Поделиться
(Не)далекое будущее, где технологии достигли такого развития, что клонирование или продажа воспоминаний стали обыденными явлениями, и, кроме того, даже появилась новая форма жизни - techno sapiens, нечто среднее между человеком и машиной. Один из них - Янг - был приобретен парой скромного продавца чая Джейка и вечно занятой бизнесвумен Киры для воспитания и помощи в адаптации их приемной дочери Мики. Все протекало относительно тихо и спокойно, пока в один день андроид вдруг не перестал работать. Техники разводят руками: ничего не поделать, поломка связана с ядром робота, потому остается только купить нового компаньона, а старого сдать в утиль, пока его биологические компоненты не начали разлагаться. Однако никто из героев не хочет расставаться с фактически членом семьи, и Джейк, бросая все дела, пытается найти мастера, который сможет все починить.
На первый взгляд, "После Янга" - довольно простой фильм. Ремонтник находится быстро, но и он вынужден констатировать: исправить ничего не получится, можно лишь извлечь чип памяти, чтобы бывшим хозяевам было хоть какое-то утешение. И дальнейшее повествование строится вокруг того, что герои Колина Фаррелла и Джоди Тернер-Смит просматривают воспоминания андроида и попутно размышляют о том, чем (или кем) он для них был. Фабула не отличается остросюжетностью, однако это ни в коем случае не упрек ленте, ведь в первую очередь она - кино созерцательное, чьей медитативной составляющей лишние мельтешения интриг только помешали бы.
Долгие поездки на заднем сидении автомобиля, в которых так и угадываются аналогичная сцена из "Соляриса" и Андрей Тарковский с его любовью к запечатленному времени. Эргономичные и аскетически устроенные дома, чья внутренняя обстановка, кажущаяся крайне интимной в виду приглушенного освещения, посредством большого количества окон и прозрачных стен как будто бы сливается с окружающими ландшафтами. Множество "пустых" кадров, где нет человека, но зато тонущие в горячей воде одиночные чаинки или стихийный мемориал, где среди пышных цветов надгробием стоит фотография погибшей девушки, оказываются красноречивее самых мастистых ораторов - прямо как у японского режиссера Ясудзиро Одзу.
И в целом "После Янга" - очень восточное кино. Этому буквально вторит все: периодически упоминаемый всуе Лао-Цзы; изумительные по своей изысканности кадры, для описания которых вполне подходят японские эстетические понятия: моно-но-аварэ (печальное очарование вещей) или югэн (скрытая красота); беседы главных героев о чае, из которых следует, что это не просто напиток, а полноценный способ познания окружающей действительности. Да и в мире, представленном на экране, технологии и природа по-восточному мирно сосуществуют, а не сходятся в (не)равной борьбе за примат одного над другим. Но больше всего эта особая "тонкость" проявляется в воспоминаниях заглавного героя, которые без преувеличения можно назвать квинтэссенцией всей картины.
Андроиды в этом варианте будущего наделены причудливым свойством - они могут записывать в чип памяти некоторые фрагменты происходящего с ними, но только один раз в день и длительностью не более пяти секунд. Казалось бы, что может уместиться в столь ничтожный промежуток времени? Как оказывается, многое. И более того - эти воспоминания по форме чем-то напоминают кинематографичные японские хайку, с присущими им лаконизмом и поэтичностью, а своим содержанием пятисекундные наблюдения за красивой девушкой в баре, шелестящими вдалеке деревьями или собственным отражением в зеркале вполне могут повлиять на мировоззрение целой семьи.
Картина в прошлом видного видеоэссеиста, а ныне начинающего, но уже преуспевающего режиссера с псевдонимом Когонада ("Колумбус") касается классической темы - что отличает человека от машины. Однако раскрывает ее с нетипичной стороны. Пока в других произведениях роботы пытаются обрести человечность, "После Янга" показывает, что людям тоже есть чему поучиться у андроидов. В частности, Джейку, Кире и Мике. Отец семейства пребывает в перманентной скуке, и даже чай, которым он увлекся еще в молодые годы, перестал ощущаться чем-то сакральным. Его жена постоянно пропадает на работе, и ее взаимодействие с близкими зачастую ограничивается телефонными звонками да сеансами видеосвязи. Дочь переживает из-за нападок сверстников по поводу ее "приемности". И к каждому из них Янг находит свой подход.
В этом плане весьма интересно, что одиссея по воспоминаниям почившего techno sapiensа оказывается еще и путешествием по поиску собственной идентичности. При этом Когонада, являясь американским режиссером, но южнокорейского происхождения, по-своему трактует столь сложное и неоднозначное понятие. Для него выявление своей самости не сводится только к расе, культурной принадлежности или кровному родству. Потому не случайно, что семья главных героев состоит из представителей трех рас: папа - белый, мама - черная, дочь - азиатка. Да и Янга больше заботит не вопрос искусственности собственного тела, а того, что определяет его как робота-китайца - знание множества занимательных фактов об этой стране или нечто более глубокое.
"После Янга" воспринимается очень меланхоличным фильмом: он начинается, фактически, со смерти одного из главных героев и дальше концентрируется на том, как остальные пытаются с этим смириться. Однако финал вызывает необычное чувство легкости и даже надежды. Когонада затронул в своей ленте множество тем, в том числе жизнь после смерти. И режиссер приходит к довольно оптимистичным выводам: она продолжается даже после остановки сердца или сбоя в ядре, и для этого необязательно прибегать к клонированию или иным высоким технологиям. Достаточно хранить воспоминания об умершем. И в связи с этим очень уж символична брошенная одним из героев цитата: "То, что для гусеницы - конец света, для бабочки - день рождения". Разве что стоит немного переиначить: то, что для человека (или андроида) - смерть, для его близких и всех остальных - вечная память о нем, запечатленная во множестве воспоминаний.