Глава РСПП Александр Шохин рассказал о новой жизни для промышленности
Какие отрасли наиболее пострадали от изменения ситуации в мировой экономике? Есть понимание, как их поддержать?
Александр Шохин: Пострадали в первую очередь отрасли, где резко сократился экспорт. Это отрасли высокотехнологичные. В последние пятнадцать лет сильно модернизировались наши металлургические предприятия, они самые современные в Европе, если не в мире. Во многом благодаря этому они завоевали экспортные рынки.
Когда ввели жесткие неэкономические меры по ограничению экспорта, эмбарго на поставки того же металла в Европу и так далее, сокращение экспорта привело к сокращению производства. Сохранить его на прежнем уровне невозможно, внутренний спрос не в состоянии поглотить такой объем металла или нефти или других товаров.
Безусловно, встает вопрос о поддержке этих отраслей, имея в виду, что это крупнейшие работодатели. И если мы хотим, чтобы они сохранили рабочие места, то нужно им оказать поддержку в виде снижения фискального бремени, отмены некоторых налогов. Таких как налог на жидкую сталь для металлургических и машиностроительных заводов. Сейчас этот налог отменен, но для самой металлургии, работающей на рынок, этот налог остался.
Сейчас таким предприятиям довольно трудно выжить без поддержки со стороны государства. Или же им придется резко сокращать число сотрудников и объем выпуска. Как альтернатива, придется повышать цены. И то и другое вряд ли приемлемо с социальной точки зрения.
Еще необходимо искать в том числе варианты расширения внутреннего рынка. И здесь уже принято решение об увеличении объема использования металлоконструкции в строительстве, в том числе в жилищном строительстве. Однако даже если на несколько миллионов тонн увеличится спрос на металл там, это не может компенсировать все. Значит, надо искать дополнительные возможности расширения спроса с тем, чтобы цены не повышались.
А что делать самим предприятиям?
Александр Шохин: Нужно думать о перепрофилировании части производств. Это ведь огромные предприятия с хорошей инфраструктурой. Поэтому нужно думать: как в свое время КАМАЗ по этому пути пошел, на площадях этих предприятий можно развивать индустриальные парки для малого бизнеса.
Будет идти серьезная структурная перестройка этих базовых отраслей с тем, чтобы они не стали вдруг структурами, висящими на шее у бюджета. Для этого им нужно пройти трансформационный переходный период. Думаю, что он будет пройден успешно. Наверное, вряд ли стоит рассчитывать на то, что ситуация вернется на исходные позиции, рынки опять откроются, а экспорт восстановится. В том числе, потому что по ряду позиций стоит вам на год уйти с мировых рынков, ниши могут заполнить конкуренты.
Даже если нам удастся эти ниши сохранить, пусть в меньшем объеме, все равно перестраиваться нужно. В том числе ориентируясь на более высокую степень переработки сырья, большую долю добавленной стоимости. Естественно, и на увеличение внутреннего спроса, включая инвестиционный, потребительский спрос, как главного драйвера экономического роста.
А как продвигается импортозамещение?
Александр Шохин: Как ни странно, многие компании достаточно быстро продвигаются в части импортозамещения. И многое зависит от того, сумеем ли мы, в том числе через цифровые платформы, создать рынок импортозамещения. Ведь многие малые и средние компании готовы производить иного вида продукцию. Малый бизнес более адаптивен, более подвижен, гибок, но ему нужен устойчивый заказ для того, чтобы освоить новые виды продукции.
Во-вторых, нужна какая-то система объединения усилий малого бизнеса для выполнения крупных заказов. Ведь почему крупные корпорации часто не работают с малым бизнесом? Потому что объемы маленькие. Значит, надо суметь так разместить этот заказ, чтобы десятки, если не сотни комплектаторов и поставщиков работали на крупную компанию. И нужна система, в которой мы дадим не только информацию, а буквально соединим, состыкуем тот же малый, средний бизнес с крупными заказчиками.
Такие информационные площадки есть. В частности, биржа импортозамещения, созданная минпромторгом и Газпромбанком. Есть Государственная информационная система промышленности (ГИСП). Их надо докрутить и помогать эту состыковку делать. Тогда малый и средний бизнес будет включен в это импортозамещение, и у крупных компаний появятся новые поставщики.
Немаловажно и то, что тогда придется государству беспокоиться о самочувствии малого бизнеса. Не мучить его проверками, фискальным давлением и так далее, потому что это те самые устойчивые поставщики для крупных компаний, которые должны не только выживать, но видеть свое будущее на горизонте нескольких лет.
И в этом деле нужно надеяться только на себя?
Александр Шохин: Для нас сейчас, безусловно, критической задачей для импортозамещения является информационная система, информационная безопасность, система управления микроэлектроникой и так далее. Здесь по программному обеспечению мы уже создали хороший задел, достаточно много компаний у нас в реестре отечественных производителей ПО. А что касается аппаратного продукта, то есть железа, мы здесь явно отстаем.
Те проекты, которые мы запускали, они тоже были частично неимпортозамещенными. Тот же сервер мы производили с Тайванем совместно. И даже локализовано это производство было там. А сейчас нужно срочно это переносить в Россию, в тот же Зеленоград. Понятно, что у нас есть определенное отставание в производстве тех же чипов, серверов и любых других продуктов, даже тех же телефонов, компьютеров, мониторов и так далее И оно, к сожалению, довольно существенное.
Без иностранных партнеров нам трудно, наверное, быстро локализоваться. Поэтому нужны цепочки поставок не финальной продукции, а в рамках промышленной кооперации с тем, чтобы шаг за шагом локализоваться. Думаю, на это уйдет несколько лет.
С другой стороны, есть и то, что можно называть простыми продуктами, где мы обязаны быстро локализоваться и понимать, что уход того или иного партнера не будет критически важным, у нас должен быть задел. Не обязательно отказываться от партнерства и промышленной кооперации, это может вести и к удешевлению через конкуренцию.
Не надо все делать самим, но лучше иметь возможность не просто, потеряв западного или японского партнера, найти китайского, вьетнамского, малазийского или другого. Нужно иметь задел, чтобы быстро развернуть производство. А это и мозги, это кадры и это все-таки исследования, разработки и быстрые схемы коммерциализации этих разработок.
Как в РСПП воспринимают продолжающееся укрепление рубля и как это отразится на российском бизнесе, особенно на экспорте и импорте?
Александр Шохин: Для бизнеса главный интерес представляет предсказуемость и стабильность условий ведения бизнеса. Поэтому, безусловно, обменный курс рубля имеет большое значение для компаний, которые завязаны на внешнеэкономические операции. Естественно, в начале года все закладывались на тот курс, который был в проектировках бюджета и в принятом бюджете. Тогда был коридор где-то 70-75 рублей за доллар, и это тот курс, на котором строились финансовые модели большинства компаний, как крупных, так и средних, да и малых предприятий.
Нам нужно обеспечить в конце этого года и в следующем году наращивание импорта и за счет новых поставщиков комплектующих запчастей, новых товаров, в том числе машин, оборудования и так далее. Конечно, мы столкнемся с сокращением экспорта, в том числе наших традиционных статей экспорта. Поэтому торговый баланс будет выравниваться, и курс, наверное, все-таки станет комфортным для минфина.
Для него ведь комфортен тот курс, который позволяет выполнять бюджетные обязательства, это 70+ рублей за доллар. И если этот курс будет относительно стабильным, в принципе все к нему будут относиться с достаточным пониманием. То есть не будет своего рода обесценивания валютных вкладов и валютных накоплений у населения, у компаний, с одной стороны, а с другой - экспортеры и импортеры при этом курсе будут себя чувствовать, наверное, достаточно комфортно.