Поделиться
- Хотя ситуация по-своему и уникальная, но вполне ожидаемая. Ограничение внешнеэкономической деятельности и внешних хозяйственных взаимоотношений, вызванное санкционной политикой, отражается на миграционных процессах, это закономерно. Но разобраться, кто, куда и зачем выезжает, непросто - это выходит за границы статистики. Кроме того, свое влияние оказывают сезонные факторы, - поясняет экономист. - Существуют инерционные процессы, касающиеся поездок к родственникам, знакомым, - они сохраняются. Есть потребности, связанные с учебой или работой, желанием построить карьеру, повысить свой жизненный уровень, - эта категория приезжающих теперь корректирует планы, желая осмотреться, лучше понять перспективы. Не станете же вы собираться в отпуск в какую-нибудь географическую точку, не уточнив, какая при этом там будет погода.
Значит, дело не в том, что экономика сжалась, и это сразу почувствовали мигранты?
Сергей Гордеев: Экономика, конечно, оказывает влияние на все вокруг. Но в данном случае, думаю, первопричиной является неопределенность перспектив. Для одних наших соседей мало что поменялось, а для других риски существенно выросли. Хотя о тенденции говорить рано: миграционное сальдо посчитали за непродолжительное время, а эти процессы - долгосрочные. Чтобы делать обобщения, горизонт наблюдений должен быть совершенно иным.
Какими могут быть последствия отрицательной миграции для экономики региона?
Сергей Гордеев: Очень незначительными. Слегка заметны они будут в строительстве, некоторых других не ключевых для Урала отраслях. В структуре его промышленности основу составляют добыча полезных ископаемых, металлургия и машиностроение. Эти базовые отрасли самодостаточны с точки зрения привлечения людских ресурсов, используют местный потенциал. Хотя, конечно, турбулентность в любой сфере, в том числе миграционной, - явление негативное.
Оправдываются ли ожидания относительно стабильности нашей трансграничной торговли с соседями?
Сергей Гордеев: Ясно, что перемены затронули и эту сферу, но результаты внешнеэкономической деятельности с учетом изменившихся курсов валют сложно поддаются оценке. Примерно как импортозамещение. Сейчас ведь это больше абстрактная категория. Производители ищут поставщиков, чтобы заменить комплектующие, которые из-за санкций или разрыва логистических цепочек стали им недоступны. В концепции "быстрого" импортозамещения упор делался на наличие потенциальных партнеров, осваивающих новые рынки, имеющих нужные компетенции. Даже электронные информационные площадки, которые стали массово создаваться в регионах после введения глобальных санкций, были призваны свести друг с другом поставщиков и потребителей. И меньше при этом обращали внимания на другую сторону проблемы: по какой цене, в каком объеме и т. д. Если производству требуется тысяча изделий, а отгрузить ему новые смежники могут лишь несколько десятков, значит, проблема полностью не решена.
Экономика вообще-то цифровая наука, опирается на числа, объемы, проценты. Но ее прозрачность зачастую затуманивают стереотипы, когда мы пытаемся не столько понять и объяснить новую реальность, сколько оправдать неизменность прежних экономических подходов, механизмов и методологий.
Поясните, пожалуйста, о чем речь, на конкретном примере.
Сергей Гордеев: Возьмем документ об основных показателях социально-экономического развития Челябинской области за январь-август 2022 года, составители которого старательно пытаются найти и выделить точки роста. С ожидаемым плюсом по отношению к аналогичному периоду прошлого года в регионе велась добыча полезных ископаемых. Выделен прирост в производстве напитков, кожи, бумаги, хотя их доля в региональной экономике очень незначительна, это несопоставимые по значимости показатели. А вот что касается базовой для региона отрасли, металлургии, она потеряла 8,5 процента. Однако и здесь не все однозначно. 2021-й был для всех металлургов исключительно удачным - годом большого спроса и высокой рентабельности. Другими словами, некоторое падение было ожидаемо. Но сегодня помимо проблем, связанных с рестрикциями, резко выросший курс рубля затормозил экспортные поставки крупнейших компаний. У "цветников" дела идут лучше, чем у их коллег в чермете, поэтому они статистически повышают среднюю температуру по больнице.
Очевидно, что нас ожидает продолжительный период структурных перемен с постепенным формированием новых трендов, поэтому с фундаментальными оценками по старым лекалам торопиться не стоит. Необходимо объективное отражение реальности и в первую очередь масштаба перемен.
Возникают острые вопросы к статистике?
Сергей Гордеев: Скорее к тому, как у нас работает система оценок и прогнозов. Статистика дает более или менее достоверные результаты при прочих равных условиях, а их-то сегодня как раз и нет, из-за чего случаются различные парадоксы. Например, фиксируется рост среднемесячной зарплаты южноуральцев в январе-июле на 12,8 процента. В то же время отчисления НДФЛ, как явствует из налоговых источников, не изменились, то есть фактического роста денежных выплат нет. Какая из методик достовернее? Лично я больше доверяю налоговым данным.
То есть статистика, по-вашему, показывает тенденции, но не детали, не позволяет подробно рассмотреть, что происходит на экономических полях?
Сергей Гордеев: Да, речь об этом. А еще кроме застывших методологических подходов существуют мировоззренческие ловушки. Мы подспудно стараемся найти показатели высокого роста и продемонстрировать легкость решений на фоне очевидной тяжести ряда проблем. Как в старой цирковой антрепризе, когда двое с трудом тащат тяжелое бревно, однако по замыслу пытаются показать, что им легко, делают это играючи.
Не приуменьшать влияние санкций на экономику недавно призвала и глава ЦБ Эльвира Набиуллина: отгородиться от них невозможно, они меняют географию импорта и экспорта, разрывают старые связи, взамен которых нужно выстраивать новые, а это требует глубокой структурной трансформации.
Начинать же, на мой взгляд, следует как раз с устранения ментальных стереотипов, выстраивания правильного баланса планов и возможностей. К примеру, мы недавно обсуждали наращивание параллельного импорта. Он существовал всегда и будет существовать. Но опять-таки вопрос в объемах. Масштабы российской экономики таковы, что сделать этот инструмент незаметным при действительно широком использовании невозможно.
Казахстан как раз виделся государством-транзитером, откуда можно получать недостающие товары.
Сергей Гордеев: Это тоже следствие завышенных ожиданий. Экономика Северного Казахстана, наиболее близкого нам партнера, на порядок меньше уральской. Да, торговые и деловые связи продолжат обновляться с учетом реалий, однако небольшая приграничная территория в любом случае не сможет полноценно компенсировать отсутствие ряда товаров. Для этого бы потребовалось увеличение поставок во много раз, что нереально.
Зарубежные партнеры по-прежнему опасаются вторичных санкций по отношению к себе из-за связей с российскими компаниями или это в прошлом? Как говорится, адаптировались, пообвыклись...
Сергей Гордеев: Все мы помним шутку о строгости наших законов, которая порой компенсируется необязательностью их исполнения, и распространяем ее на другие, иностранные, юрисдикции. А там ситуация несколько иная. Недооценивать этот фактор я бы не стал. Некоторое наращивание товарных потоков, существовавших ранее, будет происходить, а вот новые создаются годами, если не десятилетиями. Это и называется "устойчивые промышленно-торговые связи".
Теперь мы попали в полосу очень сложных экономических задач, для решения которых нет единого универсального рецепта. Но хорошая новость в том, что слухи о смерти нашей экономики сильно преувеличены. Усилить же ее позиции может опережающее прогнозирование, касающееся рынков будущего, ведь, чтобы идти вперед, нужно четко представлять, в каком направлении и с какой скоростью. Однако статистика запаздывает: ее механизм, методология не приспособлены для отражения современной динамики, высоких скоростей. А искажения в этой сфере способны привести к ошибкам в стратегическом планировании. Поэтому так важен качественный опережающий прогноз рынков - для понимания путей развития бизнеса, движения капиталов. Если будут ясны очертания, емкость и восприимчивость этих рынков, понятнее станет все остальное: на что рассчитывать промышленности, к чему готовиться. Какой, скажите, бизнес будет инвестировать в развитие, если ему непонятен объем перспективной реализации его продукции?
Кто должен заниматься прогнозированием будущих рынков - маркетинговые службы, органы власти?
Сергей Гордеев: Это управленческая задача, решаемая на всех уровнях. Деятельность многих крупных предприятий выходит за границы ведомств, осуществляется на глобальных рынках. Следовательно, они могут внести свою лепту. Но и каждому региону следует не на глазок, а "в граммах" представлять, с чем столкнется его экономика через некоторое время, иметь собственное видение перспектив с учетом структуры местной индустрии, компетенций, наличия мощностей, квалифицированных кадров и других факторов. Потому что речь идет также о бюджетном процессе, региональных доходах, новых требованиях к обеспечению жителей социальными гарантиями. Возможно, в условиях нетривиальных обстоятельств нам пригодился бы и лучший опыт такой организации из прошлого, как Госплан, например, формирование межотраслевых балансов и т. п., но уже на качественно ином уровне. Создать объемную прогнозную модель высокой точности - значит обеспечить понимание перспектив в масштабе страны и регионов со всем многообразием деловых и прочих связей.