Террор: помощники

В 1937-1938-м, по официальным данным (справки КГБ и Прокуратуры), были арестованы ок. 1,5 млн чел., расстреляны ок. 700 000 (вместе с умершими в лагерях цифра близка к 1 млн). Понятно, что подавляющее большинство из них были люди самые "обыкновенные" - просто такого числа начальников в стране и близко не набралось бы. Но вот процент погибшей номенклатуры был гораздо большим, чем рабочих и крестьян. В самом деле: из 1,5 млн арестованных - ок. 1,2 млн членов ВКП (б)! Это значит, что из числа взрослых беспартийных брали где-то одного на 400 чел. (население СССР - ок. 167 млн, из них совершеннолетних - ок. 120 млн), а так как подавляющее большинство жертв были мужчинами - то примерно 1 из 250. Невидимка - в партиях не состоял, молчал, нос не высовывал, смертных завистников не имел - вообще вне зоны поражения (хотя "шальная пуля"...). А вот членов ВКП пересажали почти половину! Такого антикоммунистического террора не было в 1930-е годы ни в одной стране Мира...

Большинство арестованных коммунистов тоже были "рядовыми", но чем выше по номенклатурной лестнице - тем плотнее "огонь по штабам".

Из 1956 делегатов XVII съезда Партии (1934 г., "Съезд Победителей") арестовали 1108 - почти 57%, из 139 избранных на съезде членов и кандидатов в ЦК в 1937-1939-м были расстреляны 93 чел., 67%.

Разной была судьба разных групп советских элит.

Так, почти не пострадали - киношники, художники, композиторы. Деятели театра - незначительно числом, но был уничтожен Мейерхольд! Академической науке досталось не слишком сильно - впрочем, смотря какой. Математики, химики, геологи в общем отделались испугом. Физиков сажали больше - Ландау, Лейпунский, Лукирский, Обреимов, Румер, Бронштейн (все кроме последнего остались живы). Еще крепче хлебнули биологи. Все слышали про Николая Вавилова, но были расстреляны еще агроном академик Тулайков, директор Института микробиологии академик Надсон. Крепкий погром прошел в общественных науках - в основном среди марксистов, коммунистов.

Гораздо сильнее репрессировали руководство ВПК - логично, ведь война на пороге. Уничтожили почти всех директоров оборонных заводов, многих конструкторов (создателей "Катюши"!), в "шарашках" были Туполев, Королев, Глушко, Берг, Минц и другие. Разгромлена номенклатура хозяйственных наркоматов, партийных органов, комсомола, армии. Ну, а максимальные репрессии - в НКВД. Вот сталинская диалектика - "отрицание отрицания". Чекисты сначала "отрицали" руководителей всех других ведомств, а потом новые чекисты "отрицали" уже этих чекистов. В 1935-1938-м звания комиссаров госбезопасности Сталин присвоил 53 сотрудникам НКВД. Из них: расстреляны и покончили с собой в 1937-1940-м - 46 чел. (87%), 1 (Люшков) бежал в Японию (убит японцами в 1945-м), 5 чел. расстреляны в 1953-м (дело Берия) и только один отсидел в тюрьме и умер своей смертью - Власик.

Из 519 делегатов I съезда писателей СССР в 1937-1938-м репрессированы 220 (42%), из них расстреляно 182 человека (35%). Что ж - Высокая Оценка, согласно сталинской табели расстрельных рангов. Где-то по важности (т.е. по плотности расстрелов и посадок) на одном уровне с другими крупными инженерами, директорами заводов и т.д. Партия обращает пристальное внимание именно на Литературу.

Конечно, была у писателей и специфика - пожалуй, никого другого не заставляли так много публично блевать. Профессия: коль писатель - пусть пишет! И они - писали.

Берем первый сталинский спектакль (пом. реж. - Вышинский): процесс "Антисоветского объединенного троцкистско-зиновьевского центра", 19-24 августа 1936 г. Первая партия "убийц Кирова": "Литературная газета" ("ЛГ") выходила 20 и 27 августа, т.е. на следующий день после Премьеры, и через 2 дня после окончания спектакля. Нескладно... Тем не менее писатели постарались!

20 августа в "ЛГ" оригинальная редакционная статья: "Раздавить гадину!". Под не менее свежей рубрикой "Перед судом трудового народа" успели сварганить 8 заметок.

Анна Караваева "Быть всегда начеку": "И как бойцы мы требуем: очистить Советскую землю от шайки подлых убийц и изменников". Иван Катаев "Те же силы...": "Пусть же гнев народа истребит гнездо убийц и поджигателей". Виктор Финк "Теснее сплотимся!": "Какое чувство кроме брезгливости могут вызывать эти люди, сидящие на скамье подсудимых" (? Слабенько... Вот она - бесхребетная интеллигенция... Сплотишься с ними, как же...). Вл. Бахметьев "Беспощадность к врагам", Артем Веселый "Дело Ленина-Сталина непобедимо", А. Свирский "Миру не нужны предатели!", К. Финн "Врагам народа - беспощадная кара", Н. Огнев "Приговор суда - приговор народа".

Разная карта выпала авторам. Иван Катаев и Артем Веселый - расстреляны, прочие авторы более менее преуспевали. Почему жребий пал так, а не иначе? Потому что!

"ЛГ" от 27 августа. Письмо московских писателей Сталину. "Любимый И.В.!". Ниже, от Президиума ССП: "Решение пролетарского суда есть наше решение": К. Тренев, Л. Леонов, Ник. Погодин, Г. Лахути, В. Ставский (руководитель ССП, о нем еще не раз вспомним).

Разумеется, не только в "ЛГ" звучал голос писателей. 21 августа 1936-го, "Правда", "Стереть с лица Земли": Ставский, К. Федин, Павленко, Вишневский, Киршон, Афиногенов, Пастернак (!), Сейфуллина, И. Жига, Кирпотин, Зазубрин, Погодин, Бахметьев, Караваева, Панферов, Леонов. (Киршон и Зазубрин через год будут "стерты с лица Земли".)

Была у руководства ССП еще одна работа: публично выявлять врагов народа уже в своих собственных рядах. 20 августа, "ЛГ", статья Ставского "Сделать практические выводы": "...в Москве членами союза состояла целая шайка троцкистско-зиновьевских приспешников, изгнанных из союза только в дни суда - Серебрякова, Селивановский, Грудская, Трощенко, Тарасов-Родионов и др.". Доносы - подписанные и анонимные - до сих пор не опубликованы, как и списки писателей-сексотов. Но и то, что говорилось публично, - впечатляет.

Вот романов-повестей-рассказов о "троцкистско-зиновьевских подлых убийцах и изменниках" почему-то написано не было. Лучшим литературным памятником 1937 г. осталась "Мастер и Маргарита" с Балом Сатаны в Москве... А стихи на актуальную тему - были.

Вл. Луговской "К стенке подлецов"

Душно стало. Дрогнули коленки

Ничего не видно впереди?

К стенке подлецов!

К последней стенке,

Пусть слова замрут у них

в груди.