Навсегда юный поэт и писатель Андрей Карликов: "Написать одно хорошее стихотворение так же трудно, как прочитать с начала до конца сборник плохих стихов"
Только один человек на свете может принести поздравление, бросить в ящик и застенчиво скрыться незамеченным - мой друг Андрей. Я счастливо вспыхнул от этой догадки. В письме - открытка и письмо. Открытка потом куда-то задевалась, а письмо - вот оно.
- "Свердловск, 29 декабря 1980 года.
- Поздравление показалось мне уж очень
- лаконичным, когда я его закончил.
- Так вот. Этот год будет отмечен
- многими важными событиями.
- Примет власть новый президент
- Соединенных Штатов Америки
- Рональд Рейган.
- Мы все перейдем на третий курс.
- Состоится очередной, XXVI съезд
- Коммунистической партии
- Советского Союза.
- Не будет поймано Лох-Несское чудовище.
- Никарагуанские дети получат нашу
- посылку.
- Подорожает бензин.
- В начале года и в конце будет снег..."
Это письмо Андрей наверняка писал за своим любимым письменным столом.
Когда Андрюша занимался, кот Шурка имел обыкновение забираться на стол и вальяжно растягиваться на нем. Андрею оставался самый краешек. Мама Нина Матвеевна говорила: "Шугани его!" - "Что ты, мама, пусть..."
За этим же столом Андрей писал роман.
Раз в неделю, обычно по вторникам, Андрей приходил в общежитие, чтобы прочитать однокурсникам очередную главу. Набивалась полная комната народу. Особенно смешные места Андрей читал так же невозмутимо, как отвечал на семинарах по английскому языку.
Андрею легко давались языки. В записке, которую он оставил домашним, уезжая на практику, он просил: "Придут две почтовые карточки - одна на самоучитель китайского языка, другая - на самоучитель японского. Их надо будет обязательно выкупить в магазине "Книги" около вокзала..." По вечерам переводил "Землю шорохов" Дарелла и стихи Стивена Винсента Бене.
- Мы начинаем умирать
- с первым нашим дыханием,
- А если умираем, что случается?..
- Просто уже не будет так хорошо,
- Как тогда, когда я произнес
- ее имя во сне,
- А, проснувшись,
- произнес его снова.
Своих стихов и переводов стеснялся, считая их пустяковыми. Говорил иронически: "Написать одно хорошее стихотворение так же трудно, как прочитать с начала до конца сборник плохих стихов..."
В его манерах сквозило что-то ленинградское. Скорбной нитью тонких губ он напоминал раннего Шостаковича. Сходство довершали очки, серые глаза за ними, небольшая сутулость и скупость жестов.
Николай Адрианович, отец Андрея, родился близ Ленинграда. В 1941 году, пятилетним малышом, попал к немцам. Когда вернулись наши, сироту отправили в детдом на Кольский полуостров.
Андрею досталось по наследству слабое сердце, но поблажек он не терпел и каждую осень делил с другими ребятами колхозную долю, месил грязь в полях, таскал ведра с картошкой под дождем.
После третьего курса Андрей поехал на практику на Алтай. Стояла жара. Вернувшись из командировки, пошел искупаться на Обь и канул навсегда.
...Вот говорят: в старости друзей только теряют. Но вот Господь явил мне друга совсем недавно, будто приберегал нашу встречу на вечер жизни.
И зовут его, конечно, - Андрей. И он поэт.
Видимся мы редко, но когда видимся, в наших разговорах непременно звучит имя Андрея Карликова. И получается, что нас за столом не двое, а трое. Два Андрея и я.
"Там, где двое или трое собрались во имя Мое..."
Карликов
- Жил на свете ангел Карликов,
- Прятал крылья в рукава,
- И для всех окрестных гавриков
- В песни складывал слова.
- Лишь звонок раздастся
- с лестницы,
- Как сигнал с другой земли -
- Все ровесники, ровесницы
- Знают - карлики пришли.
- Челка светлая поповича,
- Губы тонкие, очки,
- Были как у Шостаковича
- Пальцы, нервные смычки.
- Побывать мечтал в Австралии,
- В Антарктиде, на Луне,
- Сочинял романы, арии
- О невидимой стране.
- Так уж принято у ангелов -
- Прятать крылья в рукава,
- Чистый снег грузить
- из танкеров,
- В песни складывать слова,
- В девятнадцать лет рассеянно
- Зваться Карликов Андрей,
- Утонуть в реке на севере
- И гулять по дну морей.
Андрей Анпилов
Сентябрь 1979 года. Из деревни Подгорная - в Свердловск
Здравствуйте все, кто дома!
Живу я в общежитии, в комнате, номера которой уже не разобрать. В ней около 30 человек. Некоторые кровати стоят друг на друге как нары.
Удивился, что вы прислали шарф и сахар. Шарф с собой брал, голубой. А сахар непонятно зачем. В столовой чай сладкий. Буду, пожалуй, грызть его вместо конфет, которых не осталось уже: сообща съели, как и пряники.
Вчера второй раз ездили в баню. Там, в Красноуфимске, напились соку, квасу, газировки. В гастрономе тамошнем даже хуже, чем здесь в сельмаге: конфет нет. Как там люди живут, непонятно.
Страшно скучаю по Свердловску, по дому. Приеду, сам наготовлю себе всякой еды: компота, блинов и т. д. Хочется мороженого.
Заготавливай, мама, на зиму всего и чем больше, тем лучше.
Папка пускай не едет - что ему тут делать, даже переночевать негде. Пришлите лучше килограмма четыре морских камушков.
В поле летят паутинки; от кого-то я слышал, что это обещает хорошую погоду.
Как вы там? Идет ли дождь в Свердловске? Есть ли горячая вода, жив ли Шурка? Привет всем.
О французском уже не думаю, лишь бы выспаться.
До скорого свидания.
Андрей.
Андрей Николаевич Карликов - журналист, переводчик, автор неоконченного романа. Родился 9 августа 1962 года в Свердловске. Отец - испытатель моторов на турбомоторном заводе. Мама Нина Матвеевна - инженер, родом из уральского поселка Талица. Дедушка Матвей Александрович служил пожарным. В 1937 году его арестовали. Он умер в заключении. Второй Андрюшин дед не вернулся с войны. Детство Андрей провел в бараке N 15 в рабочем поселке на Эльмаше. Учился в английской спецшколе N 99. Публиковался как начинающий писатель-натуралист. В 1979 году поступил на факультет журналистики Уральского университета. Погиб 19-летним в 1982 году.