Поделиться
Можно ли защитить детей от киберпреступлений и как это сделать? Забегая вперед, скажем: дело не только в технических средствах.
- У меня сын-подросток. Как только захожу в его комнату - сворачивает все окошки на экране компьютера. Что происходит у него в интернете - я могу только догадываться. С одной стороны, пятнадцатилетний мальчик уже довольно сознателен, наверное, мне стоит больше доверять его здравому смыслу. С другой стороны, я читаю новости о детских суицидах на почве буллинга, о даркнете (теневом интернете. - Прим. ред.), об экстремистских сообществах - и боюсь. Часто вспоминаю слова Мариенгофа о сыне: он наложил на себя руки в 16 лет. И отец узнал о том, что тот давно планировал это, из дневников мальчика. Если бы отец прочел их, то, возможно, смог бы предотвратить трагедию, - говорит нижегородка Ольга Макарова.
Чтобы было понятно, о чем речь, приведем цитату поэта Анатолия Мариенгофа целиком. "Боже мой, почему я не прочел эти страшные страницы прежде? Вовремя? (...) Отцы, матери, умоляю вас: читайте дневники ваших детей, письма к ним, записочки, прислушивайтесь к их телефонным разговорам, входите в комнату без стука, ройтесь в ящиках, шкатулочках, сундучках. Умоляю: не будьте жалкими, трусливыми "интеллигентами"! Не бойтесь презрительной фразы вашего сына или дочери: "Ты что, шпионишь за мной?" Это шпионство святое".
Не будем обсуждать здесь, насколько святой может быть данная разновидность шпионства, но проблема действительно есть. Вопрос и в частной жизни ребенка, и в его личных границах, и в степени родительской ответственности, и в мудрости взрослых, и в доверии между старшим и младшим. И, конечно, в наличии невиданного количества угроз, которые буйным цветом расцвели вместе с благами цифрового мира.
- В раннем возрасте, когда ребенок уже начал общаться с гаджетами и коммуницировать через соцсети, родители достаточно сильно опекают детей, - делится наблюдениями Андрей Сиденко, руководитель направления по детской онлайн-безопасности Лаборатории Касперского. - Они заботятся о том, как и с кем ребенок общается в сети, какой контент потребляет. Когда ребенок подрастает, контроль ослабевает, родители ему дают больше свободы. В старшей школе подросток уже сам может какие-то вещи дифференцировать, понимать. Что происходит, травля ли это, как с ней бороться, как настроить приватность на своей странице в соцсети? В тот момент, когда родители отпускают контроль, и возникает проблема. Дети пока не знают, что делать, у них нет целевого обучения информационной безопасности и медиаграмотности, им приходится разбираться самим, на практике.
Возникает резонный родительский вопрос: как обезопасить ребенка, нужно ли больше за ним следить, контролировать вплоть до совершеннолетия? Эксперты считают, что нет. Но и расслабляться тоже не стоит.
Многие используют программы родительского контроля - это хорошая вещь, способная защитить чадо от контента, который не подходит ему по возрасту. Но одними лишь техническими средствами не обойтись. Важно говорить с ребенком, объяснять ему, как себя вести в цифровом мире, и выстраивать доверительные отношения с ним. И тогда в непонятной ситуации он придет к взрослому и попросит помочь. В ребенке важно видеть личность: потребность в некой приватности (в том числе в интернете) - это нормально.
- Дети входят в подростковый возраст, им важно найти территорию, где они "непрозрачны" для взрослых, и вписаться в пространство, куда родители и учителя не вторгаются, - объясняет особенности поведения старшеклассников психолог Полина Зелексон. - Есть и другой аспект: предположим, ребенок о чем-то рассказал родителям. Многие из них старше детей на 20-25 лет, и те оскорбления, которые поступают в адрес сына или дочери, они могут не воспринимать как таковые. Взрослый не всегда прочувствует всю остроту переживаний ребенка, не всегда способен понять, что подросток столкнулся с проблемой в интернете, даже если он пытается об этом рассказать. К диалогу с ребенком нужно быть готовым. Вопрос про доверие и контакт. "Я смогу принять тебя, с чем бы ты ни пришел" - это нужно транслировать. Но в подростковом возрасте ребенок не всегда будет приходить к родителям.
Поэтому, по словам Полины Зелексон, важно, чтобы ребенок мог рассказать о своих переживаниях кому-то из взрослых, способных ему помочь. Учителю, психологу, например.
А что говорят сами дети? Задайте вопрос своему повзрослевшему чаду, сталкивался ли он с кибербуллингом? Федор Ряузов, специалист по кибербезопасности компании T. Hunter, говорит: большинство детей не признается взрослым в том, что наблюдали подобное явление. Собирательного образа агрессора нет, но если вы заметили, что ваш ребенок участвует в травле - это серьезный вопрос задуматься: знает ли подросток, что такое хорошо, а что такое плохо.
- Мы проводили исследования различных "нехороших" сообществ, где проводят время подростки. Зачастую сталкиваемся с тем, что в чатах сидят дети не старше 13 лет. И там допускаются такие комментарии, которые можно было бы расценить как преступление. Дети такие моменты часто не понимают. И если для 15-20 детей, которые там состоят, это все на уровне развлечения, шутки и так далее, то найдется один, для кого это - идея. И печальные последствия подобных экстремистских сообществ мы все знаем, - подчеркнул Федор Ряузов.
Проблема детской цифровой безопасности по-прежнему ставит множество вопросов, над решением которых безуспешно бьются взрослые. Есть ли что-то однозначно эффективное, что можно предпринять? Эксперт в области информационной безопасности Руслан Юсуфов считает, что да.
- Дискуссия про кибербуллинг и рядом стоящие акты социализации все время обсуждаются в контексте волшебной кнопки: "давайте мы поставим программу детям и заблокируем им плохой контент", - констатирует он. - Работа должна вестись с проблемой, а не с симптомами. Проблема - в недооценке важности и серьезности этих процессов. У нас в школе не было кибербуллинга, был просто буллинг. Ребенок пришел домой с синяками - родители могут предположить, что его травят. Сейчас догадаться сложнее. Ребенок может сидеть месяц-два, его троллят, а переживания могут быть очень серьезными, вплоть до самоубийства. Последствия кибербуллинга сказываются на всем, вплоть до отсутствия сна, проблем с питанием и так далее. Но что делают взрослые, наученные советской педагогикой? Когда тиктокеру в школе говорят - "убрал телефон", то ребенок и педагог находятся в разных мирах. Взрослый из лучших побуждений пытается нанести максимум пользы, а она не наносится. Во-первых, ребенок уже живет в другом мире. А во-вторых, его нужно готовить к рискам заранее. Эксперты несколько лет говорят о том, что урок ОБЖ должен превратиться в кибер-ОБЖ. А в рамках информатики должна преподаваться кибербезопасность. Этих уроков нет до сих пор.
Между тем
Участники дискуссии пришли к выводу: кооперация государства, частных компаний, исследователей, учителей, родителей и самих детей могла бы принести ощутимые плоды. Проблема общая, и решать ее нужно вместе и комплексно. А пока главная задача родителей - самим разобраться с цифровой грамотностью, донести ее азы до детей, и не сверху вниз - назидательным тоном, а как равный равному. Ведь в современном цифровом мире юные пользователи гораздо шустрее взрослых, которые еще помнят телефоны с дисками и музыку на пластинках, купленных в переходе.