Начнем с того, что бюджет на 2023 год сверстан, исходя из цены на нефть в 70 долларов за баррель марки Urals. Причем, нужно понимать, что при этой цене прогнозируется профицит нефтегазовых доходов почти в триллион рублей. Эти деньги предполагается направить в резервы.

То есть нужно четко понимать, что даже если всю нефть и газ мы будем продавать исходя из цены в 60 долларов, то на социальной части бюджета (а это как раз и есть всевозможные выплаты гражданам) это никак не отразится.

Однако если смотреть на структуру поступлений от нефтегазового экспорта в бюджет, то ситуация выглядит еще менее катастрофической.

Во-первых, цены на газ не подпадают под ограничения.

Во-вторых, доля стран ЕС, которые ввели ценовой потолок, в нашем нефтяном экспорте уже далеко не такая большая. По данным Федеральной таможенной службы в 2021 году Россия поставила за рубеж почти 230 млн тонн сырой нефти в 36 стран. Из них почти треть - в Китай, на ЕС приходилась меньше половины поставок. Однако доля стран ЕС уже давно снижается (в 2012 года она составляла более двух третей, в прошлом году - меньше половины). В 2022 году она значительно снизилась из-за санкций (точных данных пока нет), но при этом общий объем не только не упал, но и увеличился - почти на 5% по сравнению к 2021 году. То есть наши нефтеэкспортеры нашли новые рынки для нефти.

Да, при этом приходится давать скидки, но даже тогда цены на нашу нефть такие, что доходы от экспорта сейчас компенсируют санкционное давление на бюджет и позволяют сохранять его расходы в этом году на запланированном уровне.

Отсюда следует простой вывод. Да, введение потолка цен на нефть - неприятная ситуация, но не критичная. Как мы видим, Россия чувствует себя достаточно уверенно, чтобы в качестве ответной меры полностью прекратить поставки в страны, которые его ввели. При этом доходы от поставок в остальные государства пока вполне могут перекрыть потери.

Такое сотрудничество взаимовыгодно: пока Европа уничтожает свою экономику санкциями, страны, которые закупают нашу нефть получают сильнейший стимул для развития. Нам же эта ситуация позволяет сохранить независимую экономическую политику без серьезных потерь для бюджета. Поэтому пока, перспектива присоединения к ценовому потолку крупных покупателей нефти выглядит достаточно сомнительно.

В итоге, можно констатировать, что введение ценового потолка на нашу нефть никак не отразится на социальных расходах бюджета: все они будут выполнены, а заложенные индексации проведены.

А вот что действительно может угрожать нашему бюджету, так это то, что называется "рваная динамика налоговых поступлений". Поиск новых партнеров и рынков сбыта приводит к тому, что в какие-то месяцы мы будем наблюдать провалы поступлений налогов от нефтегазового экспорта, а в какие-то, наоборот, резкие скачки.

Для граждан эти качели не будут заметны - у бюджета есть необходимые резервы, чтобы обеспечить планомерные выплаты по всем социальным обязательствам в течение всего года. Это скорее проблема финансового блока правительства, налоговой и таможенной служб, казначейства и, нас депутатов, - как сделать так, чтобы деньги поступали вовремя и скачки никак не отражались на гражданах. Пока, отработанная годами система, выглядит надежной и каких-то серьезных проблем мы не ждем.

Вместе с тем, вся эта история ставит серьезный вопрос о дальнейшей экономической стратегии нашей страны. За последние годы мы слишком сильно стали зависеть от экспорта нефти и газа. В доходах бюджета он уже составляет порядка 40%. Это серьезная угроза нашей экономической стабильности. А введение потолка цен на нефть - урок, который заставляет нас как можно быстрее разработать новую экономическую стратегию, снизить зависимость от экспорта ресурсов, сделать нашу экономику сильной и устойчивой. Это та задача, который мы должны заниматься уже в ближайшем будущем.