"Джаз - музыка примирения": Петр Востоков о столетней истории жанра в России
"Без Бетховена прожить можно, но зачем?"
Петр, в последние годы в Москве стало больше джаза, или мне показалось?
Петр Востоков: Похоже, вы правы. Скажем, лет 20 назад, когда я только начинал знакомиться с джазом, все было немного по-другому - буквально один-два клуба из категории "не для всех", зайти туда казалось целым событием, а сейчас эта музыка звучит во всех главных филармонических и концертных залах столицы, на городских праздниках, активно процветает клубная жизнь, и везде есть зрители. В общем, это стало даже какой-то небольшой индустрией, что радует.
То есть, джаз стал модным?
Петр Востоков: С одной стороны, это результат деятельности совершенно определенных людей, например Игоря Бутмана, который когда-то начинал привозить заморских артистов, организовывал фестивали, открыл свой клуб, создал свой оркестр… Для нас он был настоящим примером, показал, что все это возможно! С другой - в каком-то смысле, да, эта музыка стала модной. Плюс естественный момент ностальгии, если речь заходит о старом джазе. Вообще, наблюдается активный интерес ко всему из прошлого, слишком уж плоха стала современная популярная культура. Иногда непонятно как это можно слушать, смотреть, читать…
А что джаз может дать современному человеку?
Петр Востоков: Как и любая другая хорошая музыка - приятную работу для мозга и души, но и прекрасное времяпрепровождение. Джаз вообще очень удачно расположился между классической, современной и популярной культурами.
Когда проходил Московский джазовый фестиваль, я встречал мнения, что, мол, сейчас не до джаза.
Петр Востоков: Сейчас это действительно сложный вопрос. В соцсетях нас всех закидывают обвинениями: "Как вы можете играть американскую музыку? Как вы можете веселиться?", ну и так далее по списку. Прилетает со всех сторон, экспертов в интернете у нас по всем вопросам более чем достаточно. Но, во-первых, джаз не только развлечение, это вид искусства, классика 20-го века. Во-вторых, надо понимать, что для нас музыка это профессия, и она ничем не хуже чем у тех, кто это все пишет. А вообще мысль, что можно сейчас и без джаза или еще без чего-то кажется мне не искренней. Можно и без Бетховена, только вот зачем?
Вообще джаз, на ваш взгляд, это музыка мира, примирения?
Петр Востоков: Вполне. Если абсолютно полярным во взглядах людям может нравиться одно и то же, значит, возможно найти и другие точки соприкосновения. И тогда окажется, что все мы одинаковые не меньше, чем разные.
"Катюша" и другой советский джаз
В этом году 100 лет российско-советскому джазу, вы в своих программах, пожалуй, чаще других эту историю вспоминаете. Почему отсчет ведется именно с 1922 года, и что эта была за музыка?
Петр Востоков: Если быть точным, то сто лет не русскому или советскому джазу, а сто лет как впервые это слово использовалось в афише концерта. Случилось это 1 октября 1922 года в Москве - да, отечественный джаз на несколько недель старше Советского Союза. На сцене тогда орудовал джаз-банд поэта и переводчика Валентина Парнаха, в зале был весь цвет московского современного театра, от Мейерхольда и до… неважно. Из разных воспоминаний о самых первых концертах мы знаем названия композиций, какие инструменты были в банде, даже знаем об эксцентрическом танце Парнаха, но как они это всё играли? Ведь джаз это, в первую очередь, как, а не что. Первая звукозапись отечественного джаза была сделана только лет пять спустя коллективом Александра Цфасмана. Музицирование последнего было настолько обсуждаемым событием, что упоминание о нем даже попало в роман Булгакова "Мастер и Маргарита". Естественно, первое время советский джаз, как и джаз в Европе, копировал удачно или нет (чаще все-таки нет), американскую музыку, но при этом уже в тридцатые годы начался значительный поиск ответа на вопрос, что же такое советский джаз.
И что такое советский джаз?
Петр Востоков: Считается что основа советского джаза - это соединение с советской песней, и наоборот - советская песня развивалась под впечатлением от советских джазов, достаточно вспомнить таких людей, как Исаак Дунаевский с его мюзик-холлом, или Братья Покрасс, которые руководили джаз-бандой при ЦДКЖ. Когда мы играем всеми любимую "Катюшу" в уже более поздней аранжировке Олега Лундстрема, частенько приходится выслушивать: зачем вы над такой святой песней издеваетесь? Между тем, эту песню сочинил художественный руководитель государственного именно джаз-оркестра СССР Матвей Блантер. Соответственно, этот оркестр и сделал первую запись "Катюши" в конце 30-х.
Когда я был на вашей программе в Большом зале консерватории, я был шокирован тем, что, оказывается, джазовые композиции писал даже Шостакович.
Петр Востоков: Дмитрий Дмитриевич - один из тех композиторов, которые работали на острие современного искусства. Естественно, что джаз его интересовал также. Кстати, он многих интересовал. Из великих это и Прокофьев, и Стравинский, и Хачатурян. Но тут дело вот в чем. В 30-х - 50-х годах говорили не "играет джаз", а - "играет в джазе", помните перевод знаменитого фильма "В джазе только девушки"?! Здесь имеется в виду, что девушки - не в определенной музыке, а в определенном виде оркестра. Тогда джаз - это еще и точный состав инструментов: саксофоны, медные, ритм-группа с банджо и барабанной установкой. И Шостакович в середине 30-х написал свою "Джаз-сюиту" как раз для такого состава, хотя на саму джазовую музыку там только намеки. Как и в музыке "Золотого века", где он использует саксофоны, постоянные диссонансы, пересинкопированный ритм - все ему это было нужно для иллюстрации загнивающей западной культуры, но по факту была создана потрясающая свежая музыка. Он это сам прекрасно осознавал, то есть это был, как сейчас говорят, троллинг. Такой высокохудожественный троллинг. Потом он все это повторил в пропагандистком фильме "Встреча на Эльбе". И раз такой мастер для нас что-то написал, то мы счастливы играть и такую музыку.
К советскому джазу вернула… пандемия
А как советский джаз появился в программе вашего оркестра?
Петр Востоков: Во время одного из послаблений в период мировой пандемии, мы участвовали в джазовом фестивале в Коктебеле, из-за ограничений никто из иностранных музыкантов приехать не смог, и тогда родилась идея сделать программу, посвященную только отечественному джазу. Этакое импортозамещение.
Спасибо пандемии, если бы не она, тысячи ваших зрителей не узнали бы ничего о русском джазе.
Петр Востоков: Да, и это нас увлекло. Если сначала мы набрали программу минут на сорок, так как сами еще достаточно плохо разбирались в этой музыке, то теперь у нас на четыре-пять отдельных программ! Нам уже говорят иногда: "Ну, хватит играть советский джаз! Сыграйте что-нибудь нормальное" (смеется). Но мы же не одно и то же играем, это целый пласт музыки! И надо признать, что это не так уж и просто подготовить такое. Джазовый оркестр это ведь не совсем просто джаз.
Вы сегодня разбиваете все мои представления о джазе…
Петр Востоков: Джазовый оркестр - это отдельный, можно сказать, жанр. Если джаз, в чистом виде, связан с искусством импровизатора, солиста, то джазовый оркестр - это искусство аранжировки, ритма, то, что мы называем свингом. Это искусство слаженности, такого качества слаженности, которого не существует даже в академической музыке. А в джазовом оркестре важно, чтобы, прямо скажем, четыре трубы или пять саксофонов играли вместе, как пальцы одной руки. Это требует не просто репетиций, а даже - дрессировки, в правильном смысле. И, конечно же, полного понимания от каждого участника, что и как он должен делать. Один человек, который выпадает из оркестра, портит не одну шестнадцатую музыки (ведь он один из шестнадцати участников), он портит все сразу, как ложка чего-нибудь в бочке с медом. И он не сможет утонуть здесь в общем звучании. Собственно, этот стопроцентный идеал и невозможен, люди всё-таки не роботы, но постоянная идея двигаться к этому идеальному через штрихи, динамику, баланс и прочее - это и есть суть джазового оркестра.
Я сейчас поймал себя на мысли, что вы сформулировали катехизис советского человека в его идеальном представлении. Возможно, поэтому джазовые оркестры были тогда в моде. В этом году где можно поностальгировать, слушая вас?
Петр Востоков: Весь этот год мы будем активно продолжать продвигать советский джаз. В концерте 6 декабря в Большом зале Консерватории мы хотим прийти к полной ретроспективе отечественного джаза в 20-м веке, от самых первых звуков в 20-ые, через песни 30-х, "джазы" звучавшие в Великую Отечественную, потрясающие оркестры 60-х и до музыки Анатолия Кролла из "Мы из джаза". Третьего октября мы собираемся поехать в Санкт-Петербург с программой главного ленинградского коллектива того времени - оркестра Иосифа Вайнштейна. Плюс нас всегда можно найти в джаз-клубе "Эссе" или в клубе Алексея Козлова. И еще много чего. А первого октября, в день столетия российского джаза, мы приглашены Игорем Михайловичем Бутманом на официальное празднование этого события в Большой театр. Если он, конечно, не передумает (смеется).
С чего бы ему передумать - вы же сегодня номер один, когда речь заходит о российско-советском джазе…
Петр Востоков: Вот это надо оставить в интервью обязательно! (смеется). Я ему покажу, что, мол, уже все напечатано. Уже деваться некуда. И тогда наш оркестр точно будет джазировать в Большом театре, прямо как "Веселые ребята", надо бы извозчика в "Яндексе" заказать!
10 записей, без которых невозможно представить советский оркестровый джаз. Рекомендовано к обязательному прослушиванию Петром Востоковым:
Александр Цфасман - "Аллилуйя";
Александр Варламов - "Уходит вечер";
Яков Скоморовский - "Красавица моя";
Виктор Кнушевицкий - "Караван";
Леонид Утесов - "Бомбардировщики";
Эдди Рознер - "Голубой прелюд";
Олег Лундстрем - "Интерлюдия";
Иосиф Вайнштейн - "Я шагаю по Москве";
Вадим Людвиковский - "Акварель";
Анатолий Кролл - "Я буду играть джаз".