Пушкинский музей 2 июня откроет продажу билетов на выставку коллекции Морозовых
Собственно, это третья "версия" проекта, посвященного легендарным московским коллекционерам современного искусства начала ХХ века. Cвоей славой прекрасных собраний импрессионистов, фовистов и других представителей французского искусства рубежа XIX-XX веков Государственный Эрмитаж и Пушкинский музей обязаны прежде всего феноменальному вкусу братьев Морозовых и Сергея Щукина. Коллекцию Щукина представит в этом году Эрмитаж. Морозовы станут героями главного проекта Пушкинского музея. Для "реконструкции" знаменитых собраний Михаила и Ивана Морозовых объединили усилия три крупнейших российских музея: 73 произведения привезли из Эрмитажа, 71 работу предоставила Третьяковская галерея, 113 - из собрания ГМИИ им. А.С. Пушкина.
Если вкратце напомнить содержание предыдущих "серий", то первый показ коллекций братьев Морозовых был Эрмитаже в допандемийном 2019 году. Продолжение ждали в Париже в 2020-м, но локдаун сдвинул сроки. Выставка открылась в Фонде Louis Vuitton в сентябре 2021 года. Была продлена в конце февраля 2022-го и закрылась 3 апреля. За полгода ее увидели 1 300 000 человек. О том, каким непростым оказалось ее возвращение в Россию, писала "РГ". И вот, как и планировалось, в июне Пушкинский музей представит свой вариант "прочтения" истории собрания московских купцов Морозовых.
По сравнению с парижской, московская выставка обещает быть масштабнее. Прежде всего за счет произведений, состояние которых не позволяет им покидать стены музея. Так, в большем объеме будут показаны произведения Поля Гогена. На выставке будет отдельный зал фовизма, которого не было на выставке в Париже. Среди более чем 600 экспонатов - около 260 живописных полотен, рисунков, работ скульпторов, предметов декоративно-прикладного искусства, книг и фотографий. Впрочем, дело не только в том, что в Париже не показывали "невыездные" отреставрированные "Красные виноградники в Арле. Монмажур" Ван Гога или его же "Пейзаж в Овере после дождя". И даже не в том, что встретятся разлученные "Полифем" (ГМИИ им. А.С.Пушкина) и "Вакх и Ариадна" (Эрмитаж) - парные картины Мориса Дени из особняка Морозова на Пречистенке.
Для парижской публики различия в собраниях двух братьев Морозовых, московских промышленников, коллекционеров были не слишком существенны. Две коллекции были представлены как единое целое. Главным было то, что эти купцы стали собирателями, а порой и первооткрывателями нового искусства, как французского, так и русского. Выставка в Пушкинском, перефразируя поэта, рада заметить разницу между старшим Михаилом и младшим Иваном. Коллекции братьев будут представлены в отдельных пространствах.
Как говорит один из кураторов выставки Александра Данилова, коллекции Михаила Морозова будет посвящен отдельный зал, который станет своеобразным "предисловием" к коллекции младшего брата. Михаил, увлекшийся искусством, начал собирать свою коллекцию раньше и во многом влиял на вкусы своего брата Ивана. Михаил начинал с того, что покупал работы, которые сегодня можно было бы назвать китчем, а закончил покупкой картины Эдварда Мунка, оказавшейся единственной в России. В его коллекции самым невероятным образом встречались египетские мумии (одну из них можно увидеть на выставке), картины Ван Гога, Мунка, Серова, Сурикова и Коровина. Совсем другой подход был у младшего брата. Человек методичный, закрытый, Иван Абрамович собирал свою коллекцию как музей.
В отличие от Сергея Ивановича Щукина, который с удовольствием показывал свою коллекцию и самолично водил экскурсии (без этих экскурсий, на которых бывали молодые художники, и русского авангарда, может быть, не было бы), Иван Абрамович двери своего особняка держал закрытыми. Публике его коллекцию представил журнал "Аполлон", где в 1912 году появилась статья Маковского и фотографии значительной части собрания Морозова. Заместитель директора ГМИИ им. А.С. Пушкина по научной работе Илья Доронченков рассказывает, насколько разный образ нового французского искусства получали посетители щукинского особняка на Знаменке и редкие приглашенные в дом Ивана Абрамовича на Пречистенке. Посетители дома Щукина выходили с представлением о французском искусстве как о перманентной революции. А в собрании Морозова французская живопись представала плодом долгого развития национальной традиции. С этой "поправкой Морозова" (А. Эфрос) радикализм новаторов являлся не как снег на голову, а был естественным итогом пути. И этот "морозовский" образ европейского искусства был очень дорог для русских европейцев "Мира искусства".
Французская живопись уже в конце XIX века стала моделью для искусства мирового, напоминает Илья Дороченков. Поэтому для современного искусства в любой стране, будь то Италия, Америка или Россия, был принципиально важен диалог с французской живописью. Такой диалог обеспечивали именно коллекционеры. Причем Морозов этот диалог, судя по всему, выстраивал вполне сознательно. В его особняке была Музыкальная гостиная, оформленная Морисом Дени, но были и "галереи" работ Александра Головина и Константина Коровина... Вполне логично, что этот диалог русского и европейского искусства воссоздавали и парижская выставка в фонде Louis Vuitton, и нынешняя в ГМИИ им. А.С. Пушкина.
На выставке в Париже в роли "паровоза" были шедевры Ренуара, Сислея, Писарро, Клода Моне, Матисса… Они были теми "знакомцами" европейского зрителя, которые представляли ему незнакомые шедевры Валентина Серова и Михаила Врубеля, открывали сокровища русского искусства начала ХХ века. На московской выставке Пушкинский музей гораздо шире представит русское искусство из коллекции Морозова, по сравнению с Парижем. Кураторы фактически "реконструируют" тот опыт, на который решился Иван Морозов - аккуратный, методично работающий, не склонный к риску московский купец. Наряду с новейшим французским искусством Морозов покупал современных ему русских художников, встраивая актуальные работы наших мастеров в мировой художественный процесс. Именно поэтому рядом с импрессионистами и фовистами на выставке будут работы Васнецова, Коровина, Левитана, Шагала, Кустодиева, Серова, Виноградова и Сурикова, а рядом с панно Мориса Дени - скульптура Сергея Коненкова.
Главный образ выставки - это образ идеального музея, говорит Александра Данилова: "Мы хотим посмотреть взглядом коллекционера на современное Морозову искусство, не разделяя его на западное и русское. Очень интересно, как он смотрит одновременно на работы Анри Матисса и Павла Кузнецова и видит в них очень близкие эстетические явления".
Выставка в Пушкинском не просто реконструирует коллекции братьев Морозовых. Она обещает "продлить" ее в будущее, которого не случилось. Создать тот образ идеального музея современного искусства, в котором Матисс и Кузнецов, Дени и Коненков, импрессионисты и Левитан вступают в диалог о красоте, искусстве, жизни и смерти.
Марина Лошак, директор ГМИИ им. А.С.Пушкина:
Мечты Ивана Морозова о создании идеального музея современного искусства очень органичны для Пушкинского, поскольку мы живем в пространстве идеального музея, созданного профессором Иваном Владимировичем Цветаевым. Поэтому мы мечтатели-идеалисты. Нам легко было идти вслед за Иваном Морозовым. Для представления коллекции Морозовых весь Пушкинский музей преобразится. Поднявшись на 2-й этаж, вы окажетесь в музее Ивана и Михаила Морозовых, музее с другой архитектурой, с другим ощущением времени.
Собрание, которое создали братья Морозовы, напоминает, как важно поддерживать современное искусство в России. Очень важно, чтобы работы наших художников покупались и показывались, чтобы они оказывались в важных коллекциях, которые рано или поздно станут частью музейных.
Алексей Петухов, один из кураторов выставки "Брат Иван. Коллекция Ивана и Михаила Морозовых":
В России Иван Морозов был одним из первых, кто осмысливал свою коллекцию как основу музея современного ему искусства. Эту задачу он реализовал тщательно, последовательно. История не дала ему шанса завершить работу. Но мы продлили вектор развития коллекции в ту эпоху, которую Иван Абрамович Морозов мог бы прожить в диалоге с художниками Европы и России. В эпоху 1920-1930-х, когда возникали Музей живописной культуры в России, МОМА в Америке… Тогда здания этих новых музеев строились в стиле конструктивизма и Баухауса. Это подсказало архитектурное решение выставки, которое предложили Кирилл Асс и Надежда Корбут.