Режиссер мариупольского драмтеатра: как работалось при украинской власти
Анжелика Добрунова: До 2016 года в названии нашего театра в Мариуполе - Донецкого академического драматического - присутствовали также слова "русский" и "Ордена Почета". Но затем их убрали. А после того как 16 июля 2021 года вступил в силу новый закон о языке, появилось предписание полностью перейти в работе на украинский. В управлении культуры области рекомендовали давать интервью и пресс-конференции на украинском, мне грозили штрафами за нарушение закона. Мы перестали играть спектакли на русском языке, хотя они были самыми посещаемыми. Постановки на русском допускались лишь при сопровождении субтитрами на украинском. Но для этого нужны специальная техника и экраны, которые в нашем театре появились только в конце прошлого года.
У меня в работе как раз был интересный спектакль, который мы решили ставить на русском языке, но мне позвонили и сказали этого не делать. А идея, материал и актеры были так хороши! Это инсценировка по роману Элинор Портер "Поллианна" о девочке-сироте. Отец научил ее играть в игру: в любой ситуации находить поводы для радости. И ребенок, даже попав в сложную ситуацию, учил радоваться всех окружающих. Я надеюсь все-таки поставить этот спектакль в Мариуполе.
На вас оказывали давление при выборе пьес для постановок?
Анжелика Добрунова: Скорее, стали появляться просьбы-задания от начальства. К определенным датам руководство хотело видеть определенные спектакли. Это превращалось в какой-то сплошной поток и, конечно, было неправильно. Режиссер должен ставить спектакль о том, о чем хочет сказать. Ведь именно он в силу своей профессии способен чувствовать, понимать, какая пьеса сегодня даст ответы на важные вопросы или просто сделает человека счастливым хотя бы на один вечер. А когда постоянно идут рекомендации сверху, творчество умирает. Приходится выполнять заказ, вместо того чтобы ставить по-настоящему сильные, глубокие вещи, которые окрыляют, вызывают сопереживание и к чему-то побуждают зрителя.
Какие из ваших мариупольских постановок можно отнести к таким работам?
Анжелика Добрунова: Например, "Эдит Пиаф" - спектакль, который, кстати, не сходил с мариупольской сцены 18 лет, рассказывает о талантливой женщине с трагической судьбой. Мне, во-первых, хотелось, чтобы зрители поняли, что по сравнению с испытаниями, выпавшими на долю Эдит Пиаф, которая тем не менее смогла преодолеть все трудности, многие наши проблемы уже не кажутся неразрешимыми и мы обязательно с ними справимся. А вторая цель спектакля - вызвать интерес к творчеству и потрясающему голосу Эдит Пиаф. После премьеры мариупольцы мне говорили, что начали слушать ее песни.
А вы можете привести примеры работ, которые вам навязали сверху?
Анжелика Добрунова: Запомнился спектакль об украинском педагоге и правозащитнике Олексе Тихом, получившем срок за критику советской системы и выдержавшем длительную голодовку. Мне сказали: "Вот материал, вот дата, к которой надо сделать постановку, вот актер. Нужен моноспектакль". Признаюсь, поначалу не хотелось приступать к этой работе, но, изучив материал, я заинтересовалась личностью Олексы. И решила сделать спектакль о человеке - талантливом педагоге, который, по моему мнению, мог бы добиться своих целей и быть успешным, если бы сосредоточился на обучении детей, а не на политической деятельности. Я сконцентрировалась на сформулированных им принципах: никому не причинять зла, учить и развивать тех, кто хочет, без насилия и принуждения. Вместо моноспектакля в итоге получился спектакль с четырьмя героями, среди которых - девочка-школьница, влюбленная в своего учителя, ведь по призванию Олекса все же был учителем. То есть в спущенном сверху задании я нашла о чем говорить. О человеке. Для этого ведь и нужен театр. А вовсе не для пропаганды. Открытую пропаганду зритель плохо воспринимает.
Вы видели такие спектакли?
Анжелика Добрунова: Во время фестивалей украинские режиссеры привозили в Мариуполь работы, посвященные событиям 2014 года в Донецке. Но если их авторы не присутствовали при тех событиях, о которых рассказывали, истории получались "картонные", и в зале порой почти физически ощущалось напряжение. Зрители словно ставили невидимый щит.
Как вы пережили период боевых действий в Мариуполе?
Анжелика Добрунова: За несколько дней до начала боев я уехала в Одессу на постановку спектакля. А дочь и ее муж остались в Мариуполе. И когда между нами пропала связь, начался психологический ад. Они не знали, что со мной, я не знала, что с ними. Я хотела вернуться в Мариуполь, но туда уже не пускали.
Что вас поддерживало тогда?
Анжелика Добрунова: Вера. Я постоянно молилась сама и в храмах заказывала молитвы о здравии, вписывая по несколько десятков имен. Кстати, все, о ком я молилась, выжили. Не знаю, помогли ли им мои молитвы, но мне они точно помогли хотя бы не сойти с ума. И все же в какой-то момент я не выдержала и снова поехала в Мариуполь. Это был сложный и долгий путь. Я договаривалась с разными людьми. Мне помогали знакомые знакомых. В основном актеры, люди, связанные с театром, или их родственники. Я проехала через Днепр, Запорожье, Мелитополь, добралась до Бердянска, а дальше дороги не было. Я металась по улицам, по пунктам приема беженцев, по санаториям, где их размещали. Мне казалось, что так можно найти дочь. Это были бесконечные круги ада. А однажды на Благовещение мне приснился сон о том, что я встретила дочь. И это действительно была благая весть. В тот же день дочка позвонила с незнакомого номера и сказала, что они с мужем скоро смогут выехать из Мариуполя. Нас пригласили в Крым и предложили приют наши хорошие друзья. И здесь у меня появилась возможность заниматься своим делом.
В Симферополе вы поставили комедию "Любовь в стиле барокко". А почему вы выбрали именно этот жанр после всего, что пережили?
Анжелика Добрунова: Чтобы с нуля начинать новую работу, нужен серьезный внутренний ресурс. У меня его не было. Поэтому я предложила комедию по знакомому материалу, которую уже ставила. Это работа украинского автора. Смешной спектакль, но с определенными серьезными намеками и уроками. Он отвлекает от тяжелых мыслей. А потом будет следующий шаг.
Мариупольский театр сильно пострадал. Наверное, для вас это серьезная травма.
Анжелика Добрунова: Конечно. В этом театре, считавшемся символом Мариуполя, прошла вся моя творческая жизнь. И страшно осознавать, что того театра, который я знала, с его декорациями, костюмерным цехом и намоленной сценой, на которой играли потрясающие мастера и над которой витал дух великих режиссеров, больше не будет. Недавно я созванивалась с коллегами, которые остались в Мариуполе. Они репетируют в другом помещении. Там пока нет костюмов и декораций. Но, я надеюсь, со временем все наладится. А сама рассчитываю все же вернуться в Мариуполь.