Юрий Кукин
1968
У "Календаря поэзии" есть драгоценный автор, а лучше сказать - друг: поэт и бард Андрей Дмитриевич Анпилов. Его песни любят от Мадрида до Магадана.
Он выходил с гитарой к слушателям в Сибири и Средней Азии, в Америке и Германии.
А еще Андрей - тонкая, но прочная нить, связующая бардов старшего поколения. Своими письмами, своей улыбкой он помогает им жить в этом разобщенном мире. Андрей не дает угаснуть памяти об ушедших друзьях - поэтах и бардах. Пишет их портреты в своей мемуарной прозе, рассказывает о них с экрана, посвящает им стихи.
Сегодня Андрей Дмитриевич рассказывает нам о Юрии Кукине - о том самом человеке, который позвал нас "за туманом, за мечтами и за запахом тайги".
В 1960-1970-е годы песни Юры знали не только все геологи и туристы, летчики и студенты, но, кажется, и все телеграфные столбы вдоль всех железных дорог шестой части света.
Золотой ключ
С Кукиным мы были на "ты" - Юра-Андрей - с первой встречи, хотя он был на четверть века старше. Увидели друг друга - и обнялись.
Почему песни Юрия Кукина не взрослеют и не стареют?
Должны, вроде пора, - все на свете покрывается патиной ностальгии. А песни Юры - нет.
Они написаны словно ребенком, крупными простыми словами на самую простую музыку о самых простых и главных предметах бытия.
Запоминаются с одного прослушивания навсегда.
Галич говорил: понятно, откуда кто пришел, что стоит за каждым автором. За тем-то - романсы, за тем-то - песни вагонных инвалидов, за тем-то - советская лирика.
И только Юра Кукин возник - откуда неизвестно.
Будто упал с неба.
Когда Кукин в песне попадает в непонятное, когда от него требуется что-то взрослое - он замирает и ждет, когда это наконец закончится. И можно снова быть собой.
Сидит, потупившись, на краешке гостиничной койки.
Юрий Кукин - в некотором смысле - Буратино и Питер Пэн из сказок. Все в сказках взрослеют, Мальвина может выйти за Пьеро и нянчить внуков, это можно вообразить. А Буратино и Питер Пэн - нет.
Песни Кукина лишены сантимента, ностальгического лиризма. Они мускулисты и веселы, они живут настоящим, у них есть цель и бодрое влечение - путешествия и приключения.
В этих песнях нечему стареть. Есть ген бессмертного мальчика, которого время не берет. Золотой ключ от главной двери...
Множество устных коротких рассказов Юры осталось в записях и напечатано в посмертной книге. Но не все.
Была у нас общая тайна. В 1993 году у меня вышла книга прозы - повесть и рассказы. Юра прочел и воодушевился новой идеей. Как большинство устных гениальных рассказчиков, он не хотел сам записывать свои сюжеты на бумаге. И в шутку предложил - давай я тебе все расскажу, а ты напишешь?..
Я и отнесся к разговору как к шутке. И забыл.
Но совсем забыть - это было невозможно. И хоть один короткий сюжет сейчас попробую написать его глазами и чувствами и своими словами.
Кукин в смешном видел печаль и в печальном - смешное. Врозь их не любил.
И этот рассказ тоже не мог не кончиться грустным клоунским номером.
В провинциальной гостинице Юра встретился с Олегом Далем. У Даля съемка, у Юры концерт. Вечером собрались в номере, перемолвиться, выпить по малой...
И зашел разговор о любимых детских книгах, о любимейших сценах, незабываемых.
И - вспомнили эпизод из "Приключений Гекльберри Финна". Как Гек спрашивает Джима: почему ты плачешь?
И тут Даль и Кукин стали пересказывать эту сцену одновременно друг другу, словом к слову, но не перебивая.
...Как Джим позвал дочку, а она не отзывается, и он ударил ее по голове, и только тогда она обернулась. И дверь от ветра хлопнула со страшным громом, а она не вздрогнула, не оглянулась. А Джим еще не знал, что девочка, переболев скарлатиной, оглохла, и он вспомнил все это на плоту ночью и горевал - она совсем оглохла, а я ее так обидел, так обидел маленькую Лизабет...
И качал в темноте черной головой, и не мог унять слезы...
...И в этот миг общего рассказа, говорит Юра, мы с Олегом взглянули друг на друга - и слезы из глаз - и у меня, и у него - просто брызнули параллельно столу.
Душа
Париж
Пишите Дмитрию Шеварову: dmitri.shevarov@yandex.ru