мой дедушка по маминой линии, Лукиничев Михаил Филиппович. Он воевал в самоходном артиллерийском полку. В 1942-м попал в окружение, прорвался к своим, побывал в штрафном батальоне, был оправдан, вернулся в свою часть и погиб 3 августа 1943 года на Курской дуге. Разбомбили их. Мы долго искали, где его могила: похоронку бабушка потеряла. Министерство обороны прислало копию, а поисковики разыскали братскую могилу с его фамилией в Орловской области. Сегодня мои сестры из Калуги - им там поближе - возложат на нее цветы. А я здесь, с дедушкой, - рассказала Татьяна Деева.

Седовласый мужчина нес два портрета. Изображены на них были мужчины с похожими решительными взглядами.

- Слева - мой отец Александр Ефимович Шовкопляс, летчик. Он служил в Красноярске, перегонял американские самолеты в Москву. Рвался на фронт, писал рапорты, пока начальство не пригрозило трибуналом. Справа - дядя, Андрей Ефимович, артиллерист. Всю войну на передовой, награжден орденом Отечественной войны. Уже после награждения участвовал в каком-то местном бою, командовал батареей из четырех орудий. Отбил несколько немецких атак, но три пушки после этого были разбиты, расчет уничтожен, остались только командир с ординарцем да санитарка, одно исправное оружие и три снаряда к нему. Дядя задумался, что делать. Отступишь - скажут: всех побил, а сам сбежал. Поэтому медсестру отправили в тыл с донесением, дядя встал к орудию за наводчика, ординарец - заряжающим. Началась новая атака: несколько танков и пехота за ними. Дядя прицелился в ближайший танк и перебил ему гусеницу. Выстрелил второй раз - и так удачно попал, что в танке сдетонировал боекомплект. Башню оторвало и подбросило метров на 20. Это произвело на гитлеровцев сильное впечатление: танки стали разворачиваться, а пехота остановилась. Третий снаряд дядя засадил в борт повернувшегося танка. Тот загорелся, пехота побежала. Вот так на войне бывает: два человека, практически безоружных, обратили в бегство целую роту.

Рассказывать про войну Андрей Шовкопляс, как и большинство фронтовиков, не любил. Но в застолье, бывало, вспоминал интересные эпизоды. Любимой историей было пленение немецкого офицера - вскоре после боя с тремя снарядами. Немцы отступили, танки догорели, но Шовкопляс и его ординарец остались на позиции, поскольку в донесении комбат пообещал стоять до конца. Услышали они шум мотора, но не танкового. Неподалеку была проселочная дорога - артиллеристы осторожно подобрались и увидели, как едет без охраны немецкий штабной автомобиль, а на заднем сиденье развалился офицер. Когда машина подъехала поближе, дядя из пистолета убил шофера. Машина остановилась, на дорогу выскочил ординарец с автоматом, а Шовкопляс скомандовал: "Хенде хох!" Немец поднял руки, а на допросе признался, что появление русских стало для него полной неожиданностью. По их докладам местность числилась уже завоеванной, а офицера направили с инспекционной поездкой.

Рядом с шествием "Бессмертного полка", в Кольцовском сквере, люди строились в очередь, чтобы сфотографироваться у "Бабушки из Донбасса". Деревянную фигуру отважной крестьянки вырезали из сибирского кедра воронежские мастера Александр Ивченко и Александр Алферов, дальше подключилось еще множество людей, так что памятник с полным правом можно считать народным.

- Один передал пачку электродов, другой сделал постамент, третий сварил металлический задник в форме Родины-матери с Мамаева кургана, четвертый его покрасил, пятый перевез памятник на своей "газели", - рассказал Ивченко. В руках у скульптуры - боевое знамя Шахтерской дивизии, привезенное из Донбасса. Этот флаг участвовал в освобождении Мариуполя.

На доме у Чижовского плацдарма, где 79 лет назад шли яростные бои, появилось огромное - во весь торец пятиэтажного дома - граффити в честь героя спецоперации воронежца Ивана Величко. В Сумской области майор Величко попал с подразделением в засаду. Прорываясь, его экипаж уничтожил несколько бронемашин и два десятка нацистов, но БТР подбили из гранатомета. Несмотря на ранение и контузию, майор эвакуировал экипаж из горящей машины и вывел всю группу к своим без потерь. Материалы для создания фрески размером 14 х 17 метров предоставила мэрия. В будущем перед пятиэтажным портретом планируется разбить сквер.

Тем временем

В Тамбове художник из Донбасса Александр Филинов украсил новостройку граффити с двумя солдатами: советским и российским - у Вечного огня. Материалы купил на свои деньги директор обслуживающей дом управляющей компании. Работа заняла пять дней.

- Можно было и побыстрее, но на улице оказалось очень холодно, - признался автор. Поэтому он рисовал понемногу, но так, чтобы каждый день появлялось законченное изображение. В один день - советского солдата, потом - российского, потом Вечный огонь, гвардейскую ленту и два флага: Советского Союза и Российской Федерации.