"Я буду жить" - семейная драма как испытательный полигон
Воспринимать происходящее в нем как картинку из нашего тусклого быта - бесполезно, выносить моральный суд кому-нибудь из персонажей - ничего в картине не понять. Любой водевиль предельно концентрирует события и эмоции, а это - водевиль. Только очень серьезный - без куплетов, но с головокружительными фабульными кульбитами. И эти кульбиты о многом заставят думать. Это очень правдивый, хотя и неправдоподобный водевиль для думающих.
Мама Алла вечно в деле. Она, ай эм сорри, репетитор английского - ее заработки кормят семью. Она бегает с сумками за провизией. Она жарит картошку. Она ублажает домочадцев. У нее сложная личная жизнь: двое детей от разных пап: один ребенок помаленьку пьет, другой забеременел, а оба папы только горестно ахают, постоянно заскакивая к бывшей, чтобы чем-нибудь поживиться в холодильнике. Лицо мамы Аллы от хлопот окаменело, и видно, что женщина на грани нервного срыва, но пока держится. А когда, в очередной раз ринувшись на амбразуру, она подавилась сухариком и едва не задохнулась, этого, лакомясь картошечкой, никто не заметил. И это означало, что бикфордов шнур догорает, скоро будет взрыв.
То, что затеет мама Алла, выглядит очень жестоко. Это пытка для любящих, аврал для расчетливых, событие, которое всё, что стоит на голове, перевернет обратно на ноги. И обнажатся тайные желания. И станет яснее цена семейных связей, любви и скорби. К ходу ее коварного замысла у досужих наблюдателей могут быть претензии типа "а на себя посмотри!" - но картина и не ищет идеальных героев. Финальное вознесение в приморский рай настолько условно, что смотрится не как завершение сюжета (очень приблизительное), а как закругление притчи, схождение долгожданной Справедливости.
Это могла быть почти "чернуха", но жанр предполагает другие эмоции - и здесь все неуловимо смешно. Смешны реплики, смешно узнаваем ход мыслей, смешны реакции окружающих, смешон сам ритм этой картины, с безукоризненным мастерством и отточенным юмором снятой режиссером Эдуардом Бордуковым по сценарию Анны Козловой. Оба разнополых автора счастливо уравновешивают друга в этом феминистском по теме киноэксперименте: Козлова педалирует мотив жертвы бичующей, а Бордуков вносит в поединок полов флегматичную ноту жертвы обороняющейся. И получился фильм не о тяжкой судьбе женщины, а о праве любого человека на свою волю, судьбу и внутреннюю свободу.
Замечательно само возвращение кино к полузабытой методике фильма-эксперимента, испытательного полигона для предельного обострения всем знакомых коллизий, доведенных до состояния бурлящей реторты. То есть в жизни на такое никто не рискнет, а кино на то и кино, чтобы все там было огнеопасней, чем в жизни. Испытательный стенд, где наши системы ценностей пробуют на излом. Шоковая терапия, как сказала бы Алла.
Режиссер Эдуард Бордуков - спортсмен, его первые фильмы "Коробка" и "На острие" были о спортивных поединках на полях человеческих душ. Умение держать накал он сохранил и в новой картине, где действие заключено в коробку трехкомнатной квартиры, только иногда выплескиваясь в какой-то бар или взлетая над московским пейзажем. Это по идее отличная театральная пьеса с искрометными диалогами, но из нее получилось классное кино, которое хочется пересмотреть заново, потому что уследить за всеми финтами и пируэтами игроков сразу невозможно - некогда перевести дух. Причем вся динамика не в рукопашных (хотя в семье не без этого), а в построении кадра, в перестрелке взглядами, в наклоне головы мамы Аллы, в изгибе губ дочки Наташи, в повадке выглянувшего в свет котенка - сынка Вани, в бесхребетной растерянности бывшего мужа Андрея… В фильме идеальный ансамбль актеров, явно всем этим увлеченных, наконец дорвавшихся до материала, где есть что играть.
Это яростное сражение слюнявых сыновьих сантиментов и природно наглой уверенности, что родители должны обеспечить детям всё, от манной каши до квартиры в хорошем районе. Сшибка капризов балованной девочки-плаксы - и ужаса нежданного материнства. Не говоря о бывших мужьях, на которых драматургесса оттянулась вволю: один - безвольный рохля, другой - мелкий интриган, и оба любят пожрать на дармовщинку. "Сильному полу" там вообще достается по полной, и у этой Золушки есть только один волевой Принц - да и тот из морга.
В роли неистовой цинички Аллы Евгения Дмитриева разыгрывает тончайшую по нюансам палитру тщательно спрятанных чувств женщины, обнаружившей, что она напрасно гробит свою жизнь. Я бы сказал, что фильм - ее бенефис, но здесь бенефисы практически у всех, так это здорово сыграно, с таким азартом и мастерством. Лицо дочки Наташи у Анны Старшенбаум читаешь как дамский роман, написанный Зощенко. Андрей Мартынов в роли шпрота-переростка Ивана играет приметы сразу всего дискотечного поколения. Оба грандиозно грохаются - одна в обморок, другой в алкогольную нирвану. Гармонию счастливо дополняют оба папы - Владимир Симонов и Сергей Ланбамин, собравших в охапку все черты общества безвольного, но агрессивного. Снайперски точно сыграны колоритные эпизоды: жених Петя (Филипп Горенштейн), ученица Настя (Марина Чирикова) стилист (Игорь Чехов)… В сюжете мелькнут тени многих и разных аналогов от "Осеннего марафона" Володина-Данелии до шекспировского Брата Лоренцо, и это вписывает фильм в ряд вполне достойных явлений искусства. А слишком нервных зрителей спешу заранее успокоить: кошка цела, все живы. Эксперимент был жестоким, но необходимым. С этим согласятся многие. Мнение остальных неинтересно.
Фильм можно смотреть в стрим-кинотеатре KION.