Исследователь Дмитрий Доронин в интервью "РГ": Почему на Алтае многие до сих пор верят шаманам
Дмитрий Юрьевич, шаманы - это серьезно, или просто красивые "танцы с бубном", которые можно "продать" туристам?
Дмитрий Доронин: Шаманизм - древняя, глубокая и одна из самых жизнестойких религиозных традиций. По сей день у многих народов Сибири, не только у алтайцев, но и у шорцев, телеутов и т.д., шаманы - это не просто знахари или духовные наставники. Это в первую очередь узлы связи между миром людей и различными духами. Для меня как ученого не важно, существуют духи или нет. Мне интересно разобраться, почему в них верят, почему к шаманам до сих пор выстраиваются очереди, - это я и пытаюсь выяснить уже два десятилетия.
Безусловно, доверие к шаману возникает прежде всего на эмоциональном, человеческом уровне: шаманами становятся проницательные люди, обладающие хорошей эмпатией. Важно понимать, что шаман не будет открывать какие-то мистические тайны, к нему нужно обращаться с четкой проблемой.
С какой, например?
Дмитрий Доронин: Среди шаманов немало целителей, травников, костоправов. Люди верят в их целебную силу, как и в то, что шаман может помочь найти потерянные вещи. Или, скажем, посоветовать, какую машину купить. Японские подержанные автомобили, которые перегоняют в Сибирь с Дальнего Востока, пользуются у алтайцев большим спросом. Что было с машиной в прошлом, неизвестно. Покупатели нередко обращаются к шаманам с просьбой выяснить это до покупки, показав фото автомобиля, или вместе полистать объявления в интернете.
Любой может прийти к шаману?
Дмитрий Доронин: В принципе, да. Правда, найти его непросто, особенно тому, кто только что прибыл на Алтай. Во-первых, сами шаманы о себе громко не заявляют. Это нескромно и неуважительно по отношению к духам. Шаманы предпочитают называть себя "человек, знающий нечто". Местные жители, вероятнее всего, вам скажут: "Нет у нас никаких шаманов! Двадцать первый век на дворе". Алтайцы верят, что произносить всуе имя сильного живого, а тем более мертвого шамана нельзя - или духи накажут, или придет сунэ (душа) мертвого шамана. Ученому, если он хочет изучать настоящую традицию, нужно быть терпеливым, но деликатно-настойчивым; желательно пожить среди алтайцев хотя бы год, со временем к нему привыкнут и начнут доверять.
А как вы впервые встретились с шаманом?
Дмитрий Доронин: В 2003 году, когда я впервые приехал в Республику Алтай, еще оставались в живых шаманы старого поколения - им было по 70-80 лет. Эти люди пережили гонения в советское время (хотя вначале советская власть даже поощряла шаманизм). С трудом мне удалось узнать, что один из таких почтенных людей живет в поселке Артыбаш рядом с Телецким озером. Он был очень известным, алтайцы почитают его до сих пор. Попал я к нему, конечно, не сразу: когда пришел в первый раз, меня встретил его сын и сказал, что отца нет, хотя я знал, что шаман дома. Через две недели я вернулся и все же выпросил встречу, объясняя, что я исследователь, что не буду говорить неуважительных вещей.
Как уживались шаманы с советской властью - вы сказали, что шаманизм поощрялся?
Дмитрий Доронин: В 1920-х и начале 1930-х в СССР велась борьба с православием. В это же время в национальных республиках Сибири шаманизм стал процветать, поскольку власти воспринимали его не как религию, а как культурное наследие народа. Иногда шаманов назначали председателями колхозов. А что такое колхоз, например, на Алтае? Это большое скотоводческое предприятие. Шаманы камлали, чтобы увеличить плодовитость скота, это воспринималось как вполне нормальное явление, никаких вопросов ни у кого не возникало. Только в середине 1930-х советская власть осознала, что шаманизм - тоже религия. Кого-то из шаманов расстреливали, кого-то заставляли сдавать бубны в сельсовет и писать покаянные письма, которые публиковались в газете. Гонения продолжились и при Хрущеве.
Как вы относитесь к тому, что существуют целые туры к шаманам?
Дмитрий Доронин: К настоящей традиции это не имеет отношения. Однако туристическая версия культуры на экспорт - это неплохо. У каждого товара найдется свой потребитель. Шаман Олег Кимович Асканаков, мой большой друг, знаток алтайской культуры, с удовольствием рассказывает о ней туристам. Он построил аил (традиционный шестиугольный дом) в Чулышманской долине и там с просветительской целью показывает, как совершаются некоторые обряды. Настоящий шаман не даст в чужие руки бубен (по-алтайски - тюнгур). И даже не станет его показывать. Бубен - опасная вещь. Олег Асканаков на мою просьбу показать бубен сказал: не обижайся, но я не могу, потому что, как только я возьму тюнгур, он оживет и придут мои духи. А их нельзя беспокоить по пустякам.
Шаман, он же кам, он же хам
У алтайцев шаман называется "кам". Отсюда слово "камлать", что означает "входить в миры духов по разным поводам". Само же слово "шаман" имеет санскритские корни. Вместе с буддизмом оно распространилось по Азии, в русский язык пришло от эвенков. Якуты называют шаманов ойуун (мужчина), удагaн (женщина); ненцы - тадебей; тувинцы - хам; буряты - бэшэгты (или боо); башкиры - баксы; татары - багучы; хакасы - пугдуры.
Что ищет он в краю родном
Дмитрий Доронин - научный сотрудник Учебно-научного центра визуальных исследований Средневековья и Нового времени РГГУ и Лаборатории теоретической фольклористики РАНХиГС. С 2003 года проводит этнографические экспедиции на Алтае, изучая шаманизм. Автор многих научных работ об одной из самых стойких религиозных традиций.