Но всего этого москвичам и гостям столицы уже не увидеть до 2025 года.
Это будет вторая реставрация усадьбы в XXI веке (первая была двадцать лет назад) и, по словам ее заведующего Дмитрия Литвинова, самая основательная и масштабная за всю историю музея.
Когда Лев Николаевич приценивался к дому в 1882 году, хозяин дома, коллежский секретарь Арнаутов, демонстрируя потенциальному покупателю надежность здания, оторвал несколько досок с обшивки и ударил обухом топора по венцу сруба, показывая, что бревна тут крепче некуда. Дом и сегодня смотрится крепким, но реставраторы будут изучать обшивку и бревна основательнее Арнаутова: древесину, которой уже 200 с лишним лет (дом пережил пожар Москвы 1812 года!), наверняка придется "лечить" современными средствами, антисептировать, а то и частично менять.
...Вешалка в передней, на которую вешали шубы гости, высокое зеркало, в которое они смотрелись, а также диван-ларь, где хозяева хранили обувь, - на своих местах и до сих пор как новые.
Как и ходики с кукушкой, тикающие с тех пор, как Софья Андреевна Толстая купила их почти 140 лет назад. В музеях Льва Толстого, и в Ясной Поляне и в Хамовниках, посетитель всегда ошеломлен тем, что тут почти все мемориальное, видевшее Льва Николаевича. А те немногие предметы, что были утрачены, заменены на почти столь же ценные - как, например, рояль в соседней со столовой "угловой комнате", принадлежавший сыну писателя и подаренный музею его сыном. Чтобы сберечь атмосферу подлинности, тут сознательно идут на неудобства. И например, каждые десять лет меняют обои - обязательно на такие же бумажные, изготовленные по технологиям конца XIX века и за декаду, конечно, теряющие вид, зато наклеенные по указанию Толстого, обустраивавшему дом к приезду семьи.
Всюду на столах стоят мемориальные керосиновые лампы в красивых абажурах, но дом до реставрации 2001 года в принципе освещался таким образом и отапливался печами. . Печи сменились калориферами, которые нужно сейчас обеспечить новой энергосистемой - и по всей усадьбе будет меняться проводка, а в самом доме устанавливаться приточно-вытяжная вентиляция: в некоторых комнатах первого этажа наблюдается излишнее увлажнение из-за движения грунтовых вод. Поэтому фундамент дома тоже будет укреплен, а воды - отведены.
"Не надо дом, я вижу сад!" - сказал Толстой, приехав апрельским вечером 1882 года посмотреть покупаемую усадьбу, встретившему его хозяину дома, сетующему, что граф в темноте дома-то и не увидит. Сегодня тихий сад тоже нуждается в поддержке. Тут будут укреплены, ограждены новыми деревянными бортиками дорожки, словно специально сделанные такими узкими, чтоб писатель мог ходить по ним в одиночестве. Будут поставлены новые скамьи.
Уже давно никого не пускают на зеленый насыпной холм, где, сидя на скамеечке, Толстой работал над "Воскресением": здесь тоже нужен дренаж почвы, предупреждающий ее "движение". За годы, прошедшие с прежнего обновления усадьбы и сада, "истончился" плодородный слой, в него внесут новую почву, подсеют траву. Сад будет по-новому освещен, оснащен охранной сигнализацией и видеонаблюдением.
Деревьев, которые помнят Льва Толстого, тут осталось мало: около десятка старых лип и главная реликвия - береза у сторожки при входе. Она держится на одной коре, опираясь на трубу-подпорку. Каждую весну музейщики смотрят: жива она или нет. Пока жива.
Сергей Архангелов, директор Госмузея Льва Толстого:
- Мы приняли решение на время реставрации не скрывать экспонаты от глаз посетителей, а разместить мемориальные предметы из усадьбы на других наших площадках: сделать их частью экспозиции в музее на Пречистенке, в Толстовском центре на Пятницкой. Таким образом, гости музея по-прежнему смогут увидеть кабинет писателя, комнату его дочери Татьяны Львовны, детскую и другие уголки хамовнического дома. Также в планах тематические выставки, в том числе о знаменитых гостях дома в Хамовниках.