Чем знаменита тобольская школа косторезов

Скоро будет век, как в городе работает единственная в России фабрика художественных косторезных изделий, выросшая из артели. Тобольскую школу идентифицировать несложно: мастера берут в основном цевку (коровья кость), которую обезжиривают, отбеливают, для объема склеивают и следуют понятным сюжетам (рыбаки, охотники, оленьи упряжки, лайки, совы). Идешь по местному аэропорту и краем глаза выхватываешь в сувенирной витрине что-то ослепительно белое, чистое-пречистое, словно хирургический скальпель, - это и есть тобольская кость. Как в любом промысле, и тут есть "поточные" вещи, а есть сложнейшие композиции - все зависит от заказа и настроя самого мастера. Остальные школы страны - якутская, таймырская, архангельская, чукотская, магаданская - часто работают с зубом кашалота и бивнем мамонта, те более темного тона.

- Есть фабричные трудяги, а есть Минсалим Тимергазеев, чье имя - не просто имя, а явление, знак качества, Вселенная. У него, воспитанного Колычевым, Кривошеиным и Хазовым, крепкая связь и с Тобольском, и с предприятием, но все равно стоит особняком. Подбор материала и темы, следование анатомии - все удивительно и неповторимо. Каждая работа будто книга бытия, - делится впечатлением косторез из Салехарда Сергей Лугинин.

Главный секрет Минсалима - в искреннем обожании всего на свете, гармоничном сочетании реализма и декоративного начала, философском подходе к фигуркам, даже если это медвежонок размером с половину ногтя мизинца. Крутит-вертит косточку в руках, вспоминает старую легенду, на ходу придумывает новую историю, примеряя ее к костяной трубочке - так, вроде подходят друг к другу, пора выветрить из головы лишнее и закрыться в мастерской. Рассмотреть его миниатюры более внимательно, ощутить в руке прохладный материал можно в галерее сувениров Михаила Михайлова. Для этого не надо ехать за тридевять земель. Все находится в Тюмени.

- Молодежь ориентируется на прибыль, потому работает без души. Представителям старой закалки нужен повод. Это может быть нечто едва уловимое: поворот головы, взгляд, рукопожатие. Благодаря этому внезапно рождается образ будущей миниатюры. Дальше теряешь покой и не можешь прийти в себя, пока не закончишь. Делаю, например, медведя - дня четыре "живу в берлоге", "питаюсь" тем же, чем он. Заказчики звонят: "Минсалим, вы обещали…". А я все еще "по лесу брожу", - рассказывает Тимергазеев.

Притом совершенным мотивом он называет обычную отполированную косточку (естественный вид высоко ценится коллекционерами), а Тобольск, который так и не осмелился бросить, - судьбой.