Куда идет российская семья
Печать в паспорте
Помню, как эпатаж горнолыжной свадьбы веселил и сбивал с толку. Она - в фосфоресцирующем спасжилете и белой юбке-шаре от Жан-Шарля де Кастельбажака. Он - экстремал цвета хаки. Жених, невеста, их дети - все на лыжах. Дочь семи лет, рождена еще в пробном студенческом браке. Сын четырех лет, появился на свет после очередного расставания-воссоединения мамы и папы уже в гражданском браке, разумеется, без штампа в паспорте. Все вместе - семья. "За свадьбу будущего - с детьми!" - жених поднял тост.
Мы, гости, чокаемся. Ощущения, будто в чужом саду в детстве: через забор перелез, вишню рву, а вкуса от страха нет. Так отчего-то и от свадебного глинтвейна на морозе. А тост-шутку про свадьбу с детьми с привкусом украденной вишни вспомнил, когда прочитал один из сигнальных выводов социологов ВЦИОМ: институт семьи на глазах меняется. Хотя статистика пока убаюкивает: 71% по-прежнему за регистрацию отношений и лишь потом совместную жизнь. И тут же: 77% вовсе не против пробного брака, но при условии, что он перерастет в официальную семью. Еще 9% не возражают против гостевого брака, а до 11% сожителей не собираются регистрировать отношения.
- Семья подвижна и динамична потому, что роли внутри нее меняются, - считает социолог ВЦИОМ Кирилл Родин, - идет незримый трансфер от традиционного уклада в сторону нового института семьи. Понять, в какой точке многоукладности мы находимся - кризиса, перехода, переформатирования или создания модели новой семьи, нам помогла серия наблюдений как за содержательными новшествами - моделями поведения супругов, так и за перепадами отношения к свадебным ритуалам.
"И неба было мало, и земли"
Свадьбы как вид торжеств тоже штормит. Рядом легко уживаются и отказ от брачной церемонии как от "пошлости", и посиделки для своих, и погоня за эксклюзивом. Еще вчера было нормой жениться двум-трем парам друзей вместе, а потом махнуть в путешествие. Или расписаться и пойти на работу, а вечером "посидеть с друзьями". И вдруг идет резкий откат в сторону креатива. По данным Управления ЗАГС Москвы, среди восьми самых востребованных свадебных локаций-2022 - особняк МИД на Спиридоновке в Москве, сторожевая башня "Омар" на Куршской косе, заброшенная шахта "Пять звезд" под Екатеринбургом и... свадьба в невесомости. Последняя влетает в копеечку: когда самолет делает петлю, это и дает ощущение невесомости. Но еще круче заказ на медийное лицо: "Хочу, чтобы Светлаков (Кортункова, Воля, Галустян и далее по треш-списку. - В.Е.) был регистратором!" Причем брачующиеся не скрывают, что платят не столько за сервисы, сколько за лайки и просмотры в соцсетях. Ради них свадебные бригады IT-"поводырей", случается, заменяют тамаду.
- Форма всегда давила и будет давить на суть отношений, тем более в условиях рынка, - считает руководитель дирекции АНО "Национальные приоритеты" Юлия Грязнова. - Тут как раз ничего нового, как и в том, что на свадьбе доминируют фата, шлейф кринолинов, букеты невесты, а жених в черном. Даже визуально не его праздник. Праздник девочки, который аукается ей - стрессом, ему - долгами. Этот ритуал хотят поменять до 63% участников наших опросов, кстати, одинаково как дам, так и кавалеров. Всему виной то, что суть отношений между полами изменилась и меняется, а общественное давление на мужчину усиливается. Да и как оставаться главой семьи, когда, по данным разных опросов, до 56% молодоженов считают, что юридически брак смысла не имеет? Где-то здесь и кроются основы новой семьи как ячейки: экономическая скрепа теряет значение мужского превосходства. Другая скрепа еще не выросла.
С ней согласны как социологи, так и семейные психологи. Отношение к свадебному ритуалу, заложенное после 1917 года, когда можно было быстрее расписаться, чем получить справку в бассейн, породило калейдоскоп отношений к нему, что лишает обряд главного - смысла.
Замужем за холостяком
- Вы говорите, а мы вас запутаем, любят острить адвокаты. Вот и нам надо разобраться: что обсуждаем - устаревшие обряды или смыслы? - задается вопросом глава московского Центра кризисной психологии при храме Воскресения Христова на Семеновской Михаил Хасьминский. - Проблема, на мой взгляд, в том, что свадьбу превратили в удовольствие, а такой роли в семье нет. "Открытие" молодоженов сначала сбивает с толку, потом укореняет эгоизм и делает семью временной крышей для двух эгоистов. Так происходит потому, что из обряда ради удовольствия выпала его суть - таинство предстать пред Богом. Надо трансформировать не обряд, а наполнить его ценностным содержанием. На мой взгляд, вернуть традиции. Но этому содержанию не учат, учат разнообразию форм, хотя надо делать выбор - либо крепкие семьи, либо крепкие эгоисты.
Доводы эксперта подтверждает статистика: по данным Росстата, на 1000 браков приходится 600 разводов в год. Получается, что верх берут свадебная индустрия и развод - свидетельство победы формы над сутью. И это при том, что лишь 19% женихов и 31% невест создают семью в 18-24 года, а большинство - до 70% женихов и 57% невест после 25 и до 35 лет. То есть на рождение детей остается немного времени. А вот общественное давление на "детность" семьи настораживает. Формально все хорошо: на рождение детей влияют государство (77%), школа (56%), вузы (45%), церковь (29%). А вот дальше калейдоскоп мнений и обстоятельств удерживают семью от детей: 61% считают, что "обещание поддержки государства не сбудется", 28% работодателей безразличны к "детным" семьям, 43% не поддерживают мам с маленькими детьми. И семья под давлением обстоятельств болезненно меняет обличье: 49% молодоженов на год-три откладывают рождение ребенка, 80% из них считают, что пришло время поровну распределять семейные обязанности, включая воспитание детей. При этом 59% признают, что глава семьи все же мужчина, 21% - семья сковывает карьерные возможности женщины, хранительница очага - женщина (91%), добытчик - мужчина (90%), добытчики оба - 9%.
- Такой разброс мнений - дорога любви к себе, ее подсознательно выбирают холостяки, что не зависит от пола, - комментирует итоги опроса профессор кафедры социологии культуры и коммуникации СПбГУ Владимир Ильин. - Я этот "парад" наблюдал десятки лет. За стеной жила семейная пара. Дрались, как по часам, два раза в неделю. Интеллигенты. Развелись, потом опять поженились. Крепкая семья или зависимость? Думаю, что любую семью рассматривать вне общества и его устоев нельзя, а скидывать со счетов изменение этих устоев и многоукладность семьи вовсе недальновидно.
Как считает Владимир Ильин, многоукладность современной семьи определяют пять ее подвидов. Первый и основной - тренд секуляризации, когда в семье идет внутренняя борьба: институт брака - это форма отношения человека и Бога? Тогда акцент в отношениях делается на долге. Когда "Бога нет" или он не приходит, брак теряет сакральный смысл. И как можно не соблюдать договор с Богом, так условен и брак. Второй тренд атеистический - из поисков сакрального смысла семья перемещается в поиски эстетического удовольствия. Здесь ритуал уже ничего не значит, даже венчание - это одна из функций поисков удовольствий. Третий тренд - принцип сакральности уступает принципу удобств, он, кстати, распространенный и устойчивый. "Удобный" брак, когда выживает, формализует отношения в привычку. Четвертый тренд - индивидуализация или эгоизм. Или философия рантье, когда предпочтение отдается "разумному эгоизму" ради путешествий, карьеры или иных удобств. Такие семьи, основанные на выгоде, распадаются чаще других. Пятый тренд - "условно-досрочный" брак. Его можно сравнить с отбыванием наказания в одной камере. "Выход на свободу" - это рост числа разводов. Причем, по наблюдениям семейных психологов и социологов, не надо спешить с осуждением тех, кто выбирает неволю "условно-досрочного освобождения". Парадокс: такие семьи чаще других дерутся, разводятся и снова воссоединяются, часто храня верность до и после развода.
Синдром опустевшего гнезда
Самое большое число разводов, по данным ВЦИОМ, до 37%, устойчиво дает "средний класс".
- Им сложнее как создавать семьи, часто довольно поздние, так и удерживать, они одиночки, - говорит семейный психолог, член правления Национальной ассоциации супервизоров Наталья Панфилова. - Проблема и в том, что если для наших дедов развод был смываемым, но пятном на репутации, а для бабушек и вовсе часто крахом жизни, то ныне средний класс, обжегшись с первым опытом, "не заморачивается". До трети выбирают гостевой брак, треть заявляет, что без мужа (жены) им лучше, и чуть более трети идут на создание второй семьи. Я как психолог работаю на сохранение семьи, но должна признать: все чаще психологи помогают разводиться. И тут мы разгребаем практику, которую задает не государство, школа и Церковь, а успешный "средний класс" - за одну жизнь создавать две семьи. Это не устойчивая норма, но веяние "успеха", которым, подражая, "заражаются" разные части общества. Сразу вспомнилась та самая невеста-горнолыжница в юбке-шаре от кутюрье и на лыжах. "Я вот думаю, - призналась она лет через пять после свадьбы и новости о том, что у мужа-бизнесмена появилась любовница, - от кого родить третьего - от мужа или любовника?" После мук выбора она забеременела от "единомышленника по работе". С ним и создала вторую семью. Дочь от первого брака уже взрослая, училась за границей, сын остался с мамой, а муж-бизнесмен оказался "выше формальностей" - воспитывает третьего ребенка с новой подругой, опять без штампа в паспорте.
- Не всем так везет, особенно женщинам, - создать вторую семью за одну жизнь, - комментирует ситуацию Наталья Панфилова. - Выдержать распределение равноправных ролей в семье, особенно ношу экономической независимости, удается тоже не всем. Нередко финансовая независимость перерастает в независимость от морали, а вторая семья, особенно гостевой брак, обычно заканчивается или "условно-досрочным освобождением", или хождением по мукам между двумя семьями.
Владимир Ильин и Наталья Панфилова обратили внимание, что нередко самодостаточность супругов ведет к перерождению "синдрома опустевшего гнезда". Раньше семья пустела, когда вырастали дети, и в браке рождалось новое чувство - человек мог комфортно чувствовать себя один, вместе - реже, или тяготился узами. Теперь синдром опустевшего гнезда настигает и супругов с детьми. Так получается, что когда самодостаточность "М" и "Ж" зашкаливает, дети могут быть или разделены по вновь созданным семьям, или не рождаться в новых браках. И синдром пустоты накрывает кого-то от сравнений с семьей бывшего(шей), кого-то от "чужих" детей, кого-то от их отсутствия.
- Я заметила, что вторая семья оказывается устойчивее, если в ней есть малыш от первого брака, либо еще рождается, - говорит Наталья Панфилова. - Тогда самодостаточность чаще обретает равновесие и реже дает крючки, за которые могут цеплять и манипулировать близкие и "бывшие". Отчужденность семей с детьми поправима. Любовь ведь не та, что выдерживает долгие годы разлуки, а та, что не стирается от долгих лет близости и почти неизбежного внедрения в личное пространство супруга. Сложно, конечно, в браке быть рядом и не нарушать личную автономию. Но, когда есть дети, они "цемент" и автономии тоже, если были или есть чувства. Жизнь семьи без детей, но с экономической суверенностью, чаще ведет к распаду "уставшего" брака.
Подмеченную Ильиным и Панфиловой современную коррекцию "синдрома опустевших гнезд" сотрудник Лаборатории сравнительных социальных исследований НИУ ВШЭ Илья Ломакин признает как часть многоукладной переходности семьи в новое состояние.
- Это болевая точка трансформации семьи, но еще не кризис, - считает Илья Ломакин, - ее еще называют бездетностью с детьми, осознанной бездетностью или чайлдфри. Мой опыт работы с одинокими семьями показывает, что одержимых сторонников бездетности единицы. Чаще они боятся рожать. Кто-то из-за незрелости и эгоизма, кто-то из-за финансовых трудностей. Я к таким семьям отношусь как к сигналу обществу: такие семьи все же переступают через формальность брака и показывают, что и гражданские узы - одна из форм семьи. Не раз видел: такие пары клещами не растащить. Они на уровне подсознания понимают, что институту семьи нет альтернативы.
Похоже, что также, по данным ВЦИОМ, себя чувствуют большинство. 86% мужей и жен разных возрастов против интрижек на стороне, что свидетельство не только ценности любви, но и укоренения в сознании вечных взглядов на семью.
Кого сдует ветер
Правда, как признают ученые, хотя дрейф семейных ценностей в сторону экономического равноправия идет давно, болезненность перехода не снижается. Один из сдвигов последних лет - роль добытчика перетекает от мужа к жене и, наоборот, в зависимости от того, кто из супругов зарабатывает больше или просто имеет работу. И тут все семьи делают ошибки, без которых не получается идти вперед. Но семья всегда держалась за счет ценностей "человек для мира, а не мир для меня". Картина маслом, написанная в 90-е годы, в которой "я" больше, чем "мы", сломалась. Однако восстановить пейзаж, в котором одно из "я" способно жертвовать, уже не получается. Мир изменился и меняется так, что "мы" прежним не будет. Строить динамичное "мы", как считают эксперты "РГ", без взаимности мышления государства, гражданского общества и личности - не получится.
Вот и складывается, что жить традиционными ценностями - не значит жить как испокон веков. Испокон веков: дети - частное дело, а претендует на них государство. Но их не рождается, как испокон веков, значит, государству надо менять подход к семье. Надо искать формы семьи, адекватные истории. Женщину не вернешь только к очагу, и она не будет рожать по 10-12 детей. А потому гибкая семейная политика вплоть до выплат неработающим мужчинам средств из бюджета по уходу за ребенком, признание законными гражданских партнерств или возрождение храмов и мечетей как духовных лидеров нации, а не как администраторов, возродят не ритуалы, а веру. И тогда современные представления о равных правах мужчин и женщин сблизятся с ценностями государства, религий и личности, а ритуалы наполнятся смыслами.
- Без обновления традиционных ценностей не укрепится традиционная семья, - считает социолог ВЦИОМ Кирилл Родин, - еще современной семье нужен способ хозяйствования, который признает субъектность как мужа, так и жены, реагируя на сменяемость их ролей добытчика. И такая семья - не институт биоматериала, а институт воспроизводства личности. Она рождает дух и учит жертвенности - делать человека не только предметом своего интереса. Пока же давление перемен пружинит ростом уровня эгоизма и эгоцентризма. Тут все жестко. Если не сбережем семью, град камней посыплется в устои гражданского общества. Оно рассыплется в песок, ветер истории его просто сдует.
Так меняется женственность дам и маскулинность кавалеров. Вместе они опять высекают качели согласия.
Читатели "РГ" голосуют за союз разума и чувств
Солидарность опроса, запущенного на сайте "РГ", впечатляет: почти никто со свадьбой не хочет креативить - "за" менее 1%. Все хотят счастья. А дорогу к нему каждый видит примерно такой, как ее контурами разглядели эксперты - многоукладной, с буераками. Ожидаемо, что 32,6% идут проторенной тропой светской регистрации. И вдруг, резко, почти столько же - 25,8% - за венчание.
Сильно. Может, что-то объясняет читатель, который выбрал позицию "Свой вариант ответа" (14,6%): "У меня было две свадьбы и одна жена. Есть. Первая свадьба - утром расписались и пошли на работу, вечером пригласили друзей в ресторан, а в выходные отметили событие с мамами-папами и еще с живой бабушкой. Через месяц поехали в путешествие. Венчание было за год до рождения сына - тогда и поняли, что мы семья. Но это не рецепт. Личный опыт. Другого не хочу. Понимаю: до венчания надо дорасти".
Может, время подсказывает: "Ищи свое". И поэтому так мал процент тех, кто выбирает разудалое торжество (9%). Хотя, мотивация читателей разная: "Свадьба может быть любой, только не пошлой". "Никакая не помогает. Способность мыслить и идти на компромиссы - и тогда, возможно, получится крепкий брак".
Много в откликах и жалоб на "юридическую кабалу" брака и пожеланий "заключать договор на практике, а не в теории", что опять же доказывает глубину развилки, на которую вышла семья. Перед ней несколько дорог. Раньше путь был один - к детям. Теперь главный мотив при вступлении в брак, кстати, и для мужчин, и для женщин, не дети. На первом месте, по данным ВЦИОМ, "желание иметь любимого, не быть одиноким". На втором, у дам - совместное ведение хозяйства, у кавалеров - постоянный сексуальный партнер. Далее второе и третье места у "М" и "Ж" меняются, на четвертом месте общая цель - обретение независимости, и лишь на пятом - рождение детей.
То есть если у свадебных ритуалов поиск смыслов ведет или приводит к вере через узнавание друг друга уже в браке, то современная семья сначала делает выбор в пользу экономической свободы и лишь потом вспоминает смыслы - детей. Такой "капитализм мышления", пишет один из читателей, дал "упадок семьи и снизил рождаемость до одного дитя".
Выход, все признают, - через ссоры, боль и равноправие: "Крепкую семью может создать только взаимное уважение, а не количество денег, потраченных на свадьбу. Можно и пошуметь, но... лучше поесть дома, а потом поехать в свадебное путешествие".
И тогда, прав другой читатель, "любая свадьба хороша, если ей рады оба".
Чайлдфри-браки - союзы попутчиков
Александр Борода, президент Федерации еврейских общин России
Брак мужчины и женщины без обоюдного желания иметь детей априори неполноценный. Такой брак - мимо природы человека, потому что наличие детей не только отвечает нашей физиологической, генетической потребности, но и составляет смысл супружества. А осознанно выбрав форму семьи без детей, человек потакает своему эгоизму, боязни перемен, страху преодоления трудностей и даже своей лени, что не может не сказаться на глубине супружеских отношений. Именно поэтому такой брак потенциально некрепкий союз людей со слабыми характерами.
Надо быть справедливым: не могу осуждать пары, не имеющие детей в силу проблем со здоровьем. Когда в такой семье супруги ощущают горечь и чувство чего-то неисполненного, они часто решаются на усыновление приемных детей, что восстанавливает баланс и из попутчиков, часто соединенных обстоятельствами, люди становятся семьей. Но даже без возможности усыновления, что тоже бывает, семью в отличие от попутчиков объединяет взаимная поддержка. Такая семья может реализовать свой родительский потенциал через созидательную деятельность.