На экраны выходит "Верблюжья дуга" Виталия Суслина
Новая картина продолжает постоянную тему режиссера - полные сочувствия этюды о жизни неприкаянной провинции, брошенной на произвол судьбы без каких бы то ни было перспектив для края и его обитателей. Им остается или жить по инерции, устало выполняя ежедневный ритуал бытовых забот, или эмигрировать в мир чудиков, только уже не шукшинских - беспокойных и упрямо взыскующих справедливости, а образца новых двадцатых - потухших, вынужденно инфантильных романтиков, не приспособленных к реальной жизни. Они не от мира сего, а от не существующего мира сказки. Их персонального мира.
Герой открытого Суслиным для кино театрального актера Александра Карнаушкина чинит башмаки - это его работа и скудный заработок. У него и имени нет - в титрах он обозначен как Сапожник. Понимайте как хотите - в прямом, как профессию, или в том переносном смысле, в каком зрители кричат киномеханику. Типа: "Не умеешь жить - не берись!" У него жена Люся (Елена Гладышева) - учительница игры на аккордеоне, женщина с навсегда усталым лицом, выпотрошенная семейными заботами и никудышным мужем, от которого никакого толку. Есть и сын, отца любящий, но тоже махнувший на него рукой. А наш романтик мечтательно смотрит в небо, ловит бабочек и пишет книгу мемуаров, которую никто не прочитает. Нынешние времена мельтешащих цифр, сухой прагматики и бездушных пластиков он не понимает, искусственные мертвые елки ненавидит. А так как на дворе Рождество, к негодованию супруги тащит домой елку настоящую, пахучую, хотя через неделю она осыплется, станет голой и колючей.
Человек естественный - как черная дыра в космосе. И даже шумы фильму нужны натуральные, природные - журчание реки, перекличка птиц, скрип снега под валенками. И музыка нужна прозрачная, как капель (ее автор - Михаил Кандауров).
А тут нашему Сапожнику расскажут, как евреи перешли Красное море посуху. И ему отчаянно захочется туда, к морю и верблюдам. Как потерянные чеховские сестры рвались в Москву, в Москву, он будет рваться в Египет, в Египет. Чтобы порадовать жену Люсю, которая никогда не ездила на верблюдах. И теперь ему будет сниться мама, похожая на Снегурочку из турбюро. А так как башмаками на Египет не заработаешь, он тайком заведет свинок на мясо - скопить на путешествие...
С прежним фильмом Суслина "Седьмой пробег по контуру земного шара" картину объединяет не только артист Карнаушкин, но и характер героя, доведенный до абсолюта, до тупика. В какой-то степени можно считать это пробегом восьмым и, по-видимому, последним.
Замечательны сцены выхода героя из его кокона в "большой свет" - на балет, куда его затащила склонная к высокой культуре жена. И эта вычурная балетная красота, искусственная, как пластиковая елка, вызовет в нем недоумение и скуку. Не сработают и дежурные страшилки из любительского спектакля, где усатые фашисты грозят всех убить - они тоже ненатуральные, пластиковые.
Суслин - непревзойденный мастер подробного наблюдения. Ему важно не что, а как. Ему не нужен экшен - только внимательный взгляд, а разделим мы его или не захотим - зависит от нас. Это взгляд раздумчивый: видит то же, что мы: ветка дерева, снежный сугроб, бабочка на цветке, человек, ковыляющий по лесной тропе. Но еще видит и обреченность этой ветки, которую срубят, сугроба, который истает, бабочки, которую засушат, человека, который уже не знает, куда и зачем ковылять. Взгляд элегичный, склонный философски, без надрыва и пафоса относиться и к такой жизни, и к такой смерти. Он ошеломляет, переворачивает душу и больше скажет потомкам о нашем времени, чем исследования ученых далекого будущего. Это срез нашего состояния сегодня.
Картина выходит в кинотеатрах, но это не "Аватар" и даже не "Чебурашка" - на большой прокат никто не надеется, но ждать и искать ее нужно - она того стоит.