Что таят в себе мешки рукописных книг Марины Москвиной. Препринт ее новой книги "Золотой воскресник"
Ее новая книга - "Золотой воскресник". Ее герои - Юрий Никулин, Слава Полунин, Тонино Гуэрра, Виктор Чижиков, Дина Рубина, художники, издатели, музыканты, актеры, странствующие менестрели - все они виновники смешных, странных и грустных случаев, которые, как драгоценности, много лет собирала автор. Кстати, художник Леонид Тишков специально для обложки нарисовал акварель "Ночной путник и женщина-птица".
"Каждое мгновение окликает нас, каждый момент бытия имеет свою ценность, каждое услышанное слово - вес и аромат, - рассказывает Марина Львовна о книге у себя нас страничке в соцсетях, которую она ведет очень активно. - Как я люблю проходные реплики, мелькающие в толпе лица, движущиеся на эскалаторе фигуры для меня упоительный и непревзойденный театр. Мешки! Вы не поверите: мешки рукописных книг - мои наблюдения за этим миром".
Жил на свете суфийский мистик, звали его Абдулла. Однажды его спросили, почему он всегда веселый? Тот ответил: "Когда-то я был таким же печальным, как ты, и вдруг меня осенило: это мой выбор, моя жизнь! С тех пор каждое утро, просыпаясь, я спрашиваю себя: "Абдулла, настал еще один день. Чего ты хочешь? Страдания? Блаженства? Что ты выберешь сегодня?" И всегда так получается почему-то, что я выбираю блаженство…"
***
- И напиши обо всех с юмором, - сказал художник Леонид Тишков.
- Но многих уже нет…
- Тогда напиши с юмором о тех, которые, как нам кажется, есть, хотя их нет, и - без юмора - о тех, которых, как нам кажется, нет, хотя они есть.
***
- Я имела неосторожность, - сказала мне Дина Рубина, - вывалить все свои байки, которые я накопила за целую жизнь, в книжку "Больно, когда смеюсь". Теперь на выступлениях я вынуждена просто читать свои рассказы, потому что все уже всё знают и читали.
- Так, значит, не надо этого делать? - спрашиваю. - А я как раз именно этим сейчас и занимаюсь: вываливаю все свои байки…
- И правильно делаешь! - горячо воскликнула Дина. - Публика это обожает!
***
Позвонили из Союза писателей и спросили - какого я года рождения?
- А то у нас тут написано - 1854!
- Так и есть, - я им ответила.
Не стала разочаровывать.
***
Звоню по серьезному делу в солидную организацию ответственному лицу.
- Это Марина Москвина, вы меня помните?
- Помним, - отвечают, - такая глазастенькая…
***
Зимой в рыбном на Тверской обнаружила на прилавке нераспиленных замороженных акул.
- Товарищи! - объяснял продавец изумленным москвичам. - Это подарок России от Саддама Хусейна. Нож у меня об них сломался, так что берите одним куском.
***
В помощь российским хосписам выпустили сборник известных российских писателей. Вдруг обнаружили, что мою повесть подписали Маканиным, а Маканина - Москвиной.
- Хорошо, именно вас перепутали, - облегченно вздохнула издатель, - хотя бы объясняться только с Маканиным. А если бы Маканина перепутали с Акуниным?! Или Пелевина с Лукьяненко?!
***
Дочь Веры Миллионщиковой Нюта Федермессер на благотворительном концерте в хосписе, чествуя спонсоров, рассказала анекдот:
"Умер один бизнесмен. Его подхватили - и прямо в ад.
- Как же так? - возмутился он. - А ну-ка устройте мне встречу с Богом! Я столько сделал пожертвований! И за это платил, и за то, и за вон то…
Вдруг послышался глас:
- А мы вам деньги вернем…"
***
- Вы с утра уверены, что находитесь на той же планете, что и вечером? - спрашивал Резо Габриадзе. - А вечером уверены, что еще на той же земле? Мы кружимся между вымыслом и... еще большим вымыслом. Но я хочу за все быть благодарным Господу. Говорят, Сатурн - только сера и больше ничего, а у нас здесь сколько петрушки, огурцов…
***
На книжной ярмарке в Праге Андрей Битов участвует в круглом столе.
Вдруг какая-то суматоха, в русском павильоне появляется президент Чехии со свитой, фотокоры, вспышки, телохранители… Кто-то хватает книгу Битова, зовут Андрея Георгиевича, он выходит, его представляют президенту, просят сделать дарственную надпись. Битов берет ручку, открывает книгу и спрашивает Вацлава Клауса:
- Как вас зовут, мой друг?
Тот отвечает:
- Вацлав…
***
- Он имел мужество уехать, - сказал Андрей Битов о Юзе Алешковском. - А я имел мужество остаться.
***
В телепередаче "Школа злословия" Эдуард Успенский, поведав о своих яростных баталиях с целым миром, на вопрос ведущей:
- Эдуард Николаевич, а вообще-то у вас есть друзья?
Ответил, не раздумывая:
- Да. Со мной дружит Марина Москвина.
***
Григорий Остер нам с Успенским пожаловался, что ему в нескольких местах отказали в виски. Я была поражена.
- Неужели? - воскликнула я. - Такому уважаемому человеку в трех местах отказали в виски???
- Да не в виски! - отмахнулся от меня Гриша. - А в иске!!!
***
Всех незнакомых женщин на улице, продавщиц в ларьке и вообще любых теток, независимо от вида и возраста, писатель Даур Зантария звал просто "доченька". Исключение он сделал только для абсолютно реликтовой, дико агрессивной матерщинницы, которая обложила его по полной программе. Ее он назвал "матушка".
***
"9 мая в 15.00 стрип-бар "Пена" приглашает ветеранов Великой Отечественной войны на встречу - с бесплатной программой и обедом".
***
На вопрос о возрасте - уже несколько лет - мой папа Лев отвечает:
- А кому сейчас не девяносто?
***
Лёня, глядя на мои книги на полке, с удивлением:
- Ого! Как ты уже много написала!
- Это при том, - говорю, - что я пишу абзац в день.
- Но с каким постоянством! - воскликнул Тишков. - Люди то запьют, то закручинятся, то во что-нибудь вляпаются… То разводятся, то меняют квартиры… а ты - абзац в день, абзац в день.
***
Наш приятель Володя лежал в психбольнице. И устроил там концерт - пел под гитару бардовские песни.
- Так всем понравилось, - говорит. - И пациентам и медперсоналу. Особенно с душой и с энтузиазмом исполнили песню "Как здорово, что все мы здесь сегодня собрались…"
***
Моему папе Льву прописали уколы. Но нам все время некогда забежать к нему.
- А я могу выйти в метро, - предложил Лев. - Договариваемся - какой вагон: передняя или задняя дверь, поезд подъезжает, двери открываются, а я уже стою со спущенными штанами. Лёня быстро делает укол, двери закрываются, я надеваю штаны, а вы едете дальше.
***
Молодой Иртеньев попросил молодого Тишкова проиллюстрировать его книгу.
Лёня сказал:
- Я сейчас очень занят. Могу тебе порекомендовать моего ученика.
- Пусть твой ученик рисует моего ученика, - гордо ответил Игорь.
***
- У нас был вечер Мейерхольда, - рассказывали мне в литчасти МХАТа, - и целая толпа народу назвались его потомками! В конце концов идет какой-то человек, мы, уже ошалев от родственников: "И вы тоже… сын лейтенанта Шмидта?" А он ответил: "Нет, я Костя Есенин".
***
Позвонила Рине Зелёной, спросила, не согласится ли она озвучить в нашем фильме роль Черепахи.
- Обратно черепаху? - возмутилась Рина Васильевна.
***
- Я озвучивала первые мультфильмы, которые хоть что-нибудь да значили, - говорила с обидой Рина Васильевна. - А в Министерстве культуры понятия
не имеют, есть ли я, была ли, не дала ли дуба раньше Раневской…
***
Несколько дней подряд я приезжала к ней домой на Зубовский бульвар, нажимала на звонок и слышала из-за двери ее несравненный голос:
- Это кто-о? Разбойники?!
***
Писатель Борис Минаев накупил в "Переделкино" сухарей.
- Я очень люблю сухари! - он признался мне. - Как увижу сухари - сразу покупаю несколько килограммов.
- Что-то в этой твоей любви к сухарям есть…
- …предусмотрительное, - заметил Юрий Поляков.
***
- Морковный суп? - удивился Распутин. - Ведь пост кончился, вы что, вегетарианец? А вы прозаик или поэт? - спросил он у меня.
- Прозаик.
- Все-таки прозаику, - сказал Валентин Распутин, - раз в день котлетку надо бы съесть.
***
Официантка в Доме творчества "Переделкино" сделала мне комплимент:
- Вы так кушаете аккуратно, ничего под столом не валяется.
***
- Если бы ты знала, - сказал мне Яков Аким, - пока я тебя ждал в фойе, сколько рук я перепожимал и скольким людям пришлось мне сказать, что я их помню!..
***
Художник Лев Токмаков дал мне совет:
- Если хотите понравиться моей жене (известному детскому поэту Ирине Токмаковой), - ругайте Барто, она ее не любит.
И сообщил, что недавно извлек из помойки журнал, в котором все было о нем. А Ирина Петровна выкинула его, потому что о ней там ни слова.
***
Художник Виктор Чижиков:
- Марина, ты вселяешь надежду любой своей книгой, одним своим присутствием! Причем ты сама еще не знаешь, как будет, но так убедительно говоришь, что все будет хорошо, - никакая КПСС не могла убедить с большей силой!
***
Искусствовед, переводчик, ведущий телепередачи "Мой серебряный шар" Виталий Вульф работал в Институте международного рабочего движения (ИМРД) в отделе международных организаций, которым заведовал мой папа. И когда бы Вульф ни отпрашивался с работы, Лёва его всегда отпускал.
- Как я могу не отпустить Виталия, - говорил он, - если тот приходит ко мне уже с билетом на самолет и заявляет: "Лёвушка! Я сегодня улетаю в Новосибирск в Академгородок на встречу со мной…"
***
В начале 90-х бесплатно уже неудобно посещать врача, как-то надо заплатить, а как?
- В Евангелие от Луки хорошо ли положить десяточку? - спрашиваю Тишкова.
- В Евангелие от Луки, - ответил он, - хорошо положить тридцать рублей.
***
Пытаемся проскочить в метро с добрейшим сеттером Лакки, а тетка-контролер скандалит и не пускает. Я спрашиваю:
- Смотрели фильм "Белый Бим Черное ухо"?
Она, угрюмо:
- Смотрела…
- Как его обижали нехорошие женщины, помните?
Она молча дала нам пройти.
**
- Однажды я увидела в магазине давно пропавшее с прилавков издание "Высокой воды венецианцев", - рассказывает Дина Рубина. - Я взяла книжки, подхожу к кассе и спрашиваю: "Скажите, пожалуйста, если я заберу все три, мне будет скидка?" - "Нет", - ответила продавщица. "Но это моя книга…" А она: "Вот когда заплатите - тогда будет ваша!"
***
Лёня, когда узнал, что "Новый мир" отклонил мой роман:
- Как ты думаешь, потому что он слишком что?
***
- Ну, как ты жила без нас - все это время? - спрашиваем мать мою Люсю, вернувшись из дальних странствий.
- Прекрасно, - она отвечает. - Мне вас отлично заменял зефир в шоколаде!